Психологи об удивительном влиянии географии на наше мышление, поведение и самовосприятие
Когда Хорас Капрон впервые прибыл на остров Хоккайдо в 1871 году, он искал признаки человеческой жизни среди бескрайних прерий, лесных чащ и мрачных гор. «Смертельная тишина царила в этом великолепном пейзаже, – написал он позже. – Ни один лист не шелохнётся, ни птица не защебечет, ни иного живого существа». Это вневременное место, подумал он, прямо доисторическое.
«Как странно, что столь богатый и прекрасный край, принадлежащий одной из старейших и наиболее густонаселённых стран мира... так долго остаётся незаселённым и почти так же неизвестен, как и африканские пустыни», – размышлял Капрон.
Это окраина Японии – её собственная версия американского «Дикого Запада». Хоккайдо – самый северный из японских островов, отделённый от Хонсю бурным морем.
Путешественники, отважившись на переезд, обрекали себя на жизнь в суровых климатических условиях (зимой здесь крайне холодно по японским меркам), среди вулканических ландшафтов и дикой природы. Поэтому японское правительство в основном не тревожило айнов, коренной народ Хоккайдо, промышлявший охотой и рыболовством.
Всё изменилось в середине 19-го века. Опасаясь российского вторжения, японское правительство решило заселить свой северный остров, завербовало бывших самураев и отправило их на Хоккайдо. Вскоре за самураями потянулись тысячи переселенцев и по всему острову выросли фермы, порты и железные дороги. Таких американских агрономов как Хорас Капрон привлекли с целью обучения новых поселенцев лучшим западным методикам ведения сельского хозяйства. Всего за 70 лет население выросло от нескольких тысяч до более двух миллионов. В новом тысячелетии Хоккайдо населяют почти шесть миллионов человек.
«Как странно, что столь богатый и прекрасный край, принадлежащий одной из старейших и наиболее густонаселённых стран мира... так долго остаётся незаселённым и почти так же неизвестен, как и африканские пустыни», – размышлял Капрон.
Это окраина Японии – её собственная версия американского «Дикого Запада». Хоккайдо – самый северный из японских островов, отделённый от Хонсю бурным морем.
Путешественники, отважившись на переезд, обрекали себя на жизнь в суровых климатических условиях (зимой здесь крайне холодно по японским меркам), среди вулканических ландшафтов и дикой природы. Поэтому японское правительство в основном не тревожило айнов, коренной народ Хоккайдо, промышлявший охотой и рыболовством.
Всё изменилось в середине 19-го века. Опасаясь российского вторжения, японское правительство решило заселить свой северный остров, завербовало бывших самураев и отправило их на Хоккайдо. Вскоре за самураями потянулись тысячи переселенцев и по всему острову выросли фермы, порты и железные дороги. Таких американских агрономов как Хорас Капрон привлекли с целью обучения новых поселенцев лучшим западным методикам ведения сельского хозяйства. Всего за 70 лет население выросло от нескольких тысяч до более двух миллионов. В новом тысячелетии Хоккайдо населяют почти шесть миллионов человек.
 |
Пока император Мэйдзи не решил заселить Хоккайдо, на
острове жили только айны.
|
На формирование нашего мышления, возможно, влияет даже то, какой вид растений выращивали наши предки.
Немногим людям, живущим сегодня на Хоккайдо, приходилось когда-либо осваивать и завоёвывать пустынную местность. И всё же психологи обнаружили, что «пограничный дух» всё ещё проявляется в том, как они думают, чувствуют и рассуждают по сравнению с людьми, живущими на Хонсю, всего в 54 км. Они более индивидуалистичны, больше гордятся успехами, более амбициозны в плане личностного роста и меньше связаны с окружающими их людьми. Такой «когнитивный профиль» ближе к Америке, чем к остальной Японии.
История Хоккайдо – лишь один пример среди растущего числа исследований, которые изучают, как социальная среда формирует наше сознание. Наше мышление может быть, даже сформировалось определённым образом в зависимости от того, какой вид зерновых культур выращивали наши предки. А протекающая река может обозначить границу между двумя различными когнитивными стилями.
