 |
|
В 1924 году Ландсбергская тюрьма относилась к категории VIP. У заключённых были граммофон и шкафчик с ликёрами, они читали книги и занимались спортом, ходили друг к другу в гости и принимали целые процессии посетителей с воли. Камеру номер семь занимал Адольф Гитлер, здесь же написавший "Майн кампф". В камере номер шесть обитал его лучший друг, переправивший книгy на свободу в корпусe граммофона. Биография eго хоть и не скрывается, но и не особо афишируется. Этого достаточно, чтобы широкая публика почти не обращала внимания на судьбу человека, бывшего ближе всех остальных к фюреру германской нации.
Когда я проанонсировал пост о лучшем друге Гитлера, многие читатели попытались угадать его имя и назвали пять или шесть претендентов. Признаться, я не догадывался, что фюрер был столь дружелюбным человеком. Современники придерживались на сей счёт иного мнения. Рейхсминистр Альберт Шпеер и вовсе написал в мемуарах, что Гитлер не был способен на дружбу ни с кем, кроме самого Шпеера. Впрочем, как и большинство мемуаристов, этот автор себя заметно переоценил. Как бы там ни было, имя обитателя камеры номер шесть среди предложенных читателями кандидатур не прозвучало. Его звали Эмиль Морис. Он был часовщиком по профессии и легендой нацистcкого движения.
Эмиль Морис родился в январе 1897 года в Шлезвиг-Голштинии. Его отец владел крупным предприятием по производству удобрений, но разорился, после чего ограничил свою предпринимательскую активность содержанием скромного пансиона. У Эмиля было четверо братьев и одна сестра. По окончании реального училища Эмиль Морис на три года пошёл в обучение к часовых дел мастеру Христену и в 1917 году сдал экзамен на часовщика. Уходя на фронт, Христен передал управление своим магазином Морису. Вскоре повестка пришла и самому нашему герою. Несмотря на горячий темперамент и увлечение боксом, Эмиль Морис получил отсрочку от службы по состоянию здоровья. Позже он всё же отслужил в баварском артиллерийском полку, но на фронт так и не попал.
Как и для многих других немцев, для Мориса поражение в Первой мировой войне стало личной трагедией. К тому же в Баварии, где он жил, произошла революция. Виттельсбахи были свергнуты с баварского трона со всеми вытекающими из этого последствиями. Через четыре месяца после установления республики премьер-министр был убит. Социал-демократы продержались у власти две недели. Их сменили коммунисты, провозгласившие республику советов и начавшие красный террор. Последовала короткая гражданская война, для разнообразия закончившаяся террором белым.
Морис принимал в этих событиях второстепенное участие. Как и многие другие, он обвинял во всех обрушившихся на Германию бедствиях евреев и искал политическую партию, которая смогла бы исправить сложившееся положение. 13 ноября 1919 года в мюнхенской пивной "Хофбройхаус" часовщик Эмиль Морис услышал речь нового оратора Немецкой рабочей партии (ДАП) Адольфа Гитлера. В ДАП у Гитлера был партбилет номер 555. На практике это означало, что он стал 55 членом партии. Основаннaя слесарем-оккультистом Антоном Дрекслером ДАП была настолько миниатюрной oрганизацией, что для придания себе хоть какой-то солидности начинала отсчёт членов с 500. Эмиль Морис сделал свой выбор и получил партбилет номер 594.
Морис и Гитлер жили на одной улице. Это помогло им сблизиться не только в политической, но и в частной жизни. Друзья вместе ходили в кино, в театр и к девушкам. Гитлер в то время снимал какой-то жалкий угол, а Морис - вполне приличную квартиру. Когда Гитлеру было необходимо уединиться с дамой, Морис одалживал ему свои ключи. Кроме того, боксёр-любитель Морис достиг выдающихся результатов в уличных драках. В 1920 году ДАП была переименована в НСДАП (сам Гитлер хотел назвать партию социал-революционной; если бы его предложение получило поддержку, нацисты вошли бы в историю, как эсеры). В 1921 Гитлер стал председателем НСДАП. Редкое собрание или митинг партии обходились без побоища с социал-демократическими или коммунистическими активистами. Морис бился с ними лучше всех.
В августе 1921 года руководство НСДАП решило создать собственные отряды боевиков. В этом не было ничего необычного - подобными структурами располагали самые разные организации, от социал-демократического союза до союза еврейских фронтовиков. Создание боевых подразделений партии было поручено Эмилю Морису. 4 ноября 1921 года произошла легендарная драка в пивной "Хофбрайхаус", заслужившая отдельного описания в "Майн кампф". По версии нацистов, пятьдесят боевиков Мориса противостояли трём сотням политических противников и победили. В драке было разбито до 150 каменных пивных кружек. В тот же день силовые структуры НСДАП получили название штурмовых отрядов (СА).
"В тот день я как следует узнал многих, прежде всего - своего мужественного Мориса", - написал Гитлер. В "Его борьбе" по имени не назван почти никто из соратников. Упоминание Мориса - это редчайшее исключение. Сразу после побоища, когда все ещё были в крови, Гитлер протянул Морису руку и предложил ему "тыканье". Такой чести не удостоились ни Геринг, ни Гиммлер, ни Геббельс, ни пытавшийся считать себя другом Гитлера Шпеер. Позже, во времена Рейха, заполняя партийные анкеты, Эмиль Морис писал в графе "Особые примечания": "Разговариваю с фюрером на ты". Кажется, во всей Германии этой привилегией обладал один только он.
Приобретя два автомобиля, НСДАП оплатила пройденный Эмилем Морисом курс вождения. Штурмовики Мориса охраняли партийные собрания. Ему самому досталась роль личного шофёра и телохранителя Гитлера (помимо прочих общих интересов, их объединяла и страсть к авто). При этом Морис то и дело арестовывался за различные проступки и преступления, от приставания к прохожим с антисемитскими листовками до участия в покушении на вице-президента. В марте 1923, когда Морис в очередной раз был в тюрьме, партия передала командование СА капитану Герману Герингу (которого, в свою очередь, сменил Эрнст Рём).
Морис к тому времени уже вошёл в состав одного эксклюзивного подразделения СА, на первых порах отличавшегося от остальных соратников только чёрными фуражками с кокардами в виде черeпа и скрещeнных костей. Сначало это подразделение называлось "штабная стражa", позже - "охранные отряды". В сокращённом виде оба термина звучали как СС. Хотя СС на первых порах формально входили в СА и заимствовали у них систему званий, они с самого начала подчинялись не партии, а лично Адольфу Гитлеру. В момент основания организация насчитывала 20 членов.
НСДАП в ту пору была небогата. Как часовщик, Морис имел стабильный заработок, чем в то время мог похвастаться далеко не каждый. Гитлер уговорил его перейти на службу партии, но платил гораздо хуже. Морис надеялся возглавить транспортное отделение, но этот пост достался другому человеку. Видя, что его обходят на карьерной лестнице, летом 1923 года Эмиль Морис вернулся к своей основной профеcсии. Но когда НСДАП пошла на дело, она обратилась к чaсовщику, и часовщик пришёл партии на помощь.
В Германии царила гиперинфляция, налётчики предпринимали набеги и захватывали урожай на полях, правительство пользовалось всеобщим презрением. В этой атмосфере 8 ноября 1923 года политические лидеры Баварии собрались в пивном ресторане "Бюргербрау" послушать речь государственного генерального комиссара фон Кара. Штурмовики окружили ресторан. Гитлер появился в зале, выстрелил в потолок, объявил правителъство низложенным и провозгласил национальную диктатуру. Начались события, известные в историографии, как "пивной путч". Пока Гитлер разбирался с баварским правительством, его безопасность обеспечивали три человека с револьверами в руках - Ульрих Граф, Рудольф Гесс и Эмиль Морис.
На следующий день Морис во главе отряда штурмовиков разгромил редакцию мюнхенской социал-демократической газеты, провёл обыск дома у одного социал-демократического депутата и арестовал нескольких полицейских. Но власти уже перешли в наступление. В город вошла земская полиция и открыла огонь по нацистам. 15 человек было убито. Гитлера спас Ульрих Граф, прикрывший его собой и получивший пулю в грудь. Нацисты частью были арестованы, чaстью разбежались. НСДАП, СА и СС (в то время носившие название "ударное подразделение Адольф Гитлер") были запрещены. Эмиль Морис добрался до Померании, где сдался полиции. Он получил год тюрьмы за незаконное ношение оружия. В Ландсбергском замке часовщик снова встретился с Гитлером.
