 |
Гуано-лихорадка |
«И грянул гром» - это рассказ Рэя Брэдбери, в котором раздавленная в прошлом маленькая бабочка коренным образом изменила будущее. И история знает подобные случаи. Нет, никакой машины времени и никакой фантастики. Всё намного проще, но, в то же время – намного сложнее. Речь об изобретении одного немецкого учёного, которое привело к краху экономики одной южноамериканской страны.
В 1918 году немецкий учёный Фриц Габер получил Нобелевскую премию по химии. И получил он её за одно революционное изобретение – процесс Габера-Боша (второй автор процесса – Карл Бош – получил свою премию в 1931 году, по факту – за усовершенствование этого процесса). А суть процесса – получение аммиака фактически из воздуха, то есть из атмосферного азота. Изобретение сложно переоценить – это и сельскохозяйственные удобрения, и медицинские препараты, и красители, и холодильная техника, и, собственно, взрывчатые вещества – в частности, и всем известный динамит, и так называемый бездымный порох – пироксилин Российского Императорского Флота, шимоза (мелинит) флота японского и кордит, применяемый в британском флоте.
До этого судьбоносного изобретения главным источником всего вышеперечисленного служил нитрат натрия, проще говоря – селитра, а точнее – чилийская селитра. И, как следует из названия, добывали её в Чили. Это южноамериканская страна была главным мировым экспортёром селитры и объёмы добычи были колоссальные – например, в 1914 году – начало Первой Мировой войны, было добыто 2,5 миллиона тонн, из них 95% было экспортировано. На тот момент это была основа экономики страны. Но самое интересное – КАК добывалась эта самая селитра! А добывалась она, по факту, из гуано.
Гуано… Бытует мнение, что гуано – это птичий помёт. Это не совсем так, вернее – совсем не так. Да, но нет.
Да – когда-то это был результат жизнедеятельности морских птиц.
Нет – это было очень давно, несколько десятков, а то и сотен тысяч лет назад. Миллионы птиц, из года в год гнездящиеся на западном побережье Южной Америки и уникальные природные условия – крайне засушливая пустыня Атакама (на протяжении четырёх столетий здесь не наблюдалось существенных осадков, а в последние сорок лет дождя не было от слова совсем) и одновременно очень влажное побережье. И вот результат.
Не всё то золото, что блестит, в нашем случае – не всё гуано, что помёт, или – гуано гуано рознь.
Существует много стран, щедро одаренных самой природой, в частности, полезными ископаемыми. И тут есть два пути (кстати, всегда есть, как минимум, два пути). Путь первый – заработанные на добыче деньги вкладывать в экономику, развивать страну и планировать будущее, ибо ископаемые не бесконечны, пример – Норвегия. И путь второй - «проедать» полученную прибыль, в сущности живя прошлым, и тому пример – наш северный сосед, Российская Федерация. В XIX веке в Чили выбрали второй путь…
Но Чили получило это самое гуано вовсе не на «блюдечке с голубой каёмочкой», а в ходе двух достаточно кровопролитных войн – Первой Тихоокеанской и Второй Тихоокеанской. Хотя по-испански они звучат несколько иначе и отражают суть войн - Guerra contra España, то есть Война против Испании, и Guerra del Guano y el Salitre, то есть Война за Гуано и Селитру.
В первом случае бывшие испанские колонии – Чили, Перу, Боливия и Эквадор – воевали против, собственно, Испании, которая пыталась вернуть утраченный контроль над бывшими владениями. Во втором случае уже бывшие союзники – Чили, Боливия и Перу – делили территории, богатые полезными ископаемыми. И, к слову, тут напрашивается аналогия с Балканскими войнами, случившимися уже в века двадцатом — сперва бывшие вассалы боролись за независимость от Османской Империи, а затем — друг с другом, за территории. «Nil novi sub luna» — так говорили римляне, «Ничто не ново под луною» - так писал Николай Карамзин.
Про Первую Тихоокеанскую войну мы упоминали в одной из предыдущих статей, сейчас же поговорим о «селитре раздора». Обратите внимание на карту. Помимо guano – гуано и salitre – селитра, есть слово cobre – медь. И в период между войнами Чили как-раз и был мировым экспортёром этой самой меди. Но добыча меди и дороже, и сложнее, чем добыча атакамской селитры, где технология – «бери лопату, копай и сыпь в мешки». Нюанс был в том, что селитра (как и гуано) находилась на территории Боливии (и частично в Перу). Однако проблема была и у самой Боливии – между побережьем с портами и залежами гуано и селитры и основной территорией страны находилась та самая крайне негостеприимная пустыня. В итоге разработка была отдана чилийцам в концессию, с предоставлением налоговых льгот, но с взыманием пошлины. А где чилийская компания – там и чилийские рабочие. А затем и их семьи, несущие региону «чилийский мир». Будем называть вещи своими именами – это была ползучая аннексия, неторопливая и планомерная.
Надо полагать, боливийцы «оценили масштаб трагедии», но отреагировали достаточно странным образом. Вернее – странным на первый взгляд. Дело в том, что чилийские «горняки» разрабатывали селитру и в Перу. Но в период экономического кризиса 1873-75 годов перуанцы национализировали свои месторождения – и чилийцы вынуждены были уйти. И президент Боливии, Илларион Даса, опираясь на этот прецедент, решил, что и у него получится поступить подобным образом. И 14 февраля 1878 года боливийцы объявили селитру национальным достоянием (да, именно такая формулировка) и ввели дополнительный налог на её экспорт – правда, только для одной конкретной компании. Но «невдача спіткала радянского спортсмена» – Чилийская республика сосредоточила у спорной границы войска, законно возмущаясь нарушением договорённостей. Боливийский президент вынужденно «дал задний ход» и отменил налог. Однако позже, опираясь на тайный оборонительный договор с Перу, Боливия вновь предприняла демарш - 18 декабря 1878 года чилийской «Компания де селитрес и феррокарриль де Антофагаста» (КСФА) получила счёт по налоговым недоимкам за пять лет в размере 80 000 песо, имущество было опечатано, а на 14 февраля 1879 года – то есть ровно через год после начала «налоговой войны» - был назначен аукцион по продаже этого самого имущества.