Где бы мы ни жили, понимание этих сил поможет нам немного лучше разобраться со своим собственным мышлением.
До недавнего времени учёные в значительной степени игнорировали глобальное разнообразие мышления. В 2010 году в авторитетной статье, опубликованной в журнале «Науки о поведении и мозге» (Behavioral and Brain Sciences), написали, что подавляющее большинство участников психологических исследований были «западными, образованными, развитыми, богатыми и демократичными» или коротко «странными» (“western, educated, industrialised, rich and democratic” - “Weird”). Почти 70% были американцы, большинство из которых, – студенты, жертвовавшие своим временем, чтобы принять участие в этих экспериментах, в надежде получить деньги на карманные расходы или зачёт за прослушанный курс.
По умолчанию предполагалось, что эта выборочная группа может представлять универсальные истины о человеческой природе, что все люди в принципе одинаковы. Если бы это было правдой, западный уклон был бы не важен. Однако небольшое количество доступных исследований, в которых испытуемыми выступили люди из других культур, показало, что это далеко не так. «Западники – и, в частности, американцы – выходили в дальний конец распределения», – говорит Джозеф Генрих (Joseph Henrich) из Университета Британской Колумбии, соавтор исследования.
Немногим людям, живущим сегодня на Хоккайдо, приходилось когда-либо осваивать и завоёвывать пустынную местность. И всё же психологи обнаружили, что «пограничный дух» всё ещё проявляется в том, как они думают, чувствуют и рассуждают по сравнению с людьми, живущими на Хонсю, всего в 54 км. Они более индивидуалистичны, больше гордятся успехами, более амбициозны в плане личностного роста и меньше связаны с окружающими их людьми. Такой «когнитивный профиль» ближе к Америке, чем к остальной Японии.
История Хоккайдо – лишь один пример среди растущего числа исследований, которые изучают, как социальная среда формирует наше сознание. Наше мышление может быть, даже сформировалось определённым образом в зависимости от того, какой вид зерновых культур выращивали наши предки. А протекающая река может обозначить границу между двумя различными когнитивными стилями.
Где бы мы ни жили, понимание этих сил поможет нам немного лучше разобраться со своим собственным мышлением.
«Странные» умы
До недавнего времени учёные в значительной степени игнорировали глобальное разнообразие мышления. В 2010 году в авторитетной статье, опубликованной в журнале «Науки о поведении и мозге» (Behavioral and Brain Sciences), написали, что подавляющее большинство участников психологических исследований были «западными, образованными, развитыми, богатыми и демократичными» или коротко «странными» (“western, educated, industrialised, rich and democratic” - “Weird”). Почти 70% были американцы, большинство из которых, – студенты, жертвовавшие своим временем, чтобы принять участие в этих экспериментах, в надежде получить деньги на карманные расходы или зачёт за прослушанный курс.
По умолчанию предполагалось, что эта выборочная группа может представлять универсальные истины о человеческой природе, что все люди в принципе одинаковы. Если бы это было правдой, западный уклон был бы не важен. Однако небольшое количество доступных исследований, в которых испытуемыми выступили люди из других культур, показало, что это далеко не так. «Западники – и, в частности, американцы – выходили в дальний конец распределения», – говорит Джозеф Генрих (Joseph Henrich) из Университета Британской Колумбии, соавтор исследования.
 |
Население
Хоккайдо стремительно выросло от нескольких тысяч до шести миллионов человек,
которые живут там сегодня. (Фото: Alamy)
|
Одно из наиболее заметных различий связано с понятиями «индивидуализм» и «коллективизм»; считаете ли вы себя независимым и самодостаточным, или сплочённым и взаимосвязанным с другими окружающими вас людьми, цените ли коллектив превыше личности. Как правило, для людей на Западе больше характерен индивидуализм, а для населения азиатских стран – Индии, Японии или Китая – коллективизм.
В большинстве случаев это проявляется заметнее, чем можно было бы ожидать. Отвечая на вопросы о своих взглядах и поступках, люди в индивидуалистических западных обществах, как правило, ценят личный успех превыше достижений группы, что в свою очередь также ассоциируется с потребностью в большей самооценке и со стремлением к личному счастью.
