Ухо саддукея, или практическая иерусалимская типология

ДАВИ́Д (דָּוִד), второй царь Израиля,

младший сын землевладельца Ишая (Иессея) из Бет-Лехема.

Соблюдение заповедей «не сотвори себе кумира и никакого изображения…», а также «богов литых не делай себе» имеет исключительно важное практическое значение для нашего города. Представляете, что за ужас получился бы, если б тут установили памятники всем более или менее значимым иерусалимским героям, представителям различных этнических и религиозных культур, коих (культур и систем) можно насчитать не менее семидесяти (а количество претендентов на пьедестал подсчитывайте сами)?

• Во-первых, было бы трудно ориентироваться и вообще передвигаться по этому сюрреалистическому лесу из бронзовых болванов.
• Во-вторых, бедные иерусалимские жители окончательно перессорились бы друг с другом, отстаивая собственную точку зрения, сводящуюся к лаконичному и категоричному восклицанию: «Не похож!»

Ага, опыт показывает, что даже один-единственный фигуративный памятник Герою не может прижиться в городе. Речь идет, между прочим, о самом царе Давиде, бронзовое чучело которого с 2008 года пристроилось на горе Сион между его собственной гробницей и храмом Успения Богородицы, напротив входа в Горницу Тайной Вечери.

Стараниями московского скульптора А. Дёмина сын Иессея почему-то похож на классический образ новгородского купца Садко…

Садко

Но нет, не памятник доставляет жителям города сплошные неудобства, а — наоборот: неблагодарные иерусалимцы бедному Давиду то нос отобьют, то струны из гуслей повыдергивают, то бороду перекрасят в цвет зрелого граната…

Прочие объемные портреты в металле или в камне, например, Франциска Ассизского или трех начальников Русской духовной миссии (ваял, между прочим, сам батоно Зураб Константинович Церетели) скромно попрятались по своим монастырям…

Про многочисленные же скульптурные изображения одного всемирно известного еврея в самом расцвете сил мы политкорректно промолчим, но справедливости ради заметим, что на улицах и площадях Иерусалима эти изваяния практически не встречаются.

А постоянные скульптурные выставки-продажи на новомодной улице Мамилла и вовсе не претендуют на попытку увековечить Великих града сего, даже несмотря на то, что однажды там красовались некоторые библейские персонажи. Ныне вернисаж на Мамилле посвящен исключительно теме музыки…

Да, изображать кумиров ерусалимских — дело страшно неблагодарное. Ну, например, как бы скульптор-реалист справился с задачей увековечить память об одном из любимейших персонажей периода Второго Храма и войны с Римом, великом и таинственном фарисейском мудреце РИБАЗе?

Не без оснований считается, что евреи, да и еврейский образ жизни сохранились, благодаря именно ему, рабану Йоханану бен Заккаю (акроним — РИБАЗ), принявшему решению перенести Санхедрин (Синедрион) после разрушения Храма в город Явне и основать там академию по изучению устной традиции.

Одно из самых известных преданий о нем гласит, что из осажденного Иерусалима РИБАЗу удалось выбраться, прикинувшись мертвецом… И, дескать, когда ученики вынесли «тело» Йоханана бен Заккая за городские стены в стан римлян, тот «воскрес» перед удивленным взором самого Веспасианна.

М-да, для скульптурного воплощения сюжет, мягко говоря, спорный. Но раз мы вспомнили про этого удивительного старца (а он, говорят, прожил, как и полагается, 120 лет), то попытаемся на его примере показать, что «характерные черты иерусалимского героя» безусловно имеют отношение к иерусалимской межкультурной типологии.

Но прежде — пара слов о современном почтении к мудрецу. Достаточно упомянуть о том, что именем Йоханана бен Заккая названы:

• — улицы в Иерусалиме, Тель-Авиве, Хайфе, Ашдоде, Бней-Браке, Эльаде, Бейт-Шемеше, Тверии, Беер-Шеве… (да чуть ли не в каждом крупном населенном пункте Израиля);
• — одна из «четырех сефардских синагог» в Старом городе (по преданию, именно на этом месте и находилась школа РИБАЗа и именно отсюда и вынесли мнимого мертвеца);
• — религиозный мошав неподалеку от Явне (он так и называется — Бен Заккай).