Однако Чили имело иной взгляд на этот вопрос. И в день аукциона полтысячи чилийских солдат во главе с полковником Эмилио Сотомайором десантировались с моря в Антофагасту, крупнейший порт Боливии и главный город провинции Атакама – к вящей радости местного населения, бывшего в основном чилийскими гражданами. И тут вновь напрашивается аналогия. Решение центрального правительства как предлог, недовольство местного населения в регионе (которое не такое уж и местное), риторика о воссоединении и вуаля – ползучая аннексия превращается в реальную. Нечто подобное мы наблюдали в 2014 году, в Крыму. Да, правы были римляне, прав был Карамзин.
Боливия была вынуждена вступить в войну, а Перу вынуждено (согласно тайному оборонному договору) её поддержал. И слово «вынуждено» – ключевое слово. Ведь, чтобы вести войну, нужны армия – пехота, кавалерия, артиллерия, и флот – то есть корабли. Поэтому мы рассмотрим боевые возможности армии и флота двух противоборствующих сторон и станет понятен смысл ключевого слова.
Итак.
Армия. К началу войны каждая из стран имела регулярные армии в количестве 1500 бойцов. Однако уже в первые месяцы войны Чили смогло увеличить численность своих сухопутных сил до 30 тысяч штыков и сабель. Перу и Боливия общими усилиями выставили 80 тысяч. Но, как известно из военной науки, количество не всегда соответствует качеству и не является решающим фактором. Чилийские солдаты были вооружены современными казнозарядными винтовками Базиля Гра образца 1870 года французского производства, в конце войны им на смену пришли бельгийские винтовки Комблена. И чилийцы умели отлично ими пользоваться. Чилийская же артиллерия имела на вооружении 70 стальных казнозарядных пушек Круппа – калибра 75-мм и 87-мм.
Союзники подобным похвалиться не могли – стрелковое оружие было разнородное, небольшое количество современных систем разбавляло массу архаических винтовок. Артиллерия поражала разнообразием – митральезы Клакстона, Гатлинга (подобные имелись и у чилийцев) и Норденфельта, пушки Круппа, Дальгрена, Блейкли, Армстронга, Вавассера, нарезные и гладкоствольные, казнозарядные и дульнозарядные, различных типов и калибров… Как вы понимаете, такой «зоопарк» очень сложно обеспечивать боеприпасами, и война это подтвердила – во многих сражениях пехота и артиллерия союзников не могли вести огонь именно из-за отсутствия патронов и снарядов.
Важным фактором было и то, что война велась большей частью вдоль побережья, и флот играл важную, если не сказать – ключевую роль. И тут преимущество чилийцев было ещё более принципиальным.
Флот. У Боливии не было военного флота от слова совсем. Количественно флоты Перу и Чили были плюс-минус равны, но лишь количественно… У Перу были сильно устаревшие, «второй свежести», мореходный монитор «Уаскар», с гладкоствольными бомбическими пушками, и броненосный фрегат «Индепенденсиа», с нарезными, но также дульнозарядными орудиями, построенные для предыдущей войны – Войны с Испанией, пара тихоходных американских речных мониторов времён Гражданской войны в САСШ - «Манко Капак» и «Атахуальпа», канонерка «Пилкомайо», старый небронированный корвет «Юнион» и пара миноносок.
/>
В чилийском флоте числилась пара новейших и современных казематных броненосцев английской постройки - «Альмиранте Кохрен» и «Бланко Энкалада», каждый с шестью 9-дюймовыми нарезными (тоже дульнозарядными) орудиями. Помимо этого, в строю находились четыре старых корвета - «О'Хиггинс», «Чакабуко», «Абтао» и «Эсмеральда» (героиня прошлой войны), канонерская лодка «Магальянес», голета «Вирген де Ковадонга» (о её захвате у испанцев мы писали в одной из статей) и также несколько миноносок. Как видим – качественно флот Чили существенно превосходил перуанский. Единственный недостаток чилийских кораблей – низкая скорость, менее 10 узлов.
Примечательно, что большая часть кораблей перуанского флота носила имена правителей Империи Инков, у чилийцев же имели место иные традиции – там в чести были имена флотоводцев и генералов.
К слову, ухмылка истории. Практически первенец перуанского броненосного флота – голета блиндада (казематный броненосец) «Лоа». Ко времени Войны на Гуано и Селитру корабль безнадёжно устарел и был разобран на дрова. Но! Обратите внимание на иллюстрацию:
Но вернёмся к нашей истории. Немаловажным будет указать и роль Британии в данной войне. Дело в том, что порт Антофагасты, захваченный чилийцами, построили как-раз таки англичане, за 7 лет до этих событий. И компания КСФА, имущество которой так недальновидно пытались продать с молотка боливийцы, была не столько чилийской, сколько британской. Поэтому неудивительно, что во всей этой истории с селитрой Британская Империя принимала самое деятельное участие (подкреплённое частью доходов от захваченных месторождений). Нет, англичане в боевых действиях не участвовали. Но чилийские офицеры армии и флота обучались на туманном Альбионе, чилийские броненосцы строились на британских верфях, в Англии закупалось и вооружение, и лондонские дипломаты очень старались, чтобы «большие» державы (особенно САСШ) никак не помешали планам Чили по расширению территории.
А теперь перейдём к, собственно, боевым действиям. Всю войну можно условно разделить на несколько фаз.
Фаза Первая длилась с февраля по начало апреля 1879 года и в военном плане не представляла собой ничего интересного – чилийцы планомерно высаживали десанты в боливийские порты и так же планомерно продвигались на север, не встречая существенного сопротивления со стороны боливийской армии. И к 5 апреля чилийская армия была уже у южной границы Перу, а Боливия потеряла выход к морю (как показала дальнейшая история – навсегда).
А вот Фаза Номер Два крайне примечательна, ибо 5 апреля, следуя договорённостям (очень по-рыцарски, но крайне глупо по всем иным критериям) в войну «вписались» перуанцы. И это был бенефис старика «Уаскара». И вот о нём – чуть поподробнее.
Броненосец был построен на британских верфях Биркенхеда, вошёл в строй перуанского флота в 1866 году и на то время считался крайне прогрессивным кораблём, ведь он был оборудован писком последней моды – поворотной двух орудийной башней! Однако поворотный механизм имел мощность примерно в шестнадцать пар человеческих рук, к тому же пушки были дульнозарядные – десятидюймовые (254-мм) нарезные орудия Армстронга. И весь процесс стрельбы представлял собой занимательное зрелище – выстрел, откат орудий внутрь башни, подъём заряда и снаряда при помощи тросов и верёвок, заряжание, закат орудий обратно, наведение и снова выстрел… Как вы понимаете, скорострельность этой системы была крайне невысока.