Но такая тяга к самоутверждению проявляется и в излишней самоуверенности и склонности переоценивать свои способности, о чём говорят результаты многих экспериментов. К примеру, 94% американских профессоров, отвечая на вопрос об уровне своей компетенции, утверждали, что она «выше среднего».
Но, как оказалось, такая тенденция к самоинфляции практически отсутствует в ряде исследований, проведённых в Восточной Азии. В некоторых случаях участники с большей вероятностью недооценивали свои способности, чем раздували чувство собственной значимости. Люди, живущие в индивидуалистических обществах, также могут больше акцентироваться на личном выборе и свободе.
В большинстве случаев это проявляется заметнее, чем можно было бы ожидать. Отвечая на вопросы о своих взглядах и поступках, люди в индивидуалистических западных обществах, как правило, ценят личный успех превыше достижений группы, что в свою очередь также ассоциируется с потребностью в большей самооценке и со стремлением к личному счастью.
Но такая тяга к самоутверждению проявляется и в излишней самоуверенности и склонности переоценивать свои способности, о чём говорят результаты многих экспериментов. К примеру, 94% американских профессоров, отвечая на вопрос об уровне своей компетенции, утверждали, что она «выше среднего».
Но, как оказалось, такая тенденция к самоинфляции практически отсутствует в ряде исследований, проведённых в Восточной Азии. В некоторых случаях участники с большей вероятностью недооценивали свои способности, чем раздували чувство собственной значимости. Люди, живущие в индивидуалистических обществах, также могут больше акцентироваться на личном выборе и свободе.
 |
Холистическое мышление пронизывает философию и культуру
Востока.
|
Важно отметить, что наша «социальная ориентация», очевидно, распространяется на фундаментальные подходы к рассуждениям. Люди в коллективистических обществах, как правило, более «целостным» образом размышляют о проблемах и сосредотачиваются на взаимосвязях и контексте сложившейся ситуации. Зато люди в индивидуалистических обществах, как правило, сосредоточены на отдельных элементах и рассматривают ситуацию как фиксированную и неизменную.
В качестве примера, представьте себе, что видите картину, на которой кто-то высокий запугивает кого-то меньшего. Не располагая дополнительной информацией, жители Запада чаще думают, что это поведение отражает нечто существенное, и фиксируются на крупной фигуре: наверное, он скверный человек. «Размышляя целостно, можно подумать о том, что могло бы происходить между этими людьми: возможно, этот здоровяк – босс или отец», – объясняет Генрих.
Этот стиль мышления распространяется и на то, как мы категоризируем неодушевлённые предметы. Предположим, вас попросили назвать два взаимосвязанных элемента в списке, где есть слова: «поезд, автобус, путь». Что бы вы сказали? Люди на Западе выбирают «автобус» и «поезд», потому что это разновидности транспортного средств. А холистический мыслитель сказал бы «поезд» и «путь», потому что он сосредоточен на функциональной связи между ними – один элемент необходим для работы другого.
Социальная ориентация даже может изменить то, как вы видите. Исследование движения глаз, проведённое Ричардом Нисбеттом (Richard Nisbett) в университете Мичигана, показало, что испытуемые из Восточной Азии больше времени затрачивают на рассмотрение заднего плана изображения – на обработку контекста. Зато американцы, как правило, большую часть времени сосредотачиваются на центре изображения. Интересно, что это различие обнаруживается в детских рисунках из Японии и Канады, отсюда предположение, что разные способы видения проявляются в очень юном возрасте. То, на чём мы акцентируем своё внимание, определяет, что мы впоследствии запомним.
«Если мы – то, что мы видим, а мы обращаем внимание на разные вещи, то мы живём в разных мирах», – говорит Генрих.
В качестве примера, представьте себе, что видите картину, на которой кто-то высокий запугивает кого-то меньшего. Не располагая дополнительной информацией, жители Запада чаще думают, что это поведение отражает нечто существенное, и фиксируются на крупной фигуре: наверное, он скверный человек. «Размышляя целостно, можно подумать о том, что могло бы происходить между этими людьми: возможно, этот здоровяк – босс или отец», – объясняет Генрих.
