 |
Симплегады.
Гравюра Корнелия Блумарта. XVII век
©
Bibliothèque nationale de France
|
О страхе кастрации, воспоминаниях о рождении, отцовском пенисе, символическом сопернике и других интерпретациях мифов, придуманных последователями Зигмунда Фрейда
Психоанализ обращается к мифологии как к
дополнительному материалу. Работая со своими пациентами, психоаналитик получает
сырые данные — клинические наблюдения. На их основе он вырабатывает свои
гипотезы о том, что стало причиной проблем пациента. Но, как и в любом
другом научном исследовании, психоаналитик не может сказать: «Я решил, что
интерпретировать буду так — и все». Нужно каким-то образом свое мнение
подтвердить, согласовать его с общим накопленным опытом.
По мнению Зигмунда Фрейда, у всех нас есть слой примитивной психики. Он не доступен сознанию, но в
нем могут обнаруживаться удивительные представления, чудовищные с точки зрения
взрослого человека. Фрейд предположил, что этим бессознательным мы все
связаны друг с другом, оно у нас общее. И это общее часто оказывается
зафиксировано в мифологических сюжетах. Так что психоаналитики прибегают к
мифологии, чтобы показать некоторые факты из истории человеческого сознания
и подсознания, которые согласуются с их рассуждениями.
Есть несколько мифов,
которые оказываются наиболее характерными с точки зрения той проблематики, с
которой часто работают психоаналитики. Их они обычно и пытаются
анализировать.
Психоаналитики
прибегают к мифологии, чтобы показать некоторые факты из истории человеческого сознания и подсознания,
которые согласуются с их рассуждениями.
Кроме того, сразу стоит
прояснить следующее. Все психические расстройства Фрейд сводил к проблемам в
сексуальной сфере. При этом он утверждал (и это положение стало общепринятым),
что сексуальность не появляется в подростковом возрасте. И в младенчестве,
и в детстве у нас есть либидо, которое представляет собой сексуальный инстинкт,
не в генитальном, а в более широком смысле — как любовь и желание
наслаждаться.
По мере взросления
человека его сексуальность проходит несколько стадий. Сначала это оральная
стадия: младенец любит сосать, он сосет палец и соску, но основным объектом его
любви становится грудь, которая дает молоко.
Следующая стадия —
приучение к горшку: ребенок может задержать испражнение, и это доставляет ему
удовольствие, переживаемое в зоне ануса. Это анальная стадия развития
либидо.
И только после этого
(где-то между тремя и пятью годами) ребенок обнаруживает у себя половые органы
и связанное с ними удовольствие. Каким-то образом он понимает, что именно этим
занимаются мама и папа, и его либидо направляется на маму.
Он хочет быть ее мужем,
хочет спать с ней, как папа. В этом возрасте дети часто приходят в кровать
к родителям. Но ребенок понимает, что он маленький и маму не удовлетворит, что
сделать это может папа, — и смиряется с этим. В его психике возникает суперэго
— отцовская фигура, идеальный образ, на который он хочет быть похожим,
чтобы его любили.
Это положительный
вариант развития эдипова комплекса. Миф о царе Эдипе наиболее известен
психоаналитически. Психоанализ обращается и к другим мифам и
мифологическим персонажам, но значительно реже. Один из них — миф о зубастом
лоне.
 |
Адская
пасть. Часослов Екатерины Клевской. XV век
©
NYC Morgan Library MS, M 945 fol-168v
|
Зигмунд
Фрейд
Сам Зигмунд Фрейд
непосредственно к мифу о vagina dentata не обращался, но этот мифологический
образ можно изложить как вариацию мифа об Эдипе в интерпретации Фрейда. Мифы
работают так же, как сны: это порождение коллективного бессознательного,
которое дает возможность через рассказ беспрепятственно наслаждаться
реализацией собственных желаний. С этой точки зрения миф о vagina
dentata также можно связать с запретным и подавляемым желанием, которое
возникает у мальчиков.