5 апреля, в день вступления в войну Перу, чилийский адмирал Хуан Реболледо отправил практически всю эскадру к перуанским берегам и блокировал порт Икике, у границы с Боливией. А на следующий день корвет «Эсмеральда» (под командованием капитана Артуро Прата) разрушил насосную станцию и город оказался практически без питьевой воды – и это в условиях тропиков! Перуанский флот выжидал подходящего момента, ибо попытка спасти Икике была чревата поражением от более сильного противника.
И подходящий момент настал. За месяц блокады чилийцы порядком заскучали, и Реболледо решил навестить перуанцев в главной базе их флота – Кальяо, оставив у Икике «Эсмеральду», «Ковадонгу» и транспорт «Ламар» под командованием Прата. И это был звёздный час «Уаскара», поскольку чилийский адмирал броненосец в Кальяо не застал – он на всех парах вместе с «Индепенденсия» шёл к Икике, на рандеву с Пратом.
И 21 мая 1879 года эскадра Мигеля Грау вошла в гавань порта под восторженные крики жителей: «Да здравствует Перу!».
Несмотря на разницу в классе, Прат и его «Эсмеральда» приняли бой. Сложилась интересная ситуация – 40-фунтовые пушки корвета не могли пробить броню перуанского монитора, но при этом канониры перуанцев так долго перезаряжали и наводили орудия (о чём писалось выше), что корвет успевал уйти с линии огня. Точку в этом «танго» поставила перуанская полевая батарея – меткое попадание и котлы «Эсмеральды» взорвались, лишив её хода. После этого Мигель Грау решил не тратить снаряды («Уаскар» и так израсходовал половину боекомплекта), а протаранить назойливую «цыганку». Однако с первого раза попытка не увенчалась успехом – корвет смог отвернуть. Более того, Артуро Прат решил воспользоваться удобным моментом (как он это не раз проделывал в предыдущей войне), и с криком «На абордаж!» перепрыгнул на палубу монитора.
В пылу боя его команда не была услышана и за ним последовал лишь один матрос. Некоторые исследователи пишут, что их было два, иные – что целых шестнадцать. Но, сколько бы их ни было, митральеза Гатлинга и клинки перуанцев быстро разрешили ситуацию, Прат был убит, а командование корветом принял лейтенант Урибе. При повторном таране лейтенант Серрано решил повторить подвиг своего капитана, прыгнул на «Уаскар» и также погиб вместе с теми, кто последовал за ним. Корвет продолжал отчаянно сопротивляться, ядра и порох кончились и чилийцы отстреливались из ружей. Но третий таран, на этот раз – успешный, и «Эсмеральда» пошла ко дну. Из 200 моряков спаслось лишь 63.
Пока «Уаскар» пытался продырявить вёрткий корвет – «Индепенденсия» под командованием капитана Хуана Мура гналась за уходящей на юг «Вирген де Ковадонга». Старенькая голета сильно уступала броненосцу в скорости хода (да и во всём остальном - тоже), но имела меньшую осадку и умело маневрировала на мелководье. Мур принял решение таранить чилийскую «деву» и это решение, как выяснилось позже, было фатальным для его корабля.
Погнавшись за «Ковадонгой», броненосец на полном ходу напоролся на риф (к тому же чилийцы подстрелили рулевого). Голета же обстреляла застрявший перуанский корабль, вызвав на нём пожар, и ретировалась в сторону Антофагасты. Подошедший «Уаскар» снял с горящей «Индепенденсии» остатки экипажа и Грау приказал взорвать повреждённый фрегат.
Так закончился Бой у Икике. Со счётом 1:1. Старый чилийский корвет – против перуанского броненосного фрегата. И обе стороны объявили о своей победе. Перуанцы смогли снять блокаду порта, потопление «Эсмеральды» посчитали выдающимся успехом, а потерю «Индепенденсии» - неизбежной случайностью. Как вы понимаете, у чилийцев было прямо противоположное мнение – гибель Прата была признана героической, 21 мая отмечается с тех пор, как День военно-морской славы (Dia de las Glorias Navales), а «Эсмеральда» в чилийской истории так же легендарна, как в русской – «Варяг» (и кто больше заслуживает легендарности – тот ещё вопрос, явно не в пользу «Варяга»).
А что же «Уаскар»? Мигель Грау был произведён в контр-адмиралы и его монитор на пол года стал ночным и дневным кошмаром чилийцев. Являясь единственным боеспособным кораблём перуанского флота, «император инков» стал серьёзным препятствием для успешного наступления чилийских войск на суше.
Подробно описывать сражение не имеет смысла – всё видно на видео. Корвет «Юнион», шедший вместе с «Уаскаром», пользуясь своей скоростью – 13 узлов, ушёл на север, а бой свёлся к артиллерийской дуэли перуанского монитора и двух чилийских броненосцев - «Альмиранте Кохрен» и «Бланко Энкалада». У обоих противников были дульнозарядные орудия, процесс стрельбы из них – дело долгое, а потому схватка затянулась. Но в итоге «победила молодость». Грау был убит, и сменивший его лейтенант Элиас Агирре Ромеро приказал открыть кингстоны. Но было поздно – чилийцы высадили абордажные команды и захватили столь желанный корабль.
Однако, в отличие от представителей нашего северного соседа, чилийцы унитазы с корабля не выламывали (и не только по причине их отсутствия), а совсем наоборот – ввели после ремонта монитор в состав собственного флота. Как говорил уважаемый Джабраил в «Кавказской пленнице» – «кто нам мешает – тот нам поможет».
Итог этой фазы войны – победа чилийского флота и полное его доминирование на море. И уже ничего не мешало Фазе Номер Три – вторжению в Перу.
В ноябре 1879 года чилийцы высадили десант в 7 тысяч штыков около Писагуа, что севернее Икике. Обратив в бегство боливийскую армию, чилийские войска заняли наконец Икике и продолжили наступление на север. Поражение на море и неудачи на суше привели к ожидаемому результату – Илларион Даса Гросель, фактический инициатор войны, был смещён с поста президента Боливии и бежал во Францию (захватив значительную часть боливийской казны), ему на смену был избран Нарцисо Камперо Леес. В Перу произошло нечто подобное, но драматургия была иная – президент Мариано Игнасио Прадо уехал в Европу в поисках помощи и Николас Фернандес де Пьерола Вильена, совершив государственный переворот, объявил себя верховным правителем страны. Как вы понимаете – стабильности это странам не прибавило.