Этот стиль мышления распространяется и на то, как мы категоризируем неодушевлённые предметы. Предположим, вас попросили назвать два взаимосвязанных элемента в списке, где есть слова: «поезд, автобус, путь». Что бы вы сказали? Люди на Западе выбирают «автобус» и «поезд», потому что это разновидности транспортного средств. А холистический мыслитель сказал бы «поезд» и «путь», потому что он сосредоточен на функциональной связи между ними – один элемент необходим для работы другого.
Социальная ориентация даже может изменить то, как вы видите. Исследование движения глаз, проведённое Ричардом Нисбеттом (Richard Nisbett) в университете Мичигана, показало, что испытуемые из Восточной Азии больше времени затрачивают на рассмотрение заднего плана изображения – на обработку контекста. Зато американцы, как правило, большую часть времени сосредотачиваются на центре изображения. Интересно, что это различие обнаруживается в детских рисунках из Японии и Канады, отсюда предположение, что разные способы видения проявляются в очень юном возрасте. То, на чём мы акцентируем своё внимание, определяет, что мы впоследствии запомним.
«Если мы – то, что мы видим, а мы обращаем внимание на разные вещи, то мы живём в разных мирах», – говорит Генрих.
 |
Нет
чётких границ между различием мышления обеих культур;
люди
в иммигрантских общинах могут включать оба мышления.
|
Хотя некоторые утверждают, что наша социальная ориентация имеет генетическую составляющую, есть доказательства, что мы её перенимаем от других людей. Алекс Месуди (Alex Mesoudi) из Эссекского университета недавно исследовал стили мышления британо-бангладешских семей в Ист-Лондоне. Он обнаружил, что в течение одного поколения дети иммигрантов больше перенимают элементы индивидуалистического мировоззрения, и меньше – холистический когнитивный стиль. Главным фактором перехода в основном служат СМИ.
Но почему разные стили мышления выходят на первое место? Очевидное объяснение заключается в том, что они отражают сложившуюся философию, которая с течением времени стала преобладать в определённом регионе. Нисбетт указывает на то, что западные философы подчеркивают свободу и независимость, а такие восточные традиции, как даосизм, склонны сосредотачиваться на понятии единства. Например, Конфуций подчеркнул «обязательства между императором и подданным, родителем и ребёнком, мужем и женой, старшим братом и младшим братом, между другом и другом». Различные способы видения мира внедряются в литературу, образование, политические институты, поэтому, пожалуй, мало удивительного в том, что эти идеи повлияли и на некоторые основные психические процессы.
Но даже при этом, существующие различия между отдельными странами указывают на действие многих других неожиданных факторов.
Рассмотрим США, самую индивидуалистическую из всех западных странах. Историки, среди которых Фредерик Джексон Тёрнер, давно утверждают, что расширение и освоение запада воспитало независимый дух, так как каждый первопроходец в дикой местности боролся за собственное выживание. В соответствии с этой теорией, недавние психологические исследования показали, что в пограничных штатах (например, в Монтане) уровень индивидуализма, как правило, выше. Однако для подтверждения «теории добровольного заселения» психологи захотели изучить другой независимый пример.
Но почему разные стили мышления выходят на первое место? Очевидное объяснение заключается в том, что они отражают сложившуюся философию, которая с течением времени стала преобладать в определённом регионе. Нисбетт указывает на то, что западные философы подчеркивают свободу и независимость, а такие восточные традиции, как даосизм, склонны сосредотачиваться на понятии единства. Например, Конфуций подчеркнул «обязательства между императором и подданным, родителем и ребёнком, мужем и женой, старшим братом и младшим братом, между другом и другом». Различные способы видения мира внедряются в литературу, образование, политические институты, поэтому, пожалуй, мало удивительного в том, что эти идеи повлияли и на некоторые основные психические процессы.
Но даже при этом, существующие различия между отдельными странами указывают на действие многих других неожиданных факторов.