Первые страницы "Майн кампф" под диктовку Гитлера были напечатаны Эмилем Морисом. Но в роли первопечатника нацистской библии его вскоре сменил Рудольф Гесс. На долю Мориса выпали корреспонденция и визитёры Гитлера. Хотя председатель НСДАП заявил, что не желает руководить нелегальной партией, находясь в тюрьме, его популярность у избирателей всё росла. Гитлеру были разрешены шесть часов общения с посетителями в неделю. Но существовала оговорка об особых случаях, благодаря которой на практике он принимал гостей до шести часов в день. Морис отвечал на письма просителей, назначал им время визитов или посылал письменные отказы.
Среди посетителей Гитлера была и его племянница Ангелина Раубаль, которую принято называть Гели. Шестнадцатилетняя Гели и двадцатисемилетний Эмиль Морис познакомились 24 июля 1924 года. Морис влюбился в неё с первого взгляда. Отношениям в треугольнике Эмиль-Гели-Адольф посвящён целый монблан ненаучных спекуляций, романтических легенд и бульварных сплетен, вплоть до порнографических рисунков, введённых в оборот в 80-х годах ХХ века и тут же разоблачённых, как грубый фальсификат. Подробнее я остановлюсь на этой теме позже, пока же отмечу, что эротические фантазии о нацистах в духе "Ночного портье" характеризуют скорее фантазёров, чем самих нацистов.
Наци были совсем не секси. Можно считать их величайшими политическими преступниками и злодеями всех времён, но в частной жизни это были всего лишь консервативные, чтобы не сказать фрустрированные, мещане. На бытовом уровне нацизм - это детишки, мамашки, рождественские открытки, связанные вручную тёплые носки для солдат да невинные хороводы с сельcкими девушками в венках. И никакого садо-мазо. Для появления маркизa де Садa и докторa Захер-Мазохa нужны совершенно иной политический режим и иная общественная атмосфера. Гитлер останется в истории, как чудовище, но фантасмагоричными рассказами о его интимной жизни зарабатывают на жизнь шарлатаны. Как политик, Гитлер выступал против буржуазии. Как частное лицо, он сам был старомодным буржуа, окружавшим себя солидной тёмной мебелью и рассуждавшим о том, что женщинам необходимо ходить в церковь.
A Гели была добропорядочной, весёлой и абсолютно аполитичной юной особой. Она принадлежала к тем немногим людям, которых совершенно не интересовали пропагандируемые Гитлером теории. Для неё это был всего лишь дядюшка Альф, который оплачивал её образование и автографом которого можно было похвастаться перед сверстниками, ибо он стал знаменитостью, невинно попав в тюрьму. А Эмиль Морис был его другом, владевшим несколькими музыкальными инструментами, хорошо воспитанным, красивым молодым человеком южного типа, внимание которого не могло не польстить шестнадцатилетней девушке.
Между тем в декабре 1924 года дядюшка Альф освободился. В январе 1925 вышел на свободу и его друг. Вождь мирового национал-социализма встретил товарища у входа в тюрьму и одарил его своим портретом с надписью "Моему милому Эмилю Морису" и пишущей машинкой марки "Ремингтон" с серийным номером NK 430224, на которой был отпечaтан оригинал "Майн Кампф". Книга была издана летом 1925 года. Наш герой получил в подарок экземпляр из специальной эдиции в пергаментном переплёте, украшенный авторским посвящением: "Моему верному оруженосцу Эмилю Морису".
В феврале 1925 года была воссоздана НСДАП. Последовало повторное основание СС, теперь уже под их окончательным названием. Эмиль Морис, бывший штурмовиком номер один, теперь стал эсесовцем номер два. Эсесовсцем номер один, вопреки утверждению многих русскоязычных источников, был не Гитлер, а Юлиус Шрек. Пара Шрек-Морис возглавляла СС до апреля 1926 года, пока руководство организацией не было передано Йoзефу Бертольду, которого позже заменил Генрих Гиммлер. Кроме того, Эмиль Морис стал первым инспектором СС.
20 декабря 1927 длившаяся семь лет помолвка Рудольфа Гесса и Ильзы Прёль завершилась свадьбой. Среди гостей была вся верхушка НСДАП. По окончании празднования Гитлер и Морис вдвоём заехали в один ресторанчик. Фюрер, любивший устраивать личную жизнь соратников и радовавшийся, когда кто-нибудь из них создавал семью, принялся уговаривать своего друга взять с Гесса пример и обещал в случае женитьбы каждый день приходить к нему на обед. Воспользовавшись ситуацией, Эмиль Морис признался, что тайно помолвлен с Гели Раубаль и попросил у Гитлера её руки.
Реакция Гитлера вызвала у Мориса шок. Фюрер вдруг устроил мелодраматичнyю сценy в духе XIX века, крича, что не допустит этой свадьбы. Cкандал получил продолжение на следующий день в квартире Гитлера, теперь уже в присутствии Гели. Все кричали друг на друга, а Гитлер в какой-то момент выхватил револьвер. Он отдал Гели под надзор к Ильзе Гесс, которой из-за этого пришлось отложить своё свадебное путешествие (кончилось дело тем, что Ильза передавала Гели любовые письма Эмиля). Наконец, Гитлер объявил свои условия: помолвка Мориса и Гели на срок не менее двух лет, их встречи только в больших компаниях, совместное ближайшее Рождество - только в его присутствии. В противном случае он грозился отправить Гели к её матери в Вену.
Сам Гитлер пытался объяснить своё поведение при помощи всяких глупостей, вроде утверждения, что у часовщика Мориса якобы не было профессии. Мать Гели Ангелина-Мария находила Мориса хорошей парой для дочери и приписывала реакцию брата его общей старомодности. Фольк-историки, естественно, объявили, что фюрером двигала ревность. Однако причина, по которой Гитлер не желал выдать племянницу замуж за своего ближайшего друга и соратника, носила не социальный и не романтический, а сугубо политический характер.
Фанатичный нацист и страстный антисемит, основатель и первый командующий СА, сооснователь и первый инспектор СС, лучший друг и телохранитель Адольфа Гитлера Эмиль Морис был евреем.
Симон Визенталь всё задокументировал, Стивен Спилберг всё показал на большом экране, Юрген Граф всё поставил под сомнение, Элам Шрага на всё посмотрел с другой стороны. Фактология общеизвестна, её интерпретации - тоже. На свете нет читателей, которые не знали бы, что нацисты истребили шесть миллионов евреев, или что Герман Геринг не обращал внимания на расовые законы и сам определял, кто у него в штабе еврей. Даже старая пражская легенда, согласно которой однажды пьяный в хлам рейхспротектор Рейнхард Гейдрих, выкрикивая антисемитские оскорбления, разрядил обойму своего пистолета в зеркало, давно стала достоянием самой широкой общественности.
Но "Богемские манускрипты" - это не тот журнал, в котором можно найти живописание ужасов концлагерей или разбор гаплогруппы фюрера. Банальности меня не привлекают. Вас, наверное, тоже, раз вы читаете этот блог. История Эмиля Мориса и его отношений с Адольфом Гитлером интересует меня с совершенно иной точки зрения, нежели все вышеперечисленные. Как государственные деятели, нацисты устроили один из самых чудовищных геноцидов в истории; как частные лица, они сплошь и рядом поддерживали самые тёплые отношения со своими еврейскими друзьями, а в некоторых случаях - и с родственниками. Для меня двойственность поведения нацистов - это эталонный пример двойственности поведения носителей любой современной идеологии.
Нацизм интересует меня лишь как частный случай массового общества. Так называемое "восстание масс" сыграло с публичной политикой злую шутку. Все идеологии массового общества - демократия, коммунизм, фашизм, нацизм - ориентированы на широкие слои населения и в той или иной форме провозглашают их равенство (фашизм в несколько меньшей степени, чем остальные, но при общей оценке явления это не столь важно). Однако народ - не субъект, а объeкт политики. Политика - это крайне специфическая область человеческой деятельности. И занимаются eй по большей части крайне специфические люди, психологический профиль которых нуждается в отдельном описании. Hадеюсь, я сделаю его ещё до конца текущего года, a пока замечу лишь, что любой политик всегда стремится прежде всего к трём вещам: во-первых, к господству; во-вторых, к господству; в-третьих, к господству.