Чилийцев мало интересовали политические перипетии в стане врага и они продолжали захват Перу, действуя весьма брутально (что вообще характерно для южноамериканских войн) – уничтожали посевы, взрывали дома, угоняли скот, то есть применяли политику «выжженной земли».
В мае следующего, 1880, года войска союзников сосредоточились у Такны. Именно там 26 мая и произошло решающее сухопутное сражение этой войны.
Силы сторон были примерно равны: 14147 человек, 20 полевых орудий Круппа, 17 лёгких горных пушек, 4 Гатлинга – у чилийцев, и 13650 человек (5150 от Боливии и 8500 от Перу ), 31 пушка (тот самый «зоопарк», о котором писалось выше) и 7 митральез – у армии союзников. Более того – перуанско-боливийская армия находилась на возвышенности, то есть в заведомо выгодном положении. Однако чилийцы применили два постулата Суворова – «смелость города берёт» и «пуля дура – штык молодец». Чилийский командующий, генерал Мануэль Бакедано, провёл короткую артподготовку и бросил стрелковые линии в атаку. Несмотря на частый встречный огонь, чилийские цепи достигли склонов, перешли в штыковую и зачистили вражеские позиции.
Нарсисо Камперо, лично командовавший союзной армией, бросил в бой резервы. Однако резервы имелись и у Бакедано, и в рукопашной схватке чилийцы доказали своё превосходство. Удар чилийской кавалерии довершил разгром – боливийцы и перуанцы, бросив артиллерию, беспорядочно бежали, а чилийцы, подтянув собственные орудия и развернув захваченные вражеские, ускорили бегство противника ураганным огнём. После этого Перуанско-Боливийская армия перестала существовать. Боливия фактически вышла из войны и её последующее участие было чисто номинальным, перуанцам пришлось набирать новую армию и сражаться в одиночку. Потери сторон составили 474 убитых и 1458 раненых – у чилийцев, и примерно 2800 убитых или пропавших без вести и около 2500 раненых – у союзной армии. Такие большие потери у боливийцев и перуанцев объясняются тем фактом, что воины Чили принципиально не брали пленных и безжалостно добивали раненых…
Что было дальше? А дальше была Фаза Четыре – оккупация Перу. 15 января 1881 года, после трёх дней боёв, чилийская армия под командованием всё того же Мануэля Бакедано захватила Лиму – столицу Перуанской республики. Снова почти равное соотношение сил – и снова превосходство чилийской армии. Потом было несколько лет оккупации, уход боеспособной части перуанцев в горы и партизанская война.
В 1884 году было подписано перемирие, по результатам которого Чилийская республика получила всё то, ради чего почти пять лет лилась кровь. По мирному договору Боливия лишалась побережья, за что получала компенсацию в 300 тысяч британских фунтов стерлингов, Перу лишалось Икике и окрестностей (также за денежную компенсацию), районы Арики и Такны оставались за чилийцами на 10 лет, после чего планировался плебисцит (в итоге Такна вернулась в состав Перу лишь в 1929 году, после вмешательства «больших» держав). С тех пор у Боливии есть военно-морской флот без моря, мечта о котором питает многолетнюю ненависть к чилийцам. Перуанцы, кстати, тоже тёплых чувств к Чили не испытывают.
«Весёлых много в Чили песен
но есть и грустная одна
неширока моя родная
страна»
© noflyzone
Да, именно так. Протяжённость Чили стала ещё больше и тут имеет место один интересный факт – на урок географии родной страны учитель приносит не одну, а как минимум три карты, ибо столь протяжённая территория на одной банально не помещается.
А теперь вновь вернёмся к экономической географии. Пахучее приобретение (речь о гуано) оказалось поистине золотой жилой. За два десятилетия после войны чилийская казна увеличилась на 900%! Ещё одно подтверждение старой истины, что «деньги не пахнут». Однако затем чилийское правительство, возможно – опьянённое богатством, сменило вектор лояльности и затеяло «нежную дружбу» с Германской Империей. Забавно, что именно немецкое изобретение нанесло сокрушительный удар по экономике Чили, опирающейся на добычу селитры. А мировой экономический кризис 1929-1933 годов ещё больше «расширил дыру» в бюджете республики.
И вот тут начинается самое занимательное. Парадоксально, но экономику Чили (во всяком случае – горнодобывающую) спас научно-технический прогресс. Электричество шагало по планете, широкой размашистой походкой, и медь (та самая cobre) была нужна буквально всем. Меди было много в США (месторождение Моренси), но ещё больше её в Чили (Эскондида и Кольяуси) – около 20% мировых запасов. Железо, рений, молибден – всем этим были богаты горы Чили.
Но и это не самое занимательное. «Держава в смартфоне» - это прекрасно, когда есть смартфон. А что важно в смартфоне? Ёмкая батарея и экран высокой чёткости. А батарее нужен литий – и в Чили он, оказывается, есть, 42% мирового производства сосредоточено именно там. А вот для экрана нужен йод – и это крайне важный элемент при производстве жидкокристаллических элементов. И, что интересно, он тоже есть в Чили. Что самое забавное – в том самом гуано! Йод – побочный продукт добычи селитры и на сегодняшний день Чили – крупнейший мировой поставщик с запасами на 100 лет вперёд!
Что хочется сказать – если у вас есть старое, скажем так, гуано – не спешите его выбрасывать, возможно, оно пригодится, особенно – если его много.
До этого судьбоносного изобретения главным источником всего вышеперечисленного служил нитрат натрия, проще говоря – селитра, а точнее – чилийская селитра. И, как следует из названия, добывали её в Чили. Это южноамериканская страна была главным мировым экспортёром селитры и объёмы добычи были колоссальные – например, в 1914 году – начало Первой Мировой войны, было добыто 2,5 миллиона тонн, из них 95% было экспортировано. На тот момент это была основа экономики страны. Но самое интересное – КАК добывалась эта самая селитра! А добывалась она, по факту, из гуано.
 |
Добыча селитры в Чили, 1899 год |
Гуано… Бытует мнение, что гуано – это птичий помёт. Это не совсем так, вернее – совсем не так. Да, но нет.
