Феномен новой эры: Путешествия во времени

Репродукция картины Сальвадора Дали «Постоянство памяти»,

Альфонсо Ресендиз / Wikimedia Commons

Как давно идея преодоления времени начала волновать человечество?

Сегодня человеческий разум запросто путешествует во времени — в мечтах, произведениях искусства и некоторых научных теориях. Вообще такие путешествия представляются нам прежде всего как давняя литературная традиция, уходящая корнями в незапамятную мифологию. Мы думаем, что путешествие во времени — ровесник богов и драконов. Это не так. Наши предки придумали бессмертие и перерождение, но машина времени была выше их понимания. Это феномен новой эры: когда Герберт Уэллс изобрел машину времени, он изобрел вместе с ней и новый образ мыслей. Книга «Путешествия во времени» исследует более чем столетнюю историю этого феномена, объединив под обложкой достижения мысли ученых, писателей, режиссеров и журналистов.

Место и время

В средние века никто не стал бы возиться с будущим. Оно было неотличимо от настоящего. А вот моряки тогда открывали далекие места и странные народы, поэтому отдаленное место прекрасно подходило для воплощения любой, самой живой фантазии автора. Лемюэль Гулливер не путешествовал во времени. Ему достаточно было посетить «Лапуту, Бальнибарби, Лаггнегг, Глаббдобдриб и Японию». Уильям Шекспир, воображение которого, кажется, не имело границ и который свободно путешествовал по волшебным островам и зачарованным лесам, ни разу не придумал другое время.

Велосипед времени

Конец XIX века. Молодой человек по фамилии Уэллс мечтает стать писателем. Он живет в ногу со временем — и верит в свободную любовь, социализм и …велосипеды. Разъезжая на своем замечательном аппарате с трубчатым остовом и надувными шинами, он в какой-то момент видит рекламу приспособления под названием «домашний велосипед Хакера»: это конструкция с резиновыми колесами и педалями, которые можно вращать для тренировки и при этом никуда не передвигаться. То есть никуда не ехать в пространстве. Колеса крутятся — а время идет.

Уэллс vs Минковский

В начале XX века Альберт Эйнштейн еще только учился в мюнхенской гимназии. Оставалось совсем немного времени до 1908 г., когда немецкий математик Герман Минковский ⓘ (Герман Минковский (1864–1909) – немецкий математик и физик, автор геометрической теории чисел, пространства Минковского и геометрической четырехмерной модели теории относительности, кроме того, занимавшийся математической физикой, преимущественно в области электричества, а также вопросами гидродинамики и теории капиллярности.) озвучил свою революционную идею:

«Начиная с настоящего момента пространство само по себе и время само по себе обречены растаять до состояния теней, и только союз этих двух сущностей сохранит какую-то независимую реальность».

Герберт Уэллс додумался до этого первым, но, в отличие от Минковского, не пытался объединить все в одну теорию. Ему просто нужно было придумать какой-нибудь правдоподобный сюжетный ход для фантастического рассказа.

Математики уже догадывались, что три евклидовых измерения — не все, что есть на свете, и не конец игры, а только начало. Уже известен Август Мебиус, создавший свой знаменитый трехмерный «крендель» из двумерной поверхности, и Феликс Клейн, чья бутылка с петлями намекала на четвертое измерение (бутылка, в которую нельзя налить жидкость: она будет выливаться, не заполняя бутылку, поскольку внутренняя поверхность одновременно и внешняя). Были уже Гаусс, Риман и Лобачевский, мыслившие, что называется, вне рамок.

Непредсказуемая реальность

Какое-то время в Викторианской Англии четвертое измерение служило своеобразным убежищем для всего загадочного и духовного — для всего, что, казалось, маячит где-то на краю поля зрения. Рай вполне мог находиться в четвертом измерении. В конце концов, даже астрономы со своими телескопами его не видят.

«Мы стоим на пороге Четвертого Измерения!» — заявил в 1893 г. журналист Уильям Стид. Это место, «отблески которого мы видим время от времени в тех явлениях, что совершенно не объяснимы никакими законами трехмерного пространства». К примеру, ясновидение. И телепатия. Свой отчет Стид подал в Физическое исследовательское общество для дальнейшего изучения.

А девятнадцать лет спустя он поднялся на борт «Титаника» и утонул в Атлантическом океане.

Никакой мистики

По сравнению с ним Уэллс выглядит максимально трезвомыслящим и даже простым. Нет никакой мистики, четвертое измерение — это не театр теней. Это не рай, но это и не ад. Это время.

Что такое время? Не что иное, как еще одно направление, перпендикулярное к остальным. Только и всего. Просто никто до сих пор не сумел этого понять.

«Вследствие прирожденной ограниченности нашего ума… мы склонны не замечать этого,— хладнокровно объясняет он. — Нет никакой разницы между временем и любым из трех измерений пространства, за исключением того, что именно вдоль него движется наше сознание».

Через удивительно короткое время этому представлению о времени суждено было стать общепринятым и классикой теоретической физики.

Подготовлено по книге «Путешествия во времени»
(Джеймс Глик)