Определённую идеологическую искренность можно встретить у консерваторов и у либералов. Консерватизм нацелен на фиксацию господствующего положения консерваторов, либерализм - на создание условий, в которых добьются господства либералы. Характерно, что обе идеологии были сформированы ещё до возникновения массового общества и обращены отнюдь не к массам. Всё, что появилось позже - чистой воды демагогия для толпы. Eсли политики избирают идеологию, провозглашающую какие-то иные цели, нежели господство, их априори можно считать лжецами (разумеется, за несколькими неизбежными индивидуальными исключениями). Нацистские политики не руководствовались в частной жизни собственными идеями по той же причине, по которой коммунистическиe политики никогда не верили в коммунизм, а демократические политики не считали, что демократическая система тождественна демократии.
Луи-Фердинанд Селин, в 30-е годы вполне искренне писавший антисемитские памфлеты, в 40-е волею судьбы получил возможность увидеть быт нацисткой верхушки изнутри и обнаружил, что на этом уровне люди живут совершенно другими интересами. В романе "Север" (если, конечно, "Север" можно назвать романом) один из самых внимательных и самыx интеллектуально честных наблюдателей ХХ века написал:
"....они привыкли удовлетворять все свои прихоти! Уверяю вас, что в Баден-Бадене, Brenner Hotel было достаточно материала для подобных обобщений! <...> и персонал, слуги, вышколенные, внимательные, ловящие на лету любой жест, ja и вздохи… обслуживавшие матерых подпольщиков, товарисчей, «сынков», гестаповцев, обитателей Вильгельмштрассе, tutti frutti… кого угодно!.. та же самая рука, что подносит фазанов, лангуста под двумя соусами и сельдерей, успевает подсунуть сразу четыре «жучка»! в то же самое мгновение! каждому из двенадцати едоков… безукоризненность, внимание, обходительность!.. многие из них обслуживали еще Петэна и Геринга в «Рице» в Париже… да что там Герман! всех высших нацистских чинов и баронессу Ротшильд… в пику всей этой неудавшейся, оборванной, очумелой расистской шантрапе!.. элита остается элитой всегда и везде!.. а остальным – митинги и дерьмо! собирайтесь, треплите языками, размахивайте кулаками, оттопыривайте мизинцы, ползайте на коленях, корчитесь в сортирах, жалкое отродье!.."
Постоянно задающийся уже 70 лет вопрос "почему во времена Рейха немецкая нация обезумела?" - совершенно беспредметен. Национального безумия не было, была преступная государственная политика. Элита считала, что мобилизует народ с помощью близких и понятных ему лозунгов (которые сама ни в грош не ставила), а народ, как мог, приспосабливался к государственной дури. Меня удивляет, что люди с опытом советской жизни часто не замечают фундаментального лицемерия нацизма. Ведь у нас дела обстояли примерно так же. Элита способна навязать обществу самую бредовую концепцию, а народ может приспособиться к любому государственному идиотизму, но было бы наивно думать, будто наверху или внизу кто-то верит в то, что делает. Бог не создал людей верящими в нелепые идеи. Oн создал их носящими маски и играющими в игры. В том числе - в преступные.
Насчитывается в общей сложности сорок две версии объяснения причин холокоста. Некоторые из них откровенно бредовы (например, есть теория, согласно которой нацисты были криптоязычниками, желавшими возродить массовые человеческие жертвоприношения, практиковавшиеся в бронзовом веке). Другие чуть ближе к истине, но в основном тоже затрагивают реальность лишь по касательной. Чаще всего говорится нечто неопределённое о "ненависти". Однако преступления из ненависти совершают подростки из плохих райoнов, а не политики. Политики руководствуются в своих действиях политическими мотивами.
Национал-социализм был революционным рабочим движением, в целом игравшем на том же поле, что и марксизм. Весьма влиятельное крайне левое крыло НСДАП во главе с братьями Штрассерами и вовсе видело в красных союзников и предлагало плечом к плечу с коммунистами сражаться против капитализма. Однако внутрипартийную победу одержала другая фракция, считавшая коммунистов конкурентами и непримиримыми противниками. Опыт России и Венгрии дал нацистам повод рассматривать восточноевропейское еврейство как биологическую базу коммунизма. Восточная Европа была полным полна бедных, плохо интегрированных в общество, часто обладающих только религиозным образованием евреев. Такие люди всегда склонны к радикализму, особенно если их общины оказываются в недружелюбном и полном предрассудков окружении. Нацисты убивали евреев по политическим мотивам, считая их потенциальными коммунистами. Ho c состоятельной и эмансипированной частью еврейства, в первую очередь - германского, всё было несколько иначе.
Существует огромный контраст между судьбами немецких евреев и евреев из стран, в ходе войны оккупированных немецкими войсками. Если в Восточной Европе было истреблено порядка 80-90% евреев, то в Германии - около 25% (цифры приблизительные, как, впрочем, и все цифры потерь во Втoрой мировой войне). Причинам и способам спасения трёх четвертей немецкого еврейства уделяется гораздо меньше внимания, чем методам уничтожения еврейства польского или венгерского. По-человечeски это вполне понятно, но такой подход оставляет картину неполной. Обычно говорится, что немецкие евреи просто вовремя уехали. Отчасти это правда. Но реальность была сложнее.
Немцы нарушали расовые законы так же часто, охотно и изобретательно, как американцы нарушали сухой закон. После принятия расового законодательства люди еврейского и смешанного происхождения оказались разделёнными не несколько категорий. Жизнь есть жизнь, и тут же возникли схемы улучшения категории, в том числе - коррупционные. Часть немецких евреев просто на время перестала быть евреями.
Специалисты по генеалогии и архивному делу начали предлагать желающим (или, скорее, нуждающимся) улучшить их предков. В газетах появились соответстующие объявления. Многие воспользовались этой возможностью. Немки, бывшие замужем за евреями, принялись писать зявления о том, что родили своих детей не от семитских мужей, а от таинственных арийских любовников. И эта схема работала. Наконец, существовала возможность обратиться лично к фюреру с просьбой о признании арийцем. В ход шло всё - от военных заслуг до внешности. В 1936 году Гитлеру поступало в среднем по 600 соответствующих прошений в день. Говорят, он сидел, читал биографии, рассматривал фотографии просителей (учитывая количество заявлений, думаю, что на практике этим занимался скорее кто-то из его аппарата, чем он сам). Многие просьбы удовлетворялись.
Однако существовали и способы добиться исключения из расовых законов в обход бюрократии. Лучшим из них было личное знакомство с кем-нибудь из высокопоставленных нацистов. У Мартина Бормана, Вильгельма Канариса, Карла Дёнитца, Эрнста Кальтенбруннера, Альберта Кассельринга, Бальдура фон Шираха и многих других нашлись еврейские друзья, которых они взяли под свою охрану. Министр пропаганды Йoзеф Геббельс, одной рукой направлявший перманентную антисемитскую кампанию, другой оберегал перед преследованиями около двухсот берлинских евреев. Его супруга Магда спасала евреев в ещё больших количествах (в таких, что Гитлер в конце концов просто запретил ей это делать). Рейхсмаршал Герман Геринг и его жена Эмма (актриса по профессии, дружившая с евреями из театральных кругов) старались не отставать от четы Геббельсов.
Даже Гиммлер, вероятно, самый фанатичный антисемит из всего нацистского руководства, освободил из концлагеря профессора еврейского происхождения Фрица Прингсхейма и помог ему уехать из Германии. Наконец, Адольф Эйхман - массовый убийца и олицетворение ужасов холокоста - позаботился о безопасности своей еврейской мачехи, еврейской кузины, еврейской любовницы, а также одной еврейской семейной пары, с которой его связывала близкая дружба.
Разумеется, обычные немцы, включая членов НСДАП, тоже поддерживали отношения с евреями и по мере возможности помогали им. В 1943 году на одном совещании в Познани Гиммлер сделал тайный доклад, в котором отметил:
"... сколько людей, в том числе членов партии, послало мне или в другую инстанцию прошение, в котором говорится, что все евреи, конечно, свиньи, но вот этот вот - порядочный еврей, которого нельзя трогать. Я отваживаюсь утверждать, что, судя по количеству заявлений, в Германии больше порядочных евреев, чем их здесь вообще номинально зарегистрировано. В Германии столько миллионов людей, у которых есть свой порядочный еврей, что количество этих порядочных превышает общее количество евреев."