Кстати, он — единственный из законоучителей, кто, не являясь прямым наследникам Гилеля, удостоился титула «рабан» (что означает «наш господин и учитель»). 

Гробница РИБАЗа рядом с гробницей Маймонида в Тверии в конце XIX в.

Все сведения о РИБАЗе мы черпаем исключительно из агадической и мидрашистской литературы, которая волшебным флером окружает тексты Мишны и Талмуда. Их не так уж и много, этих сведений, и вот что замечательно: чуть ли не все известные нам факты биографии, а также черты характера героя сопоставимы с жизнеописаниями и характеристиками некоторых его легендарных современников (а иногда — и предшественников).

Возраст РИБАЗа — 120 лет — это просто классика! Столько же жил Моисей, и столько же прожил младший современник и ученик РИБАЗа, рабби Акива. 40 лет трудились (рабан Йоханан бен Заккай занимался торговлей), 40 лет учились и 40 лет преподавали другим.

Почему кесарь благосклонно отнесся к мудрецу, явившемуся с просьбой о сохранении династии Гиллеля и создании академии по изучению Торы в Явне? Да потому, что бен Заккай предсказал в свое время Веспасиану, что он станет императором. Дважды повезло Титу Флавию Веспасиану: то же самое ему напророчил и некто Йосеф бен Маттатияху, он же Иосиф Флавий. Не по причине ли профессиональной ревности Флавий ни словом не обмолвился о спасителе еврейской традиции в «Иудейской войне»?

Аггада рассказывает, как за 40 лет до разрушения Храма РИБАЗ предсказал и это событие. Ну а мы-то знаем, что и некий парень из Назарета о том же возвещал, и в те же годы…

Но главное, что роднит рабана Йоханана с вышеупомянутым Йешу, — это история с воскресением из мертвых. Оба вполне преуспели на этом поприще.

Гробница РИБАЗа. Надпись на плите: «Могильная плита святого танная рабана Йоханана бен Заккая. Он сказал: “Если ты учился много Торе, не хвастайся, ибо для этого ты и создан”» (Трактат «Авот», 2:8)

Вообще-то исследователи и публицисты и раньше отмечали сходство педагогических приемов Иисуса и Йоханана. Вот как оценивает труды РИБАЗа иерусалимский философ-краевед С. Баландин в книге «Пятое Евангелие»:

«По духу своей веры, этот человек, не будучи христианином, на деле проповедовал учение Христа, продолжая лучшие традиции еврейских пророков. Именно это учение смогло воскресить рассеянную еврейскую общину Палестины, мобилизовать ее лучшие интеллектуальные силы для новых поисков Бога».

А вот удивительная история про ухо. Известно, что, будучи принципиальным представителем партии фарисеев, Йоханан бен Заккай вел активную борьбу с саддукеями. И не только на уровне дебатов и дискуссий.

«Случай с одним первосвященником-саддукеем, который совершил омовение и после захода солнца явился сжечь (красную) телицу (фарисеи же телицу сжигали до захода солнца — М.К.). Узнал о том рабан Йоханан бен Заккай, пришел и возложил на него руки, говоря: «Господин мой, первосвященник! Как соответствуешь ты сану первосвященника! Пойди, окунись еще разок!» Тот пошел, совершил омовение и возвратился. И когда вернулся, он отрезал ему ухо. Тот сказал ему: «Бен Заккай! Когда же я избавлюсь от тебя?» Ответил ему: «Избавишься». Не прошло и трех дней, как его похоронили...» (Тосефта Пара, 3:8).

То есть, оттяпав оппоненту ухо, бен Заккай сделал его на всю оставшуюся жизнь непригодным к храмовому служению (ибо первосвященник, по закону, не мог быть ущербным).

Там же, на склоне Масличной горы, куда выводили сжигать рыжую корову для получения очистительного пепла, в месте, именуемом Маслодавильня (Гефсимания), в момент ареста Иисуса стражниками, которых послал первосвященник,  

«один из бывших с Иисусом, простерши руку, извлек меч свой и, ударив раба первосвященникова, отсек ему ухо» (Мф 26:51).