На границе
Рассмотрим США, самую индивидуалистическую из всех западных странах. Историки, среди которых Фредерик Джексон Тёрнер, давно утверждают, что расширение и освоение запада воспитало независимый дух, так как каждый первопроходец в дикой местности боролся за собственное выживание. В соответствии с этой теорией, недавние психологические исследования показали, что в пограничных штатах (например, в Монтане) уровень индивидуализма, как правило, выше. Однако для подтверждения «теории добровольного заселения» психологи захотели изучить другой независимый пример.
 |
Уильям
Кларк – один из американских агрономов, который помогал осваивать Хоккайдо. Его
призыв «Ребята, будьте амбициозными!» олицетворяет мышление первопроходцев,
сохранившееся по сей день.
|
Именно по этой причине пример с Хоккайдо так интересен. Как и в большинстве стран Восточной Азии, в Японии преобладает коллективистическое и холистическое мышление.
Однако стремительная миграция в северные территории напоминает активное заселение американского «Дикого Запада». Правительство императора Мэйдзи даже наняло агрономов из США, один из них Хорас Капрон, чтобы помочь в методиках ведения сельского хозяйства. Если «теория добровольного заселения» верна, переселенцы-первопроходцы на острове Хоккайдо должны были развить более независимые взгляды по сравнению с жителями остальной части Японии.
Синобу Китаяма из Университета штата Мичиган обнаружил, что жители Хоккайдо, как правило, придают большее значение самостоятельности и личным достижениям, а также таким эмоциям, как гордость, чем японцы с других островов, и их меньше беспокоит мнение других людей. Далее участникам исследования предложили пройти тест на социальные рассуждения, в котором попросили обсудить бейсболиста, использовавшего допинг. Японцы с других островов склонялись к изучению обстоятельств, например, рассматривали стремление добиться успеха. А японцы с Хоккайдо больше обвиняли личность игрока или говорили об изъяне в его моральном облике. Опять же, склонность обвинять личные качества характерна для индивидуалистического общества, и намного ближе к ответам среднестатистического американца.
Другая (парадоксальная) идея заключается в том, что разница в мышлении – это развившаяся реакция на микробы. В 2008 году Кори Финчер (Corey Fincher) (Университет Уорик) с коллегами проанализировал глобальные эпидемиологические данные, чтобы показать, что уровень индивидуализма и коллективизма в регионе коррелирует с заболеваемостью: чем больше у вас шансов подхватить инфекцию, тем больше вы становитесь коллективистом и меньше индивидуалистом.
В общем, идея заключается в том, что коллективизм, характеризующийся согласованностью и почтительностью к другим, может способствовать тому, что люди с большей сознательностью избегают поведения, которое помогает распространению эпидемии. Сложно было доказать, что очевидная корреляция в реальном мире не вызвана каким-либо другим фактором, например, относительным богатством страны. Но лабораторные эксперименты поддержали эту идею. Когда люди боятся болезни, они, кажется, больше принимают коллективистическое мышление, например, ведут себя в соответствии с групповым поведением.
Могут ли эти различия привести к коллективистическому или индивидуалистическому менталитету? Сотрудничая с учёными в Китае, Талхелм проверил более 1000 студентов из рисовых и пшеничных регионов, используя среди прочих мер триадный тест на холистический тип мышления. Также испытуемых просили изобразить схематично связь со своими друзьями и единомышленниками. Люди в индивидуалистических обществах, как правило, рисуют себя крупнее своих друзей, а коллективисты стараются изобразить всех одинакового роста. «У американцев есть тенденция рисовать себя очень крупными», – говорит Талхелм.
Конечно, люди из областей, в которых выращивают пшеницу, получили выше оценки по шкале индивидуализма, а выходцы из рисовых регионов больше проявили коллективистическое мышление.
Свои гипотезы Талхелм проверил в Индии, где регионы так же чётко делятся на пшеничные и рисовые. Результаты аналогичные. Конечно, многие из всех опрошенных людей не вовлечены в сельское хозяйство, но исторические традиции родных регионов по-прежнему формируют их мышление. «В культуре есть некоторая инерция».
