Что делает одних людей более уязвимыми к галлюцинациям, чем других? Впервые ответ на этот вопрос дал эксперимент, осуществленный с помощью мозгового сканера.
Оказалось: у людей, которые чаще слышат голоса, которых не существует, мозжечок менее активный. А именно этот участок мозга выполняет функцию защитника от ошибочного восприятия. Если его работоспособность ослабляется, то слишком сильные ожидания могут привести к возникновению галлюцинаций, информируют ученые в журнале «Science».
Оказалось: у людей, которые чаще слышат голоса, которых не существует, мозжечок менее активный. А именно этот участок мозга выполняет функцию защитника от ошибочного восприятия. Если его работоспособность ослабляется, то слишком сильные ожидания могут привести к возникновению галлюцинаций, информируют ученые в журнале «Science».
Во время галлюцинаций люди воспринимают вещи, которые существуют только в их голове. Это становится возможно, потому что их мозг просто перестает обрабатывать раздражители.
Вместо этого он интерпретирует и согласовывает их с ожиданиями, что уже присутствуют в сознании человека. При галлюцинациях эти процессы протекают без стимуляции сигнала-раздражителя. Этот «холостой ход» чаще случается у людей с психозами или высокой температурой, но может быть спровоцирован у здоровых лиц, например, в результате длительного лишения раздражителей.
Но почему некоторые люди больше склонны к галлюцинациям, чем другие? Неужели их мозг работает иначе? Чтобы это выяснить, Альберт Поверс (Albert Powers) и его коллеги из Йельского университета пригласили принять участие в эксперименте четыре различные группы испытуемых: психически здоровых людей, которые регулярно слышат голоса, людей, которые слышат голоса и страдают от психозов, а также здоровых и больных, которые еще никогда не имели голосовых галлюцинаций.
Вместо этого он интерпретирует и согласовывает их с ожиданиями, что уже присутствуют в сознании человека. При галлюцинациях эти процессы протекают без стимуляции сигнала-раздражителя. Этот «холостой ход» чаще случается у людей с психозами или высокой температурой, но может быть спровоцирован у здоровых лиц, например, в результате длительного лишения раздражителей.
Но почему некоторые люди больше склонны к галлюцинациям, чем другие? Неужели их мозг работает иначе? Чтобы это выяснить, Альберт Поверс (Albert Powers) и его коллеги из Йельского университета пригласили принять участие в эксперименте четыре различные группы испытуемых: психически здоровых людей, которые регулярно слышат голоса, людей, которые слышат голоса и страдают от психозов, а также здоровых и больных, которые еще никогда не имели голосовых галлюцинаций.
Все участники смотрели на экран, на котором постоянно блимала шахматная доска.
Параллельно с этим в течение секунды включали звук – но не всегда: сначала шахматная доска сопровождалась звуком, позже он становился тише и потом исчезал совсем. Каждый раз, когда испытуемые считали, что слышат звук, пришлось нажать на кнопку – чем дольше, тем они были более определенными, что слышат звук. Во время опыта ученые записывали мозговую активность испытуемых с помощью функциональной магнитно-резонансной томографии (фМРТ).
Результат: в начале постоянная комбинация шахматной доски и звука почти у всех участников исследования провоцировала так называемые рефлекторные галлюцинации: люди верили, что слышат звук тогда, когда его не было. Причина: поскольку сначала оба стимула появлялись вместе, мозг приучился к этому и ожидал дальнейшем такого сочетания.
Параллельно с этим в течение секунды включали звук – но не всегда: сначала шахматная доска сопровождалась звуком, позже он становился тише и потом исчезал совсем. Каждый раз, когда испытуемые считали, что слышат звук, пришлось нажать на кнопку – чем дольше, тем они были более определенными, что слышат звук. Во время опыта ученые записывали мозговую активность испытуемых с помощью функциональной магнитно-резонансной томографии (фМРТ).
Результат: в начале постоянная комбинация шахматной доски и звука почти у всех участников исследования провоцировала так называемые рефлекторные галлюцинации: люди верили, что слышат звук тогда, когда его не было. Причина: поскольку сначала оба стимула появлялись вместе, мозг приучился к этому и ожидал дальнейшем такого сочетания.
«Люди воспринимают то, что ожидают, а не то, что рассказывают нам собственные ощущения», – пояснил Поверс.
Иначе говоря: цепь обработки информации в мозге сочетает визуальные
стимулы с акустическими ожиданиями. Учитывая то, что гипотетически
шахматную доску сопровождал звук, наш мозг добавил его тогда, когда в
действительности ничего не звучало.
Восхищает то, что не все испытуемые были в равной степени уязвимы к этим рефлекторным галлюцинациям. У участников, которые ранее уже слышали голоса, такие галлюцинации возникали в пять раз чаще. Эти субъекты исследования были на 28 % более уверены, что звуки на самом деле были.
Зато здоровые испытуемые без предыстории галлюцинаций во второй части разведки замечали, что акустический сигнал все чаще отсутствовал. Поэтому они реже давили на кнопку «да» и в целом были менее уверены, что слышат звук.
Собственно это может объяснить, какие люди более уязвимы к галлюцинациям: обычно наш мозг способен сменить некогда сформированные ожидания. Он их постоянно проверяет с помощью актуального чувственного опыта. Если ожидания и стимулы не подходят друг к другу, то ожидания подстраиваются. Но не у людей с психозами или в тех, что склонны к галлюцинациям: здесь проверка функционирует хуже. Их мозг оценивает события в соответствии с уже накопленных ожиданий и на чувственные стимулы извне обращает мало внимания. «Этот разлад между ожиданиями и чувственными стимулами может впоследствии продуцировать галлюцинации», – говорит Поверс.
Доказательствами взаимосвязи между надстабильными ожиданиями и галлюцинациями ученые считают и результаты сканирования мозга: чем чаще и стабильнее подопытные имели рефлекторные галлюцинации, тем менее активным был их мозжечок. Он играет важную роль при планировании и координации движений и вынужден постоянно согласовывать информацию с чувственными раздражителями извне, объяснили ученые. У людей с психозами и людей, склонных к галлюцинациям, это согласование тормозится, а мозжечок – менее активный. «То есть мозжечок определяющий страж истинного восприятия», – пояснил Поверс.
Зато здоровые испытуемые без предыстории галлюцинаций во второй части разведки замечали, что акустический сигнал все чаще отсутствовал. Поэтому они реже давили на кнопку «да» и в целом были менее уверены, что слышат звук.
Собственно это может объяснить, какие люди более уязвимы к галлюцинациям: обычно наш мозг способен сменить некогда сформированные ожидания. Он их постоянно проверяет с помощью актуального чувственного опыта. Если ожидания и стимулы не подходят друг к другу, то ожидания подстраиваются. Но не у людей с психозами или в тех, что склонны к галлюцинациям: здесь проверка функционирует хуже. Их мозг оценивает события в соответствии с уже накопленных ожиданий и на чувственные стимулы извне обращает мало внимания. «Этот разлад между ожиданиями и чувственными стимулами может впоследствии продуцировать галлюцинации», – говорит Поверс.
Доказательствами взаимосвязи между надстабильными ожиданиями и галлюцинациями ученые считают и результаты сканирования мозга: чем чаще и стабильнее подопытные имели рефлекторные галлюцинации, тем менее активным был их мозжечок. Он играет важную роль при планировании и координации движений и вынужден постоянно согласовывать информацию с чувственными раздражителями извне, объяснили ученые. У людей с психозами и людей, склонных к галлюцинациям, это согласование тормозится, а мозжечок – менее активный. «То есть мозжечок определяющий страж истинного восприятия», – пояснил Поверс.
Другой участок мозга – гиппокамп – также функционирует с отклонениями, когда люди слышат голоса. Обычно он согласовывает чувственные раздражители с воспоминаниями и полученным опытом. Также этот участок мозга играет важную роль при проверке предпосылок, объяснили ученые. В эксперименте активность гиппокампа была тем выше, чем более неопределенными были подопытные относительно того, прозвучал ли звук.
Так, разведка дает ценные показания о механизмах, которые провоцируют галлюцинации и то, что делает некоторых людей особенно склонными к ним. Поверс и его коллеги объяснили, что однажды эти знания помогут заблаговременно идентифицировать склонных к таким психическим расстройствам людей. Одновременно получение свидетельства про вовлеченные мозговые регионы могут помочь разработать целенаправленную терапию против акустических галлюцинаций.
Так, разведка дает ценные показания о механизмах, которые провоцируют галлюцинации и то, что делает некоторых людей особенно склонными к ним. Поверс и его коллеги объяснили, что однажды эти знания помогут заблаговременно идентифицировать склонных к таким психическим расстройствам людей. Одновременно получение свидетельства про вовлеченные мозговые регионы могут помочь разработать целенаправленную терапию против акустических галлюцинаций.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
P.S.: люблю всякие-разные психоделические "штучки".... Любуйтесь 😊 ...