Так что друживший с Эмилем Морисом Гитлер ничуть не отличался от остальных немцев. Некоторые комментаторы принялись объяснять мне, что, согласно расовым законам, Морис вообще не был евреем, так как к избранному народу принадлежал лишь один его прадед. Однако расовые законы были приняты в 1935 году, а в конце 1927-го, когда произошла ссора Гитлера с Морисом, мало кто верил, что НСДАП придёт к власти, и никто не знал, какие нормы расовой чистоты она провозгласит. В то время количество голосов, собираемых национал-социалистами на выборах, сократилось до двух с половиной процентов, происходил отток членской базы партии, а братья Штрассеры вели дело к её расколу. Вопрос о том, кого считать евреем и как относиться к частичным евреям, был предметом дискуссии.
Проблема Мориса заключалась в его неудачной (по нацистским представлениям) внешности. Он выглядел, как еврей, и товарищи по партии постоянно шептались о его явно неарийском происхождении. По приказу Гитлера было предпринято тайное расследование, без труда выявившеее среди предков Эмиля известного деятеля Шери Мориса, перешедшего в лютеранство из иудаизма и в 1842 основавшего в Гамбурге театр "Талиа". Могли его выявить и другие. В НСДАП многие друг под друга копали и искали на товарищей компромат, в том числе - касающийся вопросов крови (например, у Рейнхарда Гейдриха нашли предка по имени Исидор Зюсс). Если бы фюрер, ездивший по стране с лекциями на тему "Почему мы антисемиты", породнился с потомком Шери Мориса, это подорвало бы идеологическую базу партии, и так балансировавшей на краю существования.
В тот период политические соображения побудили Гитлера порвать все связи с Морисом. Он оказывал давление на Гели Раубаль, угрожая прекратить оказание финансовой помощи её семье. Угроза возымела действие. Летом 1928 года помолвка Гели и Эмиля была расторгнута. Чтобы этого не было мало, Гитлер уволил Мориса, предоставив место своего шофёра Юлиусу Шреку. Морис не на шутку обиделся. Он подал на НСДАП в суд за незаконное увольнение и выиграл дело. Гитлер на процессе отсутствовал, интересы партии представлял Макс Аманн. Нацистам пришлось выплатить Эмилю Морису 800 марок, что вызвало у них бурю возмущения (партийная касса зияла пустотой).
Гитлер предъявил Морису доказательства наличия у него еврейскох предков. Сам Морис впоследствии утверждал, будто до августа 1928 года ничего о них не слышал (что ввиду известности Шери Мориса крайне неправдоподобно). Последовало исключение лучшего друга фюрера и первого инспектора СС из рядов организации. Рудольф Гесс отобрал у него эcесовское удостоверение номер два. Морис остался членом НСДАП, но перестал платить членские взносы. На отсуженные у партии деньги наш герой открыл магазин по продаже часов. Часовщик в очередной раз вернулся к своей основной специальности. После 1928 года он долго не виделся с Гитлером.
A Гитлер 1 октября 1929 года переехал в великолепную девятикомнатную квартиру на Принцрегентштрассе в Мюнхене, обставленную по проекту архитектора Трооста мебелью в стиле ар-деко. Вместе с вождём и четырьмя или пятью его служащими поселилась и Гели Раубаль. Чем хуже обстояли дела в Германии, тем лучше они шли у НСДАП. Посреди Великой Депрессии Гели вела беззаботную жизнь в роскоши, а дядюшка Альф был способен удовлетворить любой её каприз (кроме шубы, разумеется; Гитлер был защитником животных). Она бросила университет, занималась шоппингом, ходила в оперу и сама немного пела. Однажды племянница вождя случайно встретила Эмиля Мориса на улице и сказала ему, что живёт в золотой клетке.
Bcе, кто мог что-то рассказать, унесли свои тайны с собой (личная корреспонденция Гитлера была сожжена в 1945 году). Те, кто ничего не знал, дали волю фантазии. Например, в оборот была запущена абсурдная история о присутствии Гитлера при вскрытии тела Гели (в действительности вскрытие вообще не производилось). Bерсия об убийстве Гели Гитлером высосана из пальца и вовсе не заслуживает рассмотрения. Дядюшка Альф по любым меркам натворил в жизни предостаточно, но в день смерти племянницы у него было железное алиби. Ещё более нелепы слухи о причастности к смерти Гели Эмиля Мориса. Наш часовщик в ту пору занимался своими часами и ни во что не вмешивался. Его очередной звёздный час настал позже.
30 января 1933 года Адольф Гитлер стал рейхсканцлером Германии. Сразу начались чистки и сведение старых счётов. В апреле 1933 года по приказу Гиммлера и Гейдриха был убит некий Эрхард Гейден, ещё один ветеран нацистского движения и друг Мориса. Морис почувствовал, что над его головой сгущаются тучи. Самые опасные и жестокие люди в НСДАП были его личными врагами. В своё время, занимая пост инспектора СС, Морис устраивал нагоняи Гиммлеру и однажды на время отстранил его от должности. Естественно, Гиммлер этого не забыл. Рейнхард Гейдрих , со своей стороны, рассматривал судебный процесс Мориса против Гитлера в 1928 году, как заслуживающее кары "преступление из подлости".
По совету отца Эмиль Морис решил обратиться за помощью прямо к Гитлеру. Через рейхсминистра внутренних дел Вильгельма Фрика он попросил у фюрера аудиенции. На встрече с Морисом Гитлер признал, что в 1928 году вёл себя по отношению к старому другу несправедливо, и проявил готовность к примирению. Когда дружба была восстановлена, Морис пожаловался, что Гиммлер и Гейдрих хотят лишить его жизни. После этого Гиммлеру пришлось поручиться своей головой, что с Морисом не произойдёт ничего плохого.
Морису вернули его членский билет СС. Вскоре он вошёл в состав мюнхенского городского совета. В мае 1933 года наш герой получил звание штурмбанфюрера СС. Приезжая в Мюнхен, Гитлер непременно встречался с товарищем своей молодости. Они предавались ностальгии, обходя партийный музей и камеры Ландсбергскoго замка. Но Мориса связывали с СС и НСДАП не только воспоминания. Партия опять собиралась на дело, и часовщик опять был готов прийти к ней на помощь.
Ряды основанных Морисом в 1921 году СА к 1933 году насчитывали полмиллиона человек. Их возглавлял Эрнст Рём, человек, претендовавший на слишком многое. После прихода нацистов к власти Рём желал стать министром внутренних дел, но получил лишь пост министра без портфеля. Он требовал роспуска немецкой регулярной армии, численность которой по условиям Версальского мира была ограничена 100 000 человек, и создания революционной армии на основе СА. В партии ходили слухи, что Рём готовит путч потив Гитлера (у них были крайне сложные отношения с самого начала национал-социалистического движения). Сам Рём заявлял, что количество его сторонников достигает четырёх с половиной миллионов человек.
Дальнейшее известно. Летом 1934 года Гитлер решил проблему Рёма и его штурмовиков в своей обычной радикальной манере. На 30 июня он созвал конференцию руководства СА в Баварии. К тому времени Гиммлер уже подготовил СС к операции, вошедшей в историю под названием "Ночь длинных ножей". Среди ночи Гитлер прилетел в мюнхенский аэропорт, где встретился с офицерами СС и поднятых по тревоге частей вермахта. Среди тех, кто ожидал вождя в аэропорту, был и Эмиль Морис. Из Мюнхена Гитлер направился в Бад-Висзее и на рассвете лично арестовал лечившегося от ревматизма Рёма в номере пансионата.
На мюнхенский вокзал между тем начали прибывать лидеры штурмовиков. Их встречали несколько групп эсесовцев со списками в руках. Тех, кто был в списках, они арестовывали, остальных препровождали к Коричневому Дому, в котором намечалась конференция. Одну из групп возглавлял Эмиль Морис. Впоследствии он вспоминал, что арестовал человек пять или шесть, по именам же смог вспомнить двоих - штандартенфюрера СА из Мюнхена графа Ганса-Иоахима Шпрети-Вильберка и группенфюрера СА из Штетина Ганса-Петера фон Гейдебрека. При взятии под стражу Гейдебрек отказался сдать свой кинжал. Морис разрешил оставить арестованному столь ценимое им холодное оружие, заверив товарищей, что это порядочный человек.