Важно подчеркнуть, что это лишь общие тенденции среди огромной численности людей. Но в пределах каждой исследуемой популяции найдётся спектр направлений. «Деление на чёрное и белое не работает с антропологической точки зрения», – говорит Делвар Хуссейн (Delwar Hussain), антрополог из Эдинбургского университета, работавший с Месуди над исследованием британо-бангладешских общин в Лондоне. Как отмечает Хуссейн, между восточными и западными странами есть много исторических связей. Это означает, что некоторые люди освоили оба способа мышления. Влияние окажут и такие факторы, как возраст и класс.
Многие исследователи создают крупные проекты, пытаясь разобраться в калейдоскопе разных способов мышления и выискивая теории, которые объяснили бы, почему у различных групп населения психология отличается. Но дальнейший прогресс требует времени и денег, чтобы исследовать мышление людей по всему миру.
Однако стремительная миграция в северные территории напоминает активное заселение американского «Дикого Запада». Правительство императора Мэйдзи даже наняло агрономов из США, один из них Хорас Капрон, чтобы помочь в методиках ведения сельского хозяйства. Если «теория добровольного заселения» верна, переселенцы-первопроходцы на острове Хоккайдо должны были развить более независимые взгляды по сравнению с жителями остальной части Японии.
Синобу Китаяма из Университета штата Мичиган обнаружил, что жители Хоккайдо, как правило, придают большее значение самостоятельности и личным достижениям, а также таким эмоциям, как гордость, чем японцы с других островов, и их меньше беспокоит мнение других людей. Далее участникам исследования предложили пройти тест на социальные рассуждения, в котором попросили обсудить бейсболиста, использовавшего допинг. Японцы с других островов склонялись к изучению обстоятельств, например, рассматривали стремление добиться успеха. А японцы с Хоккайдо больше обвиняли личность игрока или говорили об изъяне в его моральном облике. Опять же, склонность обвинять личные качества характерна для индивидуалистического общества, и намного ближе к ответам среднестатистического американца.
Микробная теория
Другая (парадоксальная) идея заключается в том, что разница в мышлении – это развившаяся реакция на микробы. В 2008 году Кори Финчер (Corey Fincher) (Университет Уорик) с коллегами проанализировал глобальные эпидемиологические данные, чтобы показать, что уровень индивидуализма и коллективизма в регионе коррелирует с заболеваемостью: чем больше у вас шансов подхватить инфекцию, тем больше вы становитесь коллективистом и меньше индивидуалистом.
В общем, идея заключается в том, что коллективизм, характеризующийся согласованностью и почтительностью к другим, может способствовать тому, что люди с большей сознательностью избегают поведения, которое помогает распространению эпидемии. Сложно было доказать, что очевидная корреляция в реальном мире не вызвана каким-либо другим фактором, например, относительным богатством страны. Но лабораторные эксперименты поддержали эту идею. Когда люди боятся болезни, они, кажется, больше принимают коллективистическое мышление, например, ведут себя в соответствии с групповым поведением.
 |
Хоккайдо
– уже не дикая пограничная территория, но история региона оставила отпечаток на
своих жителях, наделив их уникальными чертами.
|
Но, пожалуй, самая удивительная теория – фермерская. Томас Талхелм (Thomas Talhelm) из Чикагского университета исследовал 28 разных провинций Китая и обнаружил, что ориентация мышления связана с агрокультурой региона.
Талхелм сказал, что первым делом его вдохновили его собственные впечатления о стране. Во время поездки в Пекин он заметил, что на севере незнакомцы гораздо общительнее: «Если я ел один, люди подходили и заговаривали со мной». Но в южном городе Гуанчжоу народ ведёт себя более сдержанно, боясь оскорбить.
Почтительное отношение к другим казалось признаком в большей степени коллективистского менталитета, поэтому Талхелм заинтересовался, что же может лежать за двумя мировоззрениями в пределах одной страны. Раскол не коррелировал с показателями богатства или модернизации. Но исследователь заметил, что есть разница в сельскохозяйственной культуре, выращиваемой в регионах: в большинстве южных областей – рис, на севере – пшеница. «Такое разбиение проходит аккурат вдоль реки Янцзы», – говорит Талхелм.