Да – когда-то это был результат жизнедеятельности морских птиц.
Нет – это было очень давно, несколько десятков, а то и сотен тысяч лет назад. Миллионы птиц, из года в год гнездящиеся на западном побережье Южной Америки и уникальные природные условия – крайне засушливая пустыня Атакама (на протяжении четырёх столетий здесь не наблюдалось существенных осадков, а в последние сорок лет дождя не было от слова совсем) и одновременно очень влажное побережье. И вот результат.
Не всё то золото, что блестит, в нашем случае – не всё гуано, что помёт, или – гуано гуано рознь.
Существует много стран, щедро одаренных самой природой, в частности, полезными ископаемыми. И тут есть два пути (кстати, всегда есть, как минимум, два пути). Путь первый – заработанные на добыче деньги вкладывать в экономику, развивать страну и планировать будущее, ибо ископаемые не бесконечны, пример – Норвегия. И путь второй - «проедать» полученную прибыль, в сущности живя прошлым, и тому пример – наш северный сосед, Российская Федерация. В XIX веке в Чили выбрали второй путь…
 |
Карта территориальных приобретений Чили |
Но Чили получило это самое гуано вовсе не на «блюдечке с голубой каёмочкой», а в ходе двух достаточно кровопролитных войн – Первой Тихоокеанской и Второй Тихоокеанской. Хотя по-испански они звучат несколько иначе и отражают суть войн - Guerra contra España, то есть Война против Испании, и Guerra del Guano y el Salitre, то есть Война за Гуано и Селитру.
В первом случае бывшие испанские колонии – Чили, Перу, Боливия и Эквадор – воевали против, собственно, Испании, которая пыталась вернуть утраченный контроль над бывшими владениями. Во втором случае уже бывшие союзники – Чили, Боливия и Перу – делили территории, богатые полезными ископаемыми. И, к слову, тут напрашивается аналогия с Балканскими войнами, случившимися уже в века двадцатом — сперва бывшие вассалы боролись за независимость от Османской Империи, а затем — друг с другом, за территории. «Nil novi sub luna» — так говорили римляне, «Ничто не ново под луною» - так писал Николай Карамзин.
Про Первую Тихоокеанскую войну мы упоминали в одной из предыдущих статей, сейчас же поговорим о «селитре раздора». Обратите внимание на карту. Помимо guano – гуано и salitre – селитра, есть слово cobre – медь. И в период между войнами Чили как-раз и был мировым экспортёром этой самой меди. Но добыча меди и дороже, и сложнее, чем добыча атакамской селитры, где технология – «бери лопату, копай и сыпь в мешки». Нюанс был в том, что селитра (как и гуано) находилась на территории Боливии (и частично в Перу). Однако проблема была и у самой Боливии – между побережьем с портами и залежами гуано и селитры и основной территорией страны находилась та самая крайне негостеприимная пустыня. В итоге разработка была отдана чилийцам в концессию, с предоставлением налоговых льгот, но с взыманием пошлины. А где чилийская компания – там и чилийские рабочие. А затем и их семьи, несущие региону «чилийский мир». Будем называть вещи своими именами – это была ползучая аннексия, неторопливая и планомерная.
 |
Чилийский военно-морской флот перед войной. |
Надо полагать, боливийцы «оценили масштаб трагедии», но отреагировали достаточно странным образом. Вернее – странным на первый взгляд. Дело в том, что чилийские «горняки» разрабатывали селитру и в Перу. Но в период экономического кризиса 1873-75 годов перуанцы национализировали свои месторождения – и чилийцы вынуждены были уйти. И президент Боливии, Илларион Даса, опираясь на этот прецедент, решил, что и у него получится поступить подобным образом. И 14 февраля 1878 года боливийцы объявили селитру национальным достоянием (да, именно такая формулировка) и ввели дополнительный налог на её экспорт – правда, только для одной конкретной компании. Но «невдача спіткала радянского спортсмена» – Чилийская республика сосредоточила у спорной границы войска, законно возмущаясь нарушением договорённостей. Боливийский президент вынужденно «дал задний ход» и отменил налог. Однако позже, опираясь на тайный оборонительный договор с Перу, Боливия вновь предприняла демарш - 18 декабря 1878 года чилийской «Компания де селитрес и феррокарриль де Антофагаста» (КСФА) получила счёт по налоговым недоимкам за пять лет в размере 80 000 песо, имущество было опечатано, а на 14 февраля 1879 года – то есть ровно через год после начала «налоговой войны» - был назначен аукцион по продаже этого самого имущества.
 |
Чилийский десант в Антофагасте |
Однако Чили имело иной взгляд на этот вопрос. И в день аукциона полтысячи чилийских солдат во главе с полковником Эмилио Сотомайором десантировались с моря в Антофагасту, крупнейший порт Боливии и главный город провинции Атакама – к вящей радости местного населения, бывшего в основном чилийскими гражданами. И тут вновь напрашивается аналогия. Решение центрального правительства как предлог, недовольство местного населения в регионе (которое не такое уж и местное), риторика о воссоединении и вуаля – ползучая аннексия превращается в реальную. Нечто подобное мы наблюдали в 2014 году, в Крыму. Да, правы были римляне, прав был Карамзин.
Боливия была вынуждена вступить в войну, а Перу вынуждено (согласно тайному оборонному договору) её поддержал. И слово «вынуждено» – ключевое слово. Ведь, чтобы вести войну, нужны армия – пехота, кавалерия, артиллерия, и флот – то есть корабли. Поэтому мы рассмотрим боевые возможности армии и флота двух противоборствующих сторон и станет понятен смысл ключевого слова.
 |
Виды обмундирования чилийской армии времён Войны за Гуано |
 |
Виды обмундирования боливийской армии времён Войны за Гуано |
 |
Виды обмундирования перуанской армии времён Войны за Гуано |
Итак.
Армия. К началу войны каждая из стран имела регулярные армии в количестве 1500 бойцов. Однако уже в первые месяцы войны Чили смогло увеличить численность своих сухопутных сил до 30 тысяч штыков и сабель. Перу и Боливия общими усилиями выставили 80 тысяч. Но, как известно из военной науки, количество не всегда соответствует качеству и не является решающим фактором. Чилийские солдаты были вооружены современными казнозарядными винтовками Базиля Гра образца 1870 года французского производства, в конце войны им на смену пришли бельгийские винтовки Комблена. И чилийцы умели отлично ими пользоваться. Чилийская же артиллерия имела на вооружении 70 стальных казнозарядных пушек Круппа – калибра 75-мм и 87-мм.
 |
Различные образцы полевых орудий армии Чили |
Союзники подобным похвалиться не могли – стрелковое оружие было разнородное, небольшое количество современных систем разбавляло массу архаических винтовок. Артиллерия поражала разнообразием – митральезы Клакстона, Гатлинга (подобные имелись и у чилийцев) и Норденфельта, пушки Круппа, Дальгрена, Блейкли, Армстронга, Вавассера, нарезные и гладкоствольные, казнозарядные и дульнозарядные, различных типов и калибров… Как вы понимаете, такой «зоопарк» очень сложно обеспечивать боеприпасами, и война это подтвердила – во многих сражениях пехота и артиллерия союзников не могли вести огонь именно из-за отсутствия патронов и снарядов.
Важным фактором было и то, что война велась большей частью вдоль побережья, и флот играл важную, если не сказать – ключевую роль. И тут преимущество чилийцев было ещё более принципиальным.
Флот. У Боливии не было военного флота от слова совсем. Количественно флоты Перу и Чили были плюс-минус равны, но лишь количественно… У Перу были сильно устаревшие, «второй свежести», мореходный монитор «Уаскар», с гладкоствольными бомбическими пушками, и броненосный фрегат «Индепенденсиа», с нарезными, но также дульнозарядными орудиями, построенные для предыдущей войны – Войны с Испанией, пара тихоходных американских речных мониторов времён Гражданской войны в САСШ - «Манко Капак» и «Атахуальпа», канонерка «Пилкомайо», старый небронированный корвет «Юнион» и пара миноносок.
 |
Казематный броненосец «Альмиранте Кохрен» |
В чилийском флоте числилась пара новейших и современных казематных броненосцев английской постройки - «Альмиранте Кохрен» и «Бланко Энкалада», каждый с шестью 9-дюймовыми нарезными (тоже дульнозарядными) орудиями. Помимо этого, в строю находились четыре старых корвета - «О'Хиггинс», «Чакабуко», «Абтао» и «Эсмеральда» (героиня прошлой войны), канонерская лодка «Магальянес», голета «Вирген де Ковадонга» (о её захвате у испанцев мы писали в одной из статей) и также несколько миноносок. Как видим – качественно флот Чили существенно превосходил перуанский. Единственный недостаток чилийских кораблей – низкая скорость, менее 10 узлов.
Примечательно, что большая часть кораблей перуанского флота носила имена правителей Империи Инков, у чилийцев же имели место иные традиции – там в чести были имена флотоводцев и генералов.
К слову, ухмылка истории. Практически первенец перуанского броненосного флота – голета блиндада (казематный броненосец) «Лоа». Ко времени Войны на Гуано и Селитру корабль безнадёжно устарел и был разобран на дрова. Но! Обратите внимание на иллюстрацию:
 |
Броненосец 1865 года, переделанный из парусно-винтовой шхуны – и суперсовременный эсминец США «Замволт», стоимостью несколько миллиардов долларов. Да, могущество кораблей несравнимо, но вот обводы! |
 |
Эсминец ВМС США Zumwalt |
Но вернёмся к нашей истории. Немаловажным будет указать и роль Британии в данной войне. Дело в том, что порт Антофагасты, захваченный чилийцами, построили как-раз таки англичане, за 7 лет до этих событий. И компания КСФА, имущество которой так недальновидно пытались продать с молотка боливийцы, была не столько чилийской, сколько британской. Поэтому неудивительно, что во всей этой истории с селитрой Британская Империя принимала самое деятельное участие (подкреплённое частью доходов от захваченных месторождений). Нет, англичане в боевых действиях не участвовали. Но чилийские офицеры армии и флота обучались на туманном Альбионе, чилийские броненосцы строились на британских верфях, в Англии закупалось и вооружение, и лондонские дипломаты очень старались, чтобы «большие» державы (особенно САСШ) никак не помешали планам Чили по расширению территории.
А теперь перейдём к, собственно, боевым действиям. Всю войну можно условно разделить на несколько фаз.
Фаза Первая длилась с февраля по начало апреля 1879 года и в военном плане не представляла собой ничего интересного – чилийцы планомерно высаживали десанты в боливийские порты и так же планомерно продвигались на север, не встречая существенного сопротивления со стороны боливийской армии. И к 5 апреля чилийская армия была уже у южной границы Перу, а Боливия потеряла выход к морю (как показала дальнейшая история – навсегда).
А вот Фаза Номер Два крайне примечательна, ибо 5 апреля, следуя договорённостям (очень по-рыцарски, но крайне глупо по всем иным критериям) в войну «вписались» перуанцы. И это был бенефис старика «Уаскара». И вот о нём – чуть поподробнее.
 |
Схема монитора «El Huáscar» |
Броненосец был построен на британских верфях Биркенхеда, вошёл в строй перуанского флота в 1866 году и на то время считался крайне прогрессивным кораблём, ведь он был оборудован писком последней моды – поворотной двух орудийной башней! Однако поворотный механизм имел мощность примерно в шестнадцать пар человеческих рук, к тому же пушки были дульнозарядные – десятидюймовые (254-мм) нарезные орудия Армстронга. И весь процесс стрельбы представлял собой занимательное зрелище – выстрел, откат орудий внутрь башни, подъём заряда и снаряда при помощи тросов и верёвок, заряжание, закат орудий обратно, наведение и снова выстрел… Как вы понимаете, скорострельность этой системы была крайне невысока.
 |
Слева направо: чилийские контр-адмирал Хуан Вильямс Реболледо и капитан Артуро Прат, и перуанский адмирал Мигель Грау Семинарио |
5 апреля, в день вступления в войну Перу, чилийский адмирал Хуан Реболледо отправил практически всю эскадру к перуанским берегам и блокировал порт Икике, у границы с Боливией. А на следующий день корвет «Эсмеральда» (под командованием капитана Артуро Прата) разрушил насосную станцию и город оказался практически без питьевой воды – и это в условиях тропиков! Перуанский флот выжидал подходящего момента, ибо попытка спасти Икике была чревата поражением от более сильного противника.