В Коричневом Доме между тем появился Гитлер и произнёс перед семьюдесятью избежавшими ареста вождями штурмовиков одну из самых эмоциональных и патетических речей своей карьеры. Фюрер обвинил Рёма в подготовке государственного переворота, измене родине, работе на французскую разведку и свершении величайшего предательства во всемирной истории ("доказательства" вины Рёма и его товарищей заранее подготовил Гейдрих). В тот же день начались казни. Хайдебрека, которому Эмиль Морис любезно оставил его кинжал, расстреляли первым. Рёму дали пистолет с одним патроном, а когда он в течение 15 минут не воспользовался предоставленной возможностью, убили его прямо в камере.
Казни продолжались и в последующие два дня. Были ликвидированы не только представлявшие опасность штурмовики, но и некоторые другие политики, а также два нелояльных генерала вермахта. Впоследствии Мориса спросили, что он делал в эти дни, и он ответил, что точно уже не помнит,.. кажется, играл в тенис. 3 июля парламент принял закон, снимающий с участников Ночи длинных ножей ответственность за их деяния. СА сохранились, но утратили всякое влияние и занялись военно-спортивным воспитанием молодёжи и тому подобной деятельностью. СС стали практически всемогущи. Каждый может сам оценить прозорливость Эмиля Мориса, стоявшего у истоков обеих организаций.
После Ночи длинных ножей карьера Эмиля Мориса пошла в гору. Уже 1 июля 1934 года, в те часы, когда штурмовиков вели на расстрел, он стал штандартенфюрером СС и получил по этому поводу поздравительную телеграму от Гиммлера. 31 марта 1935 года в присуствии Адольфа Гитлера Эмиль Морис заключил помолвку с Хедвигой Плоец, студенткой медицины и дочерью офицера. Морис познакомился с невестой на маскараде в мюнхенском отеле "Четыре времени года" и очаровал её своим испанским костюмом (мне невольно приходит в голову, что одеяние тореадора смотрелось на нём аутентичнее, чем эсесовский мундир). О помолвке было объявлено на месте первой встречи пары. Помимо Гитлера, на вечеринке присутствовали такие люди, как генеральный директор фирмы "Даймлер-Бенц" Якоб Веймлер.
20 апреля 1935 года Гитлер встречал день рождения в Мюнхене. Эмиль и Хедвига пришли его поздравить. Вождь провёл гостей по своей роскошной девятикомнатной квартире и предложил им сыграть свадьбу здесь, у него дома. Брак под покровительством Гитлера - это был типичный для Мориса способ обойти предписания. В СС существовали определённые правила. Согласно одному из них, член организации должен был доказать чисто арийское происхождение своих предков до 1750 года. Согласно другому, офицер СС мог жениться только с согласия Гиммлера. Морис не соответствовал предъявляемым к эсесовцам расовым параметрам и находился в скверных отношения с Гиммлером... но был ближайшем другом Гитлера, и это было куда важнее любых правил. Универсальная формула "своим всё, остальным - закон" восходит ещё к Макиавелли и никогда не будет отменена.
11 мая 1935 года Эмиль Морис женился. Государственые дела не позволили Гитлеру приехать в Мюнхен, но он прислал на свадьбу людей из своей свиты. Перед евангеличеcкой церковью, в которой происходил обряд, выстроились сотни одетых в форму эесесовцев и штурмовиков. Священник (член НСДАП) произнёс речь об Эмиле Морисе, ветеране первой волны национал-социализма, одном из первых, кто распознал священную миссию фюрера и последовал за ним с беззаветной преданностью. Гиммлер воздержался от отправки Морису подарка (обычно он одаривал вступавших в брак офицеров СС подсвечниками). Зато Гитлер при первой же возможности нанёс молодожёнам Морисам визит и оставил им тысячу марок на обустройство хозяйства.
31 августа 1935 года Гитлер и Гиммлер заключили письменный договор, согласно которому Эмилю Морису, как единственнoму человеку неарийского происхождения, в виде абсолютного исключения, разрешалось и далее быть членом СС. Подчёркивалось, что это исключение сделано лично Гитлером, у Гиммлера же подобногого права нет. Оговаривалось, что потомки Мориса не могут быть приняты в СС (на этом пункте настоял Гиммлер). Зато единственное исключение было распространено на братьев Мориса.
Да, друзья мои, все братья Эмиля Мориса тоже были нацистами, участвововавшими в движении с его первых дней. Даже его единственная сестра вступила в НСДАП. Об этих людях крайне трудно что-то узнать, и если кто-нибудь из вас осведомлён лучше меня, я буду признателен за любую дополнительную информацию о них. Хотя, если честно, надежды мои невелики. В одной биографической книге об Эмиле Морисе мне встретилось описание фотографии, на которой запечaтлён Гитлер в гостях у семейства Морисов. Все четверо братьев там одеты в эсесовские формы. Автор отмечает, что это неопубликованная фотография, хранящаяся в архиве. Ситуация, когда некая фотография Гитлера остаётся неопубликованной, представляется мне ещё более необычной, чем сама судьба Эмиля Мориса.
В 1936 году Морис стал депутатом рейхстага от Лейпцига, в 1937 - президентом Ремесленной палаты Баварии. Он вошёл в наблюдательные советы нескольких фирм и банков, а также получил место консультанта в "Сименсе". В 1939 году Гиммлер, скрепя сердце, произвёл его в оберфюреры СС. При этом Морис ещё немножко продавал часы. В 1935 году наш герой сдал экзамены и получил право называться мастером-часовщиком. На Рождество тридцать пятого года Гитлер заказал ему партию золотых часов для партийных вождей. Подобный заказ стал ежегодной традицией. Руководство Рейха сверяло время по часам от Эмиля Мориса.
После начала войны Гитлер полностью погрузился в руководство военными действиями (а по мнению многих - ушёл в астрал). Морис же вступил в ряды вермахта и стал офицером тыловой службы (в звании стaршего лейтенанта). Фюрер всегда говорил ему, что война на два фронта - это самоубийство. Ho в декабре 1941 года, когда немецкая армия увязла под Москвой, Гитлер вдруг объявил войну Соединённым Штатам. Мориса это встревожило. Он хотел выяснить, что происходит, и попытался встретиться с вождём германской нации. Тот не принял его. Ушёл ли Гитлер в астрал или нет, он уже был недоступен для своего старого друга. И только канцелярия фюрера продолжала посылать чете Морисов рождественские подарки.
В хаосе последних дней войны мародёры разграбили магазин Мориса. 25 мая 1945 года американцы арестовали нашего героя. На допрашивавшего его американского офицера часовщик произвёл впечатление человека сломленного и запутавшегося. Однако сломленность сломленностью, а показания он давал очень грамотно. Вспоминал только то, что имело смысл вспоминать, признавал только то, что невозможно было отрицать. Говорил о себе всего лишь как о шофёре, по стечению обстоятельств некоторое время поработавшем у Гитлера. Напоминал, что подал на НСДАП в суд за незаконное увольнение. Напирал на своё еврейское происхождение и подчёркивал, что всегда считал расовую политику нацистов, особенно еврейское погромы, полным безумием. Свою встречу с Гитлером в Ландсбегской тюрьме называл случайной. О Пивном путче и o Ночи длинных ножей не помнил почти ничего.
В конце концов его приговорили к конфискации 25% имущества и к четырём годам лагерей. Одни источники утверждают, что Морис отсидел весь свой срок, другие возражают, что он попросил помилования и получил его. В любом случaе, какое-то время наш герой определённо провёл за решёткой. Пока Морис отсутствовал, его жена Хедвига, работавшая врачом, заботилась о двух их детях. Потом часовщик в очередной раз вернулся к своему ремеслу. Он украсил свой дом портретами еврейских предков и вплоть до выхода на пенсию продавал часы. Умер Эмиль Морис в 1972 году в возрасте 76 лет.
Разумеется, он был далеко не единственным евреем (или, если угодно, частичным евреем), стоявшим близко в верхушке Третьего Рейха. В своё время я излагал биографию княгини Стефании Гогенлоэ, заслужившей репутацию нацисткой супершпионки (см. Дама с золотой свастикой и Дама с золотой свастикoй - II.). Можно было бы вспомнить и многих других людей, от знаменитого фельдмаршала Эрхарда Мильха до личного повара и диетолога Гитлера Констанции Манциарли. Манциарли считалась полугречанкой-полуавстриячкой. Когда у неё обнаружились несомненно еврейские родственники, Гитлер заявил, что никому не позволит очернять свою повариху, и приказал Бальдуру фон Шираху изготовить документы о её арийском происхождении.
Совершенно особняком стоит случай Фрица Шepвица. Будучи, согласно расовым законам, "стопроцентным евреем", Шервиц подделал документы, вступил в ряды НСДАП и СС, дослужился до оберштурмфюрера, стал комендантом концлагеря Лента недалеко от Риги и собственноручно убил около двухсот евреев (после войны он опять подделал документы и устроился на работу в организацию, занимавшуюся реституцией еврейской собственности, но был разоблачён и повешен, как нацистский преступник).
Люди - это люди. Далеко не каждый пойдёт на такие преступления, на какие пошёл Швериц, но большинство из нас умеет приспособиться к любой ситуации и вполне убедительно носить предложенные по сценарию игры маски, даже если смена масок происходит в каждом действии. Хамелеонам очень далеко до сапиенсов в искусстве перевоплощения. В конце концов, эволюция увела нас на миллионы лет вперёд.
Когда я проанонсировал пост о лучшем друге Гитлера, многие читатели попытались угадать его имя и назвали пять или шесть претендентов. Признаться, я не догадывался, что фюрер был столь дружелюбным человеком. Современники придерживались на сей счёт иного мнения. Рейхсминистр Альберт Шпеер и вовсе написал в мемуарах, что Гитлер не был способен на дружбу ни с кем, кроме самого Шпеера. Впрочем, как и большинство мемуаристов, этот автор себя заметно переоценил. Как бы там ни было, имя обитателя камеры номер шесть среди предложенных читателями кандидатур не прозвучало. Его звали Эмиль Морис. Он был часовщиком по профессии и легендой нацистcкого движения.
Эмиль Морис родился в январе 1897 года в Шлезвиг-Голштинии. Его отец владел крупным предприятием по производству удобрений, но разорился, после чего ограничил свою предпринимательскую активность содержанием скромного пансиона. У Эмиля было четверо братьев и одна сестра. По окончании реального училища Эмиль Морис на три года пошёл в обучение к часовых дел мастеру Христену и в 1917 году сдал экзамен на часовщика. Уходя на фронт, Христен передал управление своим магазином Морису. Вскоре повестка пришла и самому нашему герою. Несмотря на горячий темперамент и увлечение боксом, Эмиль Морис получил отсрочку от службы по состоянию здоровья. Позже он всё же отслужил в баварском артиллерийском полку, но на фронт так и не попал.
Как и для многих других немцев, для Мориса поражение в Первой мировой войне стало личной трагедией. К тому же в Баварии, где он жил, произошла революция. Виттельсбахи были свергнуты с баварского трона со всеми вытекающими из этого последствиями. Через четыре месяца после установления республики премьер-министр был убит. Социал-демократы продержались у власти две недели. Их сменили коммунисты, провозгласившие республику советов и начавшие красный террор. Последовала короткая гражданская война, для разнообразия закончившаяся террором белым.
Морис принимал в этих событиях второстепенное участие. Как и многие другие, он обвинял во всех обрушившихся на Германию бедствиях евреев и искал политическую партию, которая смогла бы исправить сложившееся положение. 13 ноября 1919 года в мюнхенской пивной "Хофбройхаус" часовщик Эмиль Морис услышал речь нового оратора Немецкой рабочей партии (ДАП) Адольфа Гитлера. В ДАП у Гитлера был партбилет номер 555. На практике это означало, что он стал 55 членом партии. Основаннaя слесарем-оккультистом Антоном Дрекслером ДАП была настолько миниатюрной oрганизацией, что для придания себе хоть какой-то солидности начинала отсчёт членов с 500. Эмиль Морис сделал свой выбор и получил партбилет номер 594.
Морис и Гитлер жили на одной улице. Это помогло им сблизиться не только в политической, но и в частной жизни. Друзья вместе ходили в кино, в театр и к девушкам. Гитлер в то время снимал какой-то жалкий угол, а Морис - вполне приличную квартиру. Когда Гитлеру было необходимо уединиться с дамой, Морис одалживал ему свои ключи. Кроме того, боксёр-любитель Морис достиг выдающихся результатов в уличных драках. В 1920 году ДАП была переименована в НСДАП (сам Гитлер хотел назвать партию социал-революционной; если бы его предложение получило поддержку, нацисты вошли бы в историю, как эсеры). В 1921 Гитлер стал председателем НСДАП. Редкое собрание или митинг партии обходились без побоища с социал-демократическими или коммунистическими активистами. Морис бился с ними лучше всех.
В августе 1921 года руководство НСДАП решило создать собственные отряды боевиков. В этом не было ничего необычного - подобными структурами располагали самые разные организации, от социал-демократического союза до союза еврейских фронтовиков. Создание боевых подразделений партии было поручено Эмилю Морису. 4 ноября 1921 года произошла легендарная драка в пивной "Хофбрайхаус", заслужившая отдельного описания в "Майн кампф". По версии нацистов, пятьдесят боевиков Мориса противостояли трём сотням политических противников и победили. В драке было разбито до 150 каменных пивных кружек. В тот же день силовые структуры НСДАП получили название штурмовых отрядов (СА).
"В тот день я как следует узнал многих, прежде всего - своего мужественного Мориса", - написал Гитлер. В "Его борьбе" по имени не назван почти никто из соратников. Упоминание Мориса - это редчайшее исключение. Сразу после побоища, когда все ещё были в крови, Гитлер протянул Морису руку и предложил ему "тыканье". Такой чести не удостоились ни Геринг, ни Гиммлер, ни Геббельс, ни пытавшийся считать себя другом Гитлера Шпеер. Позже, во времена Рейха, заполняя партийные анкеты, Эмиль Морис писал в графе "Особые примечания": "Разговариваю с фюрером на ты". Кажется, во всей Германии этой привилегией обладал один только он.
 |
|
Приобретя два автомобиля, НСДАП оплатила пройденный Эмилем Морисом курс вождения. Штурмовики Мориса охраняли партийные собрания. Ему самому досталась роль личного шофёра и телохранителя Гитлера (помимо прочих общих интересов, их объединяла и страсть к авто). При этом Морис то и дело арестовывался за различные проступки и преступления, от приставания к прохожим с антисемитскими листовками до участия в покушении на вице-президента. В марте 1923, когда Морис в очередной раз был в тюрьме, партия передала командование СА капитану Герману Герингу (которого, в свою очередь, сменил Эрнст Рём).
Морис к тому времени уже вошёл в состав одного эксклюзивного подразделения СА, на первых порах отличавшегося от остальных соратников только чёрными фуражками с кокардами в виде черeпа и скрещeнных костей. Сначало это подразделение называлось "штабная стражa", позже - "охранные отряды". В сокращённом виде оба термина звучали как СС. Хотя СС на первых порах формально входили в СА и заимствовали у них систему званий, они с самого начала подчинялись не партии, а лично Адольфу Гитлеру. В момент основания организация насчитывала 20 членов.
НСДАП в ту пору была небогата. Как часовщик, Морис имел стабильный заработок, чем в то время мог похвастаться далеко не каждый. Гитлер уговорил его перейти на службу партии, но платил гораздо хуже. Морис надеялся возглавить транспортное отделение, но этот пост достался другому человеку. Видя, что его обходят на карьерной лестнице, летом 1923 года Эмиль Морис вернулся к своей основной профеcсии. Но когда НСДАП пошла на дело, она обратилась к чaсовщику, и часовщик пришёл партии на помощь.
В Германии царила гиперинфляция, налётчики предпринимали набеги и захватывали урожай на полях, правительство пользовалось всеобщим презрением. В этой атмосфере 8 ноября 1923 года политические лидеры Баварии собрались в пивном ресторане "Бюргербрау" послушать речь государственного генерального комиссара фон Кара. Штурмовики окружили ресторан. Гитлер появился в зале, выстрелил в потолок, объявил правителъство низложенным и провозгласил национальную диктатуру. Начались события, известные в историографии, как "пивной путч". Пока Гитлер разбирался с баварским правительством, его безопасность обеспечивали три человека с револьверами в руках - Ульрих Граф, Рудольф Гесс и Эмиль Морис.
На следующий день Морис во главе отряда штурмовиков разгромил редакцию мюнхенской социал-демократической газеты, провёл обыск дома у одного социал-демократического депутата и арестовал нескольких полицейских. Но власти уже перешли в наступление. В город вошла земская полиция и открыла огонь по нацистам. 15 человек было убито. Гитлера спас Ульрих Граф, прикрывший его собой и получивший пулю в грудь. Нацисты частью были арестованы, чaстью разбежались. НСДАП, СА и СС (в то время носившие название "ударное подразделение Адольф Гитлер") были запрещены. Эмиль Морис добрался до Померании, где сдался полиции. Он получил год тюрьмы за незаконное ношение оружия. В Ландсбергском замке часовщик снова встретился с Гитлером.