Выращивание риса требует гораздо более тесного сотрудничества: это трудоёмкий процесс, связанный с использованием комплекса оросительных систем, которые охватывают множество различных ферм. Выращивание пшеницы, напротив, задействует примерно половину трудовых ресурсов и зависит от осадков, а не от полива. А это означает, что у фермеров нет нужды в сотрудничестве со своими соседями, и они могут сосредоточиться на заботе о собственном урожае.
Талхелм сказал, что первым делом его вдохновили его собственные впечатления о стране. Во время поездки в Пекин он заметил, что на севере незнакомцы гораздо общительнее: «Если я ел один, люди подходили и заговаривали со мной». Но в южном городе Гуанчжоу народ ведёт себя более сдержанно, боясь оскорбить.
Почтительное отношение к другим казалось признаком в большей степени коллективистского менталитета, поэтому Талхелм заинтересовался, что же может лежать за двумя мировоззрениями в пределах одной страны. Раскол не коррелировал с показателями богатства или модернизации. Но исследователь заметил, что есть разница в сельскохозяйственной культуре, выращиваемой в регионах: в большинстве южных областей – рис, на севере – пшеница. «Такое разбиение проходит аккурат вдоль реки Янцзы», – говорит Талхелм.
Выращивание риса требует гораздо более тесного сотрудничества: это трудоёмкий процесс, связанный с использованием комплекса оросительных систем, которые охватывают множество различных ферм. Выращивание пшеницы, напротив, задействует примерно половину трудовых ресурсов и зависит от осадков, а не от полива. А это означает, что у фермеров нет нужды в сотрудничестве со своими соседями, и они могут сосредоточиться на заботе о собственном урожае.
 |
По
сравнению с другими отраслями сельского хозяйства, выращивание риса требует
более тесного сотрудничества внутри сообщества, так как не обходится без
замысловатых оросительных систем, охватывающих множество участков.
|
Могут ли эти различия привести к коллективистическому или индивидуалистическому менталитету? Сотрудничая с учёными в Китае, Талхелм проверил более 1000 студентов из рисовых и пшеничных регионов, используя среди прочих мер триадный тест на холистический тип мышления. Также испытуемых просили изобразить схематично связь со своими друзьями и единомышленниками. Люди в индивидуалистических обществах, как правило, рисуют себя крупнее своих друзей, а коллективисты стараются изобразить всех одинакового роста. «У американцев есть тенденция рисовать себя очень крупными», – говорит Талхелм.
Конечно, люди из областей, в которых выращивают пшеницу, получили выше оценки по шкале индивидуализма, а выходцы из рисовых регионов больше проявили коллективистическое мышление.
Свои гипотезы Талхелм проверил в Индии, где регионы так же чётко делятся на пшеничные и рисовые. Результаты аналогичные. Конечно, многие из всех опрошенных людей не вовлечены в сельское хозяйство, но исторические традиции родных регионов по-прежнему формируют их мышление. «В культуре есть некоторая инерция».
Когнитивный
калейдоскоп
Важно подчеркнуть, что это лишь общие тенденции среди огромной численности людей. Но в пределах каждой исследуемой популяции найдётся спектр направлений. «Деление на чёрное и белое не работает с антропологической точки зрения», – говорит Делвар Хуссейн (Delwar Hussain), антрополог из Эдинбургского университета, работавший с Месуди над исследованием британо-бангладешских общин в Лондоне. Как отмечает Хуссейн, между восточными и западными странами есть много исторических связей. Это означает, что некоторые люди освоили оба способа мышления. Влияние окажут и такие факторы, как возраст и класс.
Многие исследователи создают крупные проекты, пытаясь разобраться в калейдоскопе разных способов мышления и выискивая теории, которые объяснили бы, почему у различных групп населения психология отличается. Но дальнейший прогресс требует времени и денег, чтобы исследовать мышление людей по всему миру.
Автор: