Сетевые тролли – психически больные люди?

 Нужно ли интернет-троллям лечиться от зависимостей? Можно ли стать кандидатом наук, изучая нападки анонимных пользователей в Сети? Почему троллей не становится меньше и чего они хотят?

Джонатан Бишоп

Проблема в том, что само понятие троллинга здорово видоизменилось за время своего существования и сейчас уже никто толком не знает, что под ним имеется в виду. Если раньше под ним понимали остроумное подшучивание над другими комментаторами с целью провокации, то теперь в отдельные области ещё выделили кибербуллинг, харассмент, хейтерство и многие другие явления. Границы между ними не всегда чёткие. Видимо, частично поэтому троллинг толком никто не изучал. Пока лишь немногие лингвисты и психологи пробовали браться за дело.

Некоторые из них подходят к вопросу систематически. Например, Джонатан Бишоп из Южного Уэльса создал целый рецензируемый научный журнал, посвящённый теме троллинга, — The International Journal of Internet Trolling and Online Participation. Правда, пока у всех напечатанных в нём статей в авторах стоит сам Джонатан. Очень редко к нему присоединяется кто-то ещё. Но формально любой может подать изложение своего исследования в данный журнал. Особенно это выгодно для российского исследователя. Во-первых, изучать троллей проще всего в Интернете, а значит, траты ограничатся ежемесячной платой за коннект. Во-вторых, журнал не просто рецензируемый, но и международный, что у нас считается престижным, независимо от индекса его цитируемости. Осталось только выяснить, можно ли использовать публикации в The International Journal of Internet Trolling and Online Participation как основание для защиты диссертаций.

Вот только в исследованиях Бишопа и его коллег есть один большой недостаток. Если честно, они пока не очень научные. В основном статьи о троллинге — это анонимные интервью с теми, кто его практикует. Это несерьёзно. Если мы хотим обсуждать троллинг как психологическую зависимость, необходимо провести и его физиологические исследования. Например, выяснить, меняется ли выработка нейромедиаторов вроде дофамина в мозге при систематическом написании тролль-комментариев, какие участки мозга активируются во время интернет-дискуссий. Но этого почему-то пока никто не делает.

Ну а раз формальных оснований относить склонность к троллингу к зависимостям нет, то и лечить его не получится. Тем более что никто из троллей и не хочет исправляться. По крайней мере, если верить сотрудникам reSTART — первой в мире клиники, где лечат от интернет-аддикций, их пациенты не разграничивают зависимость от троллинга и зависимость от Интернета в целом. Они могут прийти лечиться от постоянного зависания за видеоиграми, но не от того, что им нравится обижать людей в комментариях. Кто в здравом уме добровольно лишится источника удовольствия?

Что всё-таки известно о троллях?

В научных работах о троллинге говорится, что это явление несёт в себе черты «чёрной тетрады» — садизма, нарциссизма, психопатии и маккиавеллиазма (особенно садизма). Всё это — расстройства личности. Из личных бесед с троллями становится понятно, что они порой впадают в зависимость от своего стиля поведения в Сети.

И тем не менее формальных критериев для отнесения интернет-троллинга к разряду нарушений психики пока нет. Дело в том, что в руководстве по диагностике психических расстройств DSM-5 в разделе «Расстройства побуждений» есть пункт, в вольном переводе звучащий так: «Расстройство причиняет психологический или физиологический дискомфорт его носителю». По крайней мере, это верно для расстройств вроде клептомании или пиромании, когда человек знает, что так делать нехорошо, и всё-таки не может отказаться от пагубного пристрастия. Насколько пока известно, тролли не испытывают на постоянной основе физиологический или психологический дискомфорт от собственных действий.

Зачем им это надо?

Тролли, которых интервьюировали журналисты и Бишоп, признаются: оставление комментариев доставляет им удовольствие. Такое, что эмоции других людей, в том числе хороших знакомых, отходят на второй план. Один из опрошенных признался: «Здорово чувствовать себя правым, и тролли хотят испытывать это ощущение снова и снова. Но в понимании ответственности за наставление других людей на путь истинный никакого удовольствия нет». А лично Бишоп говорит вот что: 

«Я, можно так выразиться, излишне образованный, да и свободного времени у меня много. Троллинг в моём случае можно сравнить с игрой в шахматы, только вместо фигур тут реальные люди. Мне нравится указывать им на собственные ошибки, делать так, чтобы они видели огрехи в своей логике».

Итак, получается, что тролли всего лишь следуют давнему философскому выражению: «Платон мне друг, но истина дороже». Им интересно показать людям правду, и не важно, что собеседники по этому поводу думают. Что ж, просветительская деятельность сейчас популярна во многих странах и тут тролли явно в тренде. Можно спорить о естественных науках, об истории, социологии, теологии и лингвистике. Можно звать друзей-радетелей рационального мышления в комментарии глумиться над гомеопатами. В эпоху избытка информации любые средства выделиться хороши.