И подходящий момент настал. За месяц блокады чилийцы порядком заскучали, и Реболледо решил навестить перуанцев в главной базе их флота – Кальяо, оставив у Икике «Эсмеральду», «Ковадонгу» и транспорт «Ламар» под командованием Прата. И это был звёздный час «Уаскара», поскольку чилийский адмирал броненосец в Кальяо не застал – он на всех парах вместе с «Индепенденсия» шёл к Икике, на рандеву с Пратом.
И 21 мая 1879 года эскадра Мигеля Грау вошла в гавань порта под восторженные крики жителей: «Да здравствует Перу!».
 |
Томас Сомеркалис. «Уаскар» таранит «Эсмеральду» |
Несмотря на разницу в классе, Прат и его «Эсмеральда» приняли бой. Сложилась интересная ситуация – 40-фунтовые пушки корвета не могли пробить броню перуанского монитора, но при этом канониры перуанцев так долго перезаряжали и наводили орудия (о чём писалось выше), что корвет успевал уйти с линии огня. Точку в этом «танго» поставила перуанская полевая батарея – меткое попадание и котлы «Эсмеральды» взорвались, лишив её хода. После этого Мигель Грау решил не тратить снаряды («Уаскар» и так израсходовал половину боекомплекта), а протаранить назойливую «цыганку». Однако с первого раза попытка не увенчалась успехом – корвет смог отвернуть. Более того, Артуро Прат решил воспользоваться удобным моментом (как он это не раз проделывал в предыдущей войне), и с криком «На абордаж!» перепрыгнул на палубу монитора.
В пылу боя его команда не была услышана и за ним последовал лишь один матрос. Некоторые исследователи пишут, что их было два, иные – что целых шестнадцать. Но, сколько бы их ни было, митральеза Гатлинга и клинки перуанцев быстро разрешили ситуацию, Прат был убит, а командование корветом принял лейтенант Урибе. При повторном таране лейтенант Серрано решил повторить подвиг своего капитана, прыгнул на «Уаскар» и также погиб вместе с теми, кто последовал за ним. Корвет продолжал отчаянно сопротивляться, ядра и порох кончились и чилийцы отстреливались из ружей. Но третий таран, на этот раз – успешный, и «Эсмеральда» пошла ко дну. Из 200 моряков спаслось лишь 63.
Пока «Уаскар» пытался продырявить вёрткий корвет – «Индепенденсия» под командованием капитана Хуана Мура гналась за уходящей на юг «Вирген де Ковадонга». Старенькая голета сильно уступала броненосцу в скорости хода (да и во всём остальном - тоже), но имела меньшую осадку и умело маневрировала на мелководье. Мур принял решение таранить чилийскую «деву» и это решение, как выяснилось позже, было фатальным для его корабля.
 |
Бой «Ковадонги» и «Индепенденсии» |
Погнавшись за «Ковадонгой», броненосец на полном ходу напоролся на риф (к тому же чилийцы подстрелили рулевого). Голета же обстреляла застрявший перуанский корабль, вызвав на нём пожар, и ретировалась в сторону Антофагасты. Подошедший «Уаскар» снял с горящей «Индепенденсии» остатки экипажа и Грау приказал взорвать повреждённый фрегат.
Так закончился Бой у Икике. Со счётом 1:1. Старый чилийский корвет – против перуанского броненосного фрегата. И обе стороны объявили о своей победе. Перуанцы смогли снять блокаду порта, потопление «Эсмеральды» посчитали выдающимся успехом, а потерю «Индепенденсии» - неизбежной случайностью. Как вы понимаете, у чилийцев было прямо противоположное мнение – гибель Прата была признана героической, 21 мая отмечается с тех пор, как День военно-морской славы (Dia de las Glorias Navales), а «Эсмеральда» в чилийской истории так же легендарна, как в русской – «Варяг» (и кто больше заслуживает легендарности – тот ещё вопрос, явно не в пользу «Варяга»).
А что же «Уаскар»? Мигель Грау был произведён в контр-адмиралы и его монитор на пол года стал ночным и дневным кошмаром чилийцев. Являясь единственным боеспособным кораблём перуанского флота, «император инков» стал серьёзным препятствием для успешного наступления чилийских войск на суше.
- Вот неполный список его деяний:
- Обстрелял 11 чилийских портов
- Потопил 16 транспортов
- Захватил 7 судов, и в их числе транспорт «Римак», перевозивший 260 кавалеристов, с лошадьми и всем вооружением Вернул два перуанских судна, захваченных ранее чилийцами
- Вёл обстрел наступавших вдоль берега войск
Ангамосское морское сражение
Ангамосское морское сражение — морское сражение в Тихоокеанской войне. Оно состоялось в среду, 8 октября 1879 года, и перуанские корабли «Уаскар» и «Юнион» встретились лицом к лицу с чилийскими кораблями «Кокрейн», «Бланко Энкалада», транспортным судном «Лоа» и шхуной «Ковадонга». Захват Уаскара чилийским флотом имел решающее значение для завоевания господства на море и знаменовал конец военно-морской кампании Тихоокеанской войны.
Подробно описывать сражение не имеет смысла – всё видно на видео. Корвет «Юнион», шедший вместе с «Уаскаром», пользуясь своей скоростью – 13 узлов, ушёл на север, а бой свёлся к артиллерийской дуэли перуанского монитора и двух чилийских броненосцев - «Альмиранте Кохрен» и «Бланко Энкалада». У обоих противников были дульнозарядные орудия, процесс стрельбы из них – дело долгое, а потому схватка затянулась. Но в итоге «победила молодость». Грау был убит, и сменивший его лейтенант Элиас Агирре Ромеро приказал открыть кингстоны. Но было поздно – чилийцы высадили абордажные команды и захватили столь желанный корабль.
Однако, в отличие от представителей нашего северного соседа, чилийцы унитазы с корабля не выламывали (и не только по причине их отсутствия), а совсем наоборот – ввели после ремонта монитор в состав собственного флота. Как говорил уважаемый Джабраил в «Кавказской пленнице» – «кто нам мешает – тот нам поможет».
 |
«Уаскар» сохранен до наших дней в качестве плавучего музея |
 |
Корабль-пямятник «Эсмеральде» (копия корвета) |
Итог этой фазы войны – победа чилийского флота и полное его доминирование на море. И уже ничего не мешало Фазе Номер Три – вторжению в Перу.