«Симон же Петр, имея меч, извлек его, и ударил первосвященнического раба, и отсек ему правое ухо. Имя рабу было Малх» (Ин 18:10).

«Раб первосвященника» — это может быть не подневольный слуга, а коэн-помощник, который и сам имеет шансы метить когда-либо в начальственные высоты (имя тоже подходящее: Малх означает «царь»). К тому же нам известно, кто в тот исторический момент является Великим Коэном, то есть первосвященником Храма, — Каиафа, принадлежащий, да-да, к партии саддукеев. И получается, что, если, как мы знаем, казнь Иисуса на Голгофе — видоизмененное пасхальное жертвоприношение, то арест Учителя выглядит как аллюзия на другой очистительный обряд — сожжение красной коровы. И не смейте говорить, что притянуто за уши…

Ну и, наконец, придеремся к отчеству нашего рабана. Нигде в талмудической литературе даже намека нет на то, кем были родители Йоханана. А раз так, то мы готовы на самые смелые спекуляции и будем искать в смежных культурах. Главное, чтобы по времени более или менее совпадало. Ну вот, скажем, 30 год (за те же 40 лет до разрушения Храма). Если принять на веру версию, что РИБАЗ родился в 10 году до н.э., то, значит, папаше его должно быть за 60. С учетом, что имя довольно редкое, выбора большого у нас нет. Итак:

«Потом Иисус вошел в Иерихон и проходил через него. И вот, некто, именем Закхей, начальник мытарей и человек богатый, искал видеть Иисуса, кто Он, но не мог за народом, потому что мал был ростом, и, забежав вперед, взлез на смоковницу, чтобы увидеть Его, потому что Ему надлежало проходить мимо нее. Иисус, когда пришел на это место, взглянув, увидел его и сказал ему: Закхей! сойди скорее, ибо сегодня надобно Мне быть у тебя в доме. И он поспешно сошел и принял Его с радостью. И все, видя то, начали роптать, и говорили, что Он зашел к грешному человеку; Закхей же, став, сказал Господу: Господи! половину имения моего я отдам нищим, и, если кого чем обидел, воздам вчетверо. Иисус сказал ему: ныне пришло спасение дому сему, потому что и он сын Авраама, ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее» (Лк 19:1–10).

И подождите возмущаться. Давайте сначала заглянем в «Иллюстрированную полную популярную библейскую энциклопедию» архимандрита Никифора (1891 г.), в статью «ЗАКХЕЙ»:

«По мнению раввинистов, Евангельский Закхей был отцом знаменитого раввина Иоханана-бен-Закхея, жившего около того же времени в Иерихоне. История о Закхее представляет нам поучительный пример беспредельной любви Господа к грешникам кто бы они ни были, лишь бы желали оставить свои грехи».

Занавес. Остается только процитировать современного раввина Александра Фейгина:

«Один маленький мальчик (потом он стал большим Ребе) залезал на такие высокие ветки, до которых сверстники его не добирались. "Тот, кто смотрит только вверх, — объяснял он, — не боится высоты"».

Михаил Король

Родился в 1961 г. в Ленинграде. В 1985 году закончил ЛГПИ им. А.И.Герцена по специальности олигофренопедагогика. С 1990 г. живет в Эрец-Исраэль. Калитка его <<Усадьбы Королей>> в Анатоте, под. Иерусалимом, открыта для всех творческих личностей. Автор поэтических книг: <<Родинка>> (1991, Иерусалим), <<Стихи 1992-1996>> (1996, Иерусалим), <<Алигатор>> (1999, Иерусалим), <> (2000, Париж), <<Королевская охота на ежей в окрестностях Фонтенбло>> (Санкт-Петербург, 2001).

Автор путеводителя в двух томах "Королевские прогулки по Иерусалиму (2008-2010). В 2011 году совместно с санкт-петербургским художником А.Флоренским выпустил альбом "Иерусалимская Азбука".

Преподает историю и краеведение в иерусалимском институте изучения иудаизма им. С.Шехтера.