Первые страницы "Майн кампф" под диктовку Гитлера были напечатаны Эмилем Морисом. Но в роли первопечатника нацистской библии его вскоре сменил Рудольф Гесс. На долю Мориса выпали корреспонденция и визитёры Гитлера. Хотя председатель НСДАП заявил, что не желает руководить нелегальной партией, находясь в тюрьме, его популярность у избирателей всё росла. Гитлеру были разрешены шесть часов общения с посетителями в неделю. Но существовала оговорка об особых случаях, благодаря которой на практике он принимал гостей до шести часов в день. Морис отвечал на письма просителей, назначал им время визитов или посылал письменные отказы.
Среди посетителей Гитлера была и его племянница Ангелина Раубаль, которую принято называть Гели. Шестнадцатилетняя Гели и двадцатисемилетний Эмиль Морис познакомились 24 июля 1924 года. Морис влюбился в неё с первого взгляда. Отношениям в треугольнике Эмиль-Гели-Адольф посвящён целый монблан ненаучных спекуляций, романтических легенд и бульварных сплетен, вплоть до порнографических рисунков, введённых в оборот в 80-х годах ХХ века и тут же разоблачённых, как грубый фальсификат. Подробнее я остановлюсь на этой теме позже, пока же отмечу, что эротические фантазии о нацистах в духе "Ночного портье" характеризуют скорее фантазёров, чем самих нацистов.
 |
Гели Раубаль, Адольф Гитлер, Эмиль Морис. Люди, описывающие эту троицу чуть ли не как шведскую тройку, сплошь и рядом называют Гели блондинкой. В такой же мере соответсвуют действительности и прочие их теории. |
Наци были совсем не секси. Можно считать их величайшими политическими преступниками и злодеями всех времён, но в частной жизни это были всего лишь консервативные, чтобы не сказать фрустрированные, мещане. На бытовом уровне нацизм - это детишки, мамашки, рождественские открытки, связанные вручную тёплые носки для солдат да невинные хороводы с сельcкими девушками в венках. И никакого садо-мазо. Для появления маркизa де Садa и докторa Захер-Мазохa нужны совершенно иной политический режим и иная общественная атмосфера. Гитлер останется в истории, как чудовище, но фантасмагоричными рассказами о его интимной жизни зарабатывают на жизнь шарлатаны. Как политик, Гитлер выступал против буржуазии. Как частное лицо, он сам был старомодным буржуа, окружавшим себя солидной тёмной мебелью и рассуждавшим о том, что женщинам необходимо ходить в церковь.
A Гели была добропорядочной, весёлой и абсолютно аполитичной юной особой. Она принадлежала к тем немногим людям, которых совершенно не интересовали пропагандируемые Гитлером теории. Для неё это был всего лишь дядюшка Альф, который оплачивал её образование и автографом которого можно было похвастаться перед сверстниками, ибо он стал знаменитостью, невинно попав в тюрьму. А Эмиль Морис был его другом, владевшим несколькими музыкальными инструментами, хорошо воспитанным, красивым молодым человеком южного типа, внимание которого не могло не польстить шестнадцатилетней девушке.
Между тем в декабре 1924 года дядюшка Альф освободился. В январе 1925 вышел на свободу и его друг. Вождь мирового национал-социализма встретил товарища у входа в тюрьму и одарил его своим портретом с надписью "Моему милому Эмилю Морису" и пишущей машинкой марки "Ремингтон" с серийным номером NK 430224, на которой был отпечaтан оригинал "Майн Кампф". Книга была издана летом 1925 года. Наш герой получил в подарок экземпляр из специальной эдиции в пергаментном переплёте, украшенный авторским посвящением: "Моему верному оруженосцу Эмилю Морису".
В феврале 1925 года была воссоздана НСДАП. Последовало повторное основание СС, теперь уже под их окончательным названием. Эмиль Морис, бывший штурмовиком номер один, теперь стал эсесовцем номер два. Эсесовсцем номер один, вопреки утверждению многих русскоязычных источников, был не Гитлер, а Юлиус Шрек. Пара Шрек-Морис возглавляла СС до апреля 1926 года, пока руководство организацией не было передано Йoзефу Бертольду, которого позже заменил Генрих Гиммлер. Кроме того, Эмиль Морис стал первым инспектором СС.
20 декабря 1927 длившаяся семь лет помолвка Рудольфа Гесса и Ильзы Прёль завершилась свадьбой. Среди гостей была вся верхушка НСДАП. По окончании празднования Гитлер и Морис вдвоём заехали в один ресторанчик. Фюрер, любивший устраивать личную жизнь соратников и радовавшийся, когда кто-нибудь из них создавал семью, принялся уговаривать своего друга взять с Гесса пример и обещал в случае женитьбы каждый день приходить к нему на обед. Воспользовавшись ситуацией, Эмиль Морис признался, что тайно помолвлен с Гели Раубаль и попросил у Гитлера её руки.
Реакция Гитлера вызвала у Мориса шок. Фюрер вдруг устроил мелодраматичнyю сценy в духе XIX века, крича, что не допустит этой свадьбы. Cкандал получил продолжение на следующий день в квартире Гитлера, теперь уже в присутствии Гели. Все кричали друг на друга, а Гитлер в какой-то момент выхватил револьвер. Он отдал Гели под надзор к Ильзе Гесс, которой из-за этого пришлось отложить своё свадебное путешествие (кончилось дело тем, что Ильза передавала Гели любовые письма Эмиля). Наконец, Гитлер объявил свои условия: помолвка Мориса и Гели на срок не менее двух лет, их встречи только в больших компаниях, совместное ближайшее Рождество - только в его присутствии. В противном случае он грозился отправить Гели к её матери в Вену.
Сам Гитлер пытался объяснить своё поведение при помощи всяких глупостей, вроде утверждения, что у часовщика Мориса якобы не было профессии. Мать Гели Ангелина-Мария находила Мориса хорошей парой для дочери и приписывала реакцию брата его общей старомодности. Фольк-историки, естественно, объявили, что фюрером двигала ревность. Однако причина, по которой Гитлер не желал выдать племянницу замуж за своего ближайшего друга и соратника, носила не социальный и не романтический, а сугубо политический характер.
Фанатичный нацист и страстный антисемит, основатель и первый командующий СА, сооснователь и первый инспектор СС, лучший друг и телохранитель Адольфа Гитлера Эмиль Морис был евреем.
Tomorrow Belongs To Me /
Завтра принадлежит мне/
Падение часовщика
Литературу, посвящённую немецко-еврейским отношениям времён Третьего Рейха, можно разделить на несколько неравномерных частей. Одна часть, самая значительная, описывает геноцид евреев. Другая, несравнимо меньшая и существующая полулегально, пытается оспорить, а то и полностью опровергнуть факты, на которые опирается первая. Третья часть посвящена сотрудничеству нацистов с сионистами и еврейскими банкирами. Есть и ещё одно направление, довольно экстравагантное: оно сосредоточено на поиске еврейских корней у самих нацистских вождей.Симон Визенталь всё задокументировал, Стивен Спилберг всё показал на большом экране, Юрген Граф всё поставил под сомнение, Элам Шрага на всё посмотрел с другой стороны. Фактология общеизвестна, её интерпретации - тоже. На свете нет читателей, которые не знали бы, что нацисты истребили шесть миллионов евреев, или что Герман Геринг не обращал внимания на расовые законы и сам определял, кто у него в штабе еврей. Даже старая пражская легенда, согласно которой однажды пьяный в хлам рейхспротектор Рейнхард Гейдрих, выкрикивая антисемитские оскорбления, разрядил обойму своего пистолета в зеркало, давно стала достоянием самой широкой общественности.
Но "Богемские манускрипты" - это не тот журнал, в котором можно найти живописание ужасов концлагерей или разбор гаплогруппы фюрера. Банальности меня не привлекают. Вас, наверное, тоже, раз вы читаете этот блог. История Эмиля Мориса и его отношений с Адольфом Гитлером интересует меня с совершенно иной точки зрения, нежели все вышеперечисленные. Как государственные деятели, нацисты устроили один из самых чудовищных геноцидов в истории; как частные лица, они сплошь и рядом поддерживали самые тёплые отношения со своими еврейскими друзьями, а в некоторых случаях - и с родственниками. Для меня двойственность поведения нацистов - это эталонный пример двойственности поведения носителей любой современной идеологии.