В мифе о зубастом лоне
есть некая недоступная женщина. Чтобы она стала доступной, из нее необходимо
убрать зубы — то есть уничтожить символического соперника. Тут присутствуют все
элементы, из которых состоит эдипов комплекс. Во-первых, недоступная и желаемая
женщина. Во-вторых, нечто, символизирующее отцовский пенис, — зубы. В таком
случае извлечение зубов из лона, которым заканчивается миф, дает мужчине
возможность насладиться удовольствием от победы над соперником.
Отто
Ранк
Среди психоаналитиков о
мифологии разных народов больше других был осведомлен, наверное, австриец Отто Ранк. По его мнению, мифы, сновидения, фантазии — это порождения нашей психики,
которые реализуют так называемое амбивалентное желание: и хочу, и страшно. Ранк
считает, что психоневрозы и вся психическая и эмоциональная жизнь человека
являются разными попытками справиться с травмой рождения и с переживаниями, которые в связи с ней
возникают. Мы все хотим вернуться в материнское лоно, но нам страшно, потому
что рождение было для нас болезненным.
О зубастом лоне Ранк
упоминает там, где речь идет об импотенции, происходящей не из физиологических,
а из психологических проблем. Такая импотенция возникает, когда человек не
может справиться с бессознательным страхом, что, если он опять попадет в
место, откуда был рожден, ему придется снова столкнуться с болезненным
опытом рождения. Это то место, которое уже однажды причинило ему боль. Оно
кусает. В мифе есть и желаемое — проникновение в вагину, и источник страха
— зубы, и элемент победы, разрешения ситуации — вырвать зубы и все-таки
попасть, куда нужно.
Шандор
Ференци
Венгерский
психоаналитик Шандор Ференци поддержал теорию Ранка о первичной травме
рождения. Но, признавая, что страх заново пережить рождение иногда становится
причиной импотенции, он говорил, что это не единственная возможная причина.
Заболевание может быть связано и со страхом кастрации, описанным
Фрейдом. Впрочем, и в том и в другом случае желание, реализации которого мешает
страх, реализуется в мифе о зубастом лоне.
Мелани
Кляйн
Ученица Ференци Мелани Кляйн, работавшая в Лондоне, привлекала мифологию меньше других
психоаналитиков. Для подтверждения своих теорий она скорее обращалась к
клинической работе. Тем не менее именно ее теория ближе других подходит к
мифу о зубастом лоне. Если Фрейд начинал интересоваться детьми, когда им
исполнялось два-три года, то Кляйн впервые заговорила о новорожденных.
Главным источником
жизни для младенца является грудь матери, именно грудь становится объектом его
любви. Ребенок хочет, чтобы грудь постоянно находилась рядом с ним и
непрерывно его кормила. Когда он сталкивается с переживанием, он испытывает
ненависть к отсутствующей груди, то есть отсутствующая грудь воспринимается как
присутствие чего-то плохого.
По словам Кляйн,
тревоги младенца воплощаются в образах, имманентных его желаниям: если он хочет
есть, у него появляются бессознательные фантазии о том, что кто-то
ужасный хочет сожрать его заживо, а также о том, что грудь отсутствует,
потому что занята сексуальным актом с отцом . Таким образом, у ребенка возникает
представление о так называемой комбинированной фигуре: это мать и отец, слитые
в непрерывном сексуальном акте. Пенис отца находится внутри матери, они делают
новых детей, которые будут поедать его молоко. Можно думать, что vagina dentata
— это иллюстрация этой комбинированной фигуры.
Источники:
- Кляйн М. Эдипов комплекс в свете ранних страхов. Ижевск, 2011. Леви-Стросс К. Мифологики. М., 2007.
- Палья К. Личины сексуальности. Екатеринбург, 2006.
- Ранк О. Травма рождения и ее значение для психоанализа. М., 2009.
- Фрейд З. Табу девственности: очерки по психологии сексуальности. М., 1990.
- Фрейд З. Тотем и табу. М., 1997. Schaeffer J. Le fil rouge du sang de la femme. Champ Psy. №40. 2005.
Александра Оксимец,
Надежда Бирюкова