В ноябре 1879 года чилийцы высадили десант в 7 тысяч штыков около Писагуа, что севернее Икике. Обратив в бегство боливийскую армию, чилийские войска заняли наконец Икике и продолжили наступление на север. Поражение на море и неудачи на суше привели к ожидаемому результату – Илларион Даса Гросель, фактический инициатор войны, был смещён с поста президента Боливии и бежал во Францию (захватив значительную часть боливийской казны), ему на смену был избран Нарцисо Камперо Леес. В Перу произошло нечто подобное, но драматургия была иная – президент Мариано Игнасио Прадо уехал в Европу в поисках помощи и Николас Фернандес де Пьерола Вильена, совершив государственный переворот, объявил себя верховным правителем страны. Как вы понимаете – стабильности это странам не прибавило.
 |
Слева направо: Илларион Даса, Нарцисо Камперо, Мариано Прадо, Николас Фернандес де Пьерола |
Чилийцев мало интересовали политические перипетии в стане врага и они продолжали захват Перу, действуя весьма брутально (что вообще характерно для южноамериканских войн) – уничтожали посевы, взрывали дома, угоняли скот, то есть применяли политику «выжженной земли».
В мае следующего, 1880, года войска союзников сосредоточились у Такны. Именно там 26 мая и произошло решающее сухопутное сражение этой войны.
 |
Битва при Такне. |
Силы сторон были примерно равны: 14147 человек, 20 полевых орудий Круппа, 17 лёгких горных пушек, 4 Гатлинга – у чилийцев, и 13650 человек (5150 от Боливии и 8500 от Перу ), 31 пушка (тот самый «зоопарк», о котором писалось выше) и 7 митральез – у армии союзников. Более того – перуанско-боливийская армия находилась на возвышенности, то есть в заведомо выгодном положении. Однако чилийцы применили два постулата Суворова – «смелость города берёт» и «пуля дура – штык молодец». Чилийский командующий, генерал Мануэль Бакедано, провёл короткую артподготовку и бросил стрелковые линии в атаку. Несмотря на частый встречный огонь, чилийские цепи достигли склонов, перешли в штыковую и зачистили вражеские позиции.
Нарсисо Камперо, лично командовавший союзной армией, бросил в бой резервы. Однако резервы имелись и у Бакедано, и в рукопашной схватке чилийцы доказали своё превосходство. Удар чилийской кавалерии довершил разгром – боливийцы и перуанцы, бросив артиллерию, беспорядочно бежали, а чилийцы, подтянув собственные орудия и развернув захваченные вражеские, ускорили бегство противника ураганным огнём. После этого Перуанско-Боливийская армия перестала существовать. Боливия фактически вышла из войны и её последующее участие было чисто номинальным, перуанцам пришлось набирать новую армию и сражаться в одиночку. Потери сторон составили 474 убитых и 1458 раненых – у чилийцев, и примерно 2800 убитых или пропавших без вести и около 2500 раненых – у союзной армии. Такие большие потери у боливийцев и перуанцев объясняются тем фактом, что воины Чили принципиально не брали пленных и безжалостно добивали раненых…
 |
Чилийская пехота |
 |
Чилийская артиллерия |
 |
Чилийская кавалерия |
Что было дальше? А дальше была Фаза Четыре – оккупация Перу. 15 января 1881 года, после трёх дней боёв, чилийская армия под командованием всё того же Мануэля Бакедано захватила Лиму – столицу Перуанской республики. Снова почти равное соотношение сил – и снова превосходство чилийской армии. Потом было несколько лет оккупации, уход боеспособной части перуанцев в горы и партизанская война.
В 1884 году было подписано перемирие, по результатам которого Чилийская республика получила всё то, ради чего почти пять лет лилась кровь. По мирному договору Боливия лишалась побережья, за что получала компенсацию в 300 тысяч британских фунтов стерлингов, Перу лишалось Икике и окрестностей (также за денежную компенсацию), районы Арики и Такны оставались за чилийцами на 10 лет, после чего планировался плебисцит (в итоге Такна вернулась в состав Перу лишь в 1929 году, после вмешательства «больших» держав). С тех пор у Боливии есть военно-морской флот без моря, мечта о котором питает многолетнюю ненависть к чилийцам. Перуанцы, кстати, тоже тёплых чувств к Чили не испытывают.
«Весёлых много в Чили песен
но есть и грустная одна
неширока моя родная
страна»
© noflyzone
Да, именно так. Протяжённость Чили стала ещё больше и тут имеет место один интересный факт – на урок географии родной страны учитель приносит не одну, а как минимум три карты, ибо столь протяжённая территория на одной банально не помещается.
А теперь вновь вернёмся к экономической географии. Пахучее приобретение (речь о гуано) оказалось поистине золотой жилой. За два десятилетия после войны чилийская казна увеличилась на 900%! Ещё одно подтверждение старой истины, что «деньги не пахнут». Однако затем чилийское правительство, возможно – опьянённое богатством, сменило вектор лояльности и затеяло «нежную дружбу» с Германской Империей. Забавно, что именно немецкое изобретение нанесло сокрушительный удар по экономике Чили, опирающейся на добычу селитры. А мировой экономический кризис 1929-1933 годов ещё больше «расширил дыру» в бюджете республики.
И вот тут начинается самое занимательное. Парадоксально, но экономику Чили (во всяком случае – горнодобывающую) спас научно-технический прогресс. Электричество шагало по планете, широкой размашистой походкой, и медь (та самая cobre) была нужна буквально всем. Меди было много в США (месторождение Моренси), но ещё больше её в Чили (Эскондида и Кольяуси) – около 20% мировых запасов. Железо, рений, молибден – всем этим были богаты горы Чили.
 |
Так выглядит рудник Чукикамата |
Но и это не самое занимательное. «Держава в смартфоне» - это прекрасно, когда есть смартфон. А что важно в смартфоне? Ёмкая батарея и экран высокой чёткости. А батарее нужен литий – и в Чили он, оказывается, есть, 42% мирового производства сосредоточено именно там. А вот для экрана нужен йод – и это крайне важный элемент при производстве жидкокристаллических элементов. И, что интересно, он тоже есть в Чили. Что самое забавное – в том самом гуано! Йод – побочный продукт добычи селитры и на сегодняшний день Чили – крупнейший мировой поставщик с запасами на 100 лет вперёд!
Что хочется сказать – если у вас есть старое, скажем так, гуано – не спешите его выбрасывать, возможно, оно пригодится, особенно – если его много.
Игорь Астахов,
«Одесский курьер»