Почему их так много?

Чисто научного ответа на этот вопрос нет, но можно подумать логически и кое-что предположить. Обратите внимание на то, что само явление троллинга с годами трансформировалось, обрело новые формы. Выражения стали менее топорными, и тролли стараются изъясняться так, чтобы их было сложно или совестно обвинить в чём-то конкретном. Вряд ли причина этого — повышение доступности Интернета. Скорее, дело в другом.

Человечество в целом стремится, чтобы войн и агрессии стало меньше, чтобы представители различных полов и рас друг друга уважали и считали равными. Но культурные идеи появляются очень быстро, а биология и психология человека меняются гораздо медленнее. Как и другим животным, Homo sapiens свойственно проявлять агрессию. Раньше это было проще сделать — меньше законов контролировало такие проявления. Однако сейчас гопники и авторитеты в нашей стране по большей части ушли в прошлое, а идеалы толерантности и равенства, напротив, потихоньку приходят и шагают вместе с населением в светлое будущее. Они ограничивают не только враждебные действия, но и слова. Вот только потребность в борьбе сохраняется, да и собственное мнение индивидов, по ряду вопросов очень далёкое от сдержанной терпимости, никуда не делось. Потому и приходится устраивать эрзац-борьбу за свои взгляды и место под солнцем.

Таких видов эрзац-агрессии у человечества было довольно много и без троллинга. Спорт, бытовой антисемитизм или просто уличная брань — все они тоже возмещают ощущаемый нами дефицит борьбы, соревнования с другими представителями нашего вида. Однако у троллинга есть огромные преимущества перед старыми суррогатами. Чтобы заниматься спортом, нужно прикладывать усилия, а вознаграждение — рост мышц, скажем — придёт далеко не сразу. За уличную брань можно получить по лицу, антисемитизм выходит из моды. Не то с троллингом. Здесь не нужна железная самодисциплина, месяцы упорных тренировок, нет риска физической расправы. Это агрессия, в которой нет объективных сложностей, но в которой есть конечный результат — «вкус победы». В каком-то смысле перед нами аналог мастурбации, только в мире агрессии. Да, ощущения тролля не такие сильные, как после выигрыша уличной драки, но и усилий такая эрзац-победа требует много меньше.

Как изжить троллинг?

Предупреждён — значит вооружён, но не значит победил. Бишоп исследует троллинг с научной точки зрения и понимает, что троллить плохо, но сам с завидным постоянством это делает, о чём с удовольствием рассказывает в блоге. Он утверждает, что затроллил и местных политиков, и пару актёров-комиков, и даже самого Ричарда Докинза, столь любимого в нашей стране борцами за биологически атеистическую правду. Можно написать множество статей и книг, объясняющих свой недостаток с точки зрения психологии, физиологии, биохимии — да хоть термодинамики. Вот только недостатком он от этого быть не перестаёт. Но раз сами тролли во время излюбленного занятия не чувствуют угрызений совести, то мало надежды на то, что они захотят излечиться от чего-то.

И тем не менее в интервью журналистам западные врачи-психиатры предлагают пути выхода из ситуации. Например, они утверждают, что подрастающих троллей проще поставить на путь истины, так как их поведение более пластично, чем у интернет-воинов старшего поколения. Надо только социализировать юных троллей, и проблема если не исчезнет, то станет куда как менее значительной, говорят они. Пока экспериментальных доказательств этому нет, так что остаётся лишь надеяться, что американские светила науки правы в своих предположениях.

Русскоязычные психотерапевты рисуют картину куда как менее сдержанными мазками:

«Интернет-троллинг сегодня выходит на новый уровень — искусственного формирования общественного мнения. Астротурфинг — так называется виртуальное „зомбирование“ интернет-пользователей профессиональными троллями. Для внедрения нужных идей используют программное обеспечение, которое заглушает мнение реальных пользователей огромным количеством спам-комментариев.  Сегодня армия астротурферов ведёт настоящие информационные войны. В зоне „боевых“ действий уже не виртуальные сообщества, а реальные люди с чётко сформированным под действием грязных троллей мнением. Идет бескровная война — за умы людей. Это не только антиморально, существует реальная угроза деградации общества и даже распада государств».

Складывается сильное ощущение, что высказывание выше — просто крик не вполне осведомлённой души, склонной к панике. Гораздо более реально вот что. Курс на толерантность и видимую терпимость сохраняется, а потому в ближайшее время тролли из комментариев никуда не уйдут. Скорее, стоит ожидать увеличения их поголовья. Тролли — это побочный эффект окультуривания общества. Бояться его не стоит, а подумать над тем, какие конкретно перемены в жизни привели к распространению феномена, вполне можно. А заодно — задуматься, того ли мы ждали от этих перемен.