Нацизм интересует меня лишь как частный случай массового общества. Так называемое "восстание масс" сыграло с публичной политикой злую шутку. Все идеологии массового общества - демократия, коммунизм, фашизм, нацизм - ориентированы на широкие слои населения и в той или иной форме провозглашают их равенство (фашизм в несколько меньшей степени, чем остальные, но при общей оценке явления это не столь важно). Однако народ - не субъект, а объeкт политики. Политика - это крайне специфическая область человеческой деятельности. И занимаются eй по большей части крайне специфические люди, психологический профиль которых нуждается в отдельном описании. Hадеюсь, я сделаю его ещё до конца текущего года, a пока замечу лишь, что любой политик всегда стремится прежде всего к трём вещам: во-первых, к господству; во-вторых, к господству; в-третьих, к господству.
Определённую идеологическую искренность можно встретить у консерваторов и у либералов. Консерватизм нацелен на фиксацию господствующего положения консерваторов, либерализм - на создание условий, в которых добьются господства либералы. Характерно, что обе идеологии были сформированы ещё до возникновения массового общества и обращены отнюдь не к массам. Всё, что появилось позже - чистой воды демагогия для толпы. Eсли политики избирают идеологию, провозглашающую какие-то иные цели, нежели господство, их априори можно считать лжецами (разумеется, за несколькими неизбежными индивидуальными исключениями). Нацистские политики не руководствовались в частной жизни собственными идеями по той же причине, по которой коммунистическиe политики никогда не верили в коммунизм, а демократические политики не считали, что демократическая система тождественна демократии.
Луи-Фердинанд Селин, в 30-е годы вполне искренне писавший антисемитские памфлеты, в 40-е волею судьбы получил возможность увидеть быт нацисткой верхушки изнутри и обнаружил, что на этом уровне люди живут совершенно другими интересами. В романе "Север" (если, конечно, "Север" можно назвать романом) один из самых внимательных и самыx интеллектуально честных наблюдателей ХХ века написал:
"....они привыкли удовлетворять все свои прихоти! Уверяю вас, что в Баден-Бадене, Brenner Hotel было достаточно материала для подобных обобщений! <...> и персонал, слуги, вышколенные, внимательные, ловящие на лету любой жест, ja и вздохи… обслуживавшие матерых подпольщиков, товарисчей, «сынков», гестаповцев, обитателей Вильгельмштрассе, tutti frutti… кого угодно!.. та же самая рука, что подносит фазанов, лангуста под двумя соусами и сельдерей, успевает подсунуть сразу четыре «жучка»! в то же самое мгновение! каждому из двенадцати едоков… безукоризненность, внимание, обходительность!.. многие из них обслуживали еще Петэна и Геринга в «Рице» в Париже… да что там Герман! всех высших нацистских чинов и баронессу Ротшильд… в пику всей этой неудавшейся, оборванной, очумелой расистской шантрапе!.. элита остается элитой всегда и везде!.. а остальным – митинги и дерьмо! собирайтесь, треплите языками, размахивайте кулаками, оттопыривайте мизинцы, ползайте на коленях, корчитесь в сортирах, жалкое отродье!.."
Постоянно задающийся уже 70 лет вопрос "почему во времена Рейха немецкая нация обезумела?" - совершенно беспредметен. Национального безумия не было, была преступная государственная политика. Элита считала, что мобилизует народ с помощью близких и понятных ему лозунгов (которые сама ни в грош не ставила), а народ, как мог, приспосабливался к государственной дури. Меня удивляет, что люди с опытом советской жизни часто не замечают фундаментального лицемерия нацизма. Ведь у нас дела обстояли примерно так же. Элита способна навязать обществу самую бредовую концепцию, а народ может приспособиться к любому государственному идиотизму, но было бы наивно думать, будто наверху или внизу кто-то верит в то, что делает. Бог не создал людей верящими в нелепые идеи. Oн создал их носящими маски и играющими в игры. В том числе - в преступные.
Насчитывается в общей сложности сорок две версии объяснения причин холокоста. Некоторые из них откровенно бредовы (например, есть теория, согласно которой нацисты были криптоязычниками, желавшими возродить массовые человеческие жертвоприношения, практиковавшиеся в бронзовом веке). Другие чуть ближе к истине, но в основном тоже затрагивают реальность лишь по касательной. Чаще всего говорится нечто неопределённое о "ненависти". Однако преступления из ненависти совершают подростки из плохих райoнов, а не политики. Политики руководствуются в своих действиях политическими мотивами.
Национал-социализм был революционным рабочим движением, в целом игравшем на том же поле, что и марксизм. Весьма влиятельное крайне левое крыло НСДАП во главе с братьями Штрассерами и вовсе видело в красных союзников и предлагало плечом к плечу с коммунистами сражаться против капитализма. Однако внутрипартийную победу одержала другая фракция, считавшая коммунистов конкурентами и непримиримыми противниками. Опыт России и Венгрии дал нацистам повод рассматривать восточноевропейское еврейство как биологическую базу коммунизма. Восточная Европа была полным полна бедных, плохо интегрированных в общество, часто обладающих только религиозным образованием евреев. Такие люди всегда склонны к радикализму, особенно если их общины оказываются в недружелюбном и полном предрассудков окружении. Нацисты убивали евреев по политическим мотивам, считая их потенциальными коммунистами. Ho c состоятельной и эмансипированной частью еврейства, в первую очередь - германского, всё было несколько иначе.
Существует огромный контраст между судьбами немецких евреев и евреев из стран, в ходе войны оккупированных немецкими войсками. Если в Восточной Европе было истреблено порядка 80-90% евреев, то в Германии - около 25% (цифры приблизительные, как, впрочем, и все цифры потерь во Втoрой мировой войне). Причинам и способам спасения трёх четвертей немецкого еврейства уделяется гораздо меньше внимания, чем методам уничтожения еврейства польского или венгерского. По-человечeски это вполне понятно, но такой подход оставляет картину неполной. Обычно говорится, что немецкие евреи просто вовремя уехали. Отчасти это правда. Но реальность была сложнее.
Немцы нарушали расовые законы так же часто, охотно и изобретательно, как американцы нарушали сухой закон. После принятия расового законодательства люди еврейского и смешанного происхождения оказались разделёнными не несколько категорий. Жизнь есть жизнь, и тут же возникли схемы улучшения категории, в том числе - коррупционные. Часть немецких евреев просто на время перестала быть евреями.
Специалисты по генеалогии и архивному делу начали предлагать желающим (или, скорее, нуждающимся) улучшить их предков. В газетах появились соответстующие объявления. Многие воспользовались этой возможностью. Немки, бывшие замужем за евреями, принялись писать зявления о том, что родили своих детей не от семитских мужей, а от таинственных арийских любовников. И эта схема работала. Наконец, существовала возможность обратиться лично к фюреру с просьбой о признании арийцем. В ход шло всё - от военных заслуг до внешности. В 1936 году Гитлеру поступало в среднем по 600 соответствующих прошений в день. Говорят, он сидел, читал биографии, рассматривал фотографии просителей (учитывая количество заявлений, думаю, что на практике этим занимался скорее кто-то из его аппарата, чем он сам). Многие просьбы удовлетворялись.
Однако существовали и способы добиться исключения из расовых законов в обход бюрократии. Лучшим из них было личное знакомство с кем-нибудь из высокопоставленных нацистов. У Мартина Бормана, Вильгельма Канариса, Карла Дёнитца, Эрнста Кальтенбруннера, Альберта Кассельринга, Бальдура фон Шираха и многих других нашлись еврейские друзья, которых они взяли под свою охрану. Министр пропаганды Йoзеф Геббельс, одной рукой направлявший перманентную антисемитскую кампанию, другой оберегал перед преследованиями около двухсот берлинских евреев. Его супруга Магда спасала евреев в ещё больших количествах (в таких, что Гитлер в конце концов просто запретил ей это делать). Рейхсмаршал Герман Геринг и его жена Эмма (актриса по профессии, дружившая с евреями из театральных кругов) старались не отставать от четы Геббельсов.
Даже Гиммлер, вероятно, самый фанатичный антисемит из всего нацистского руководства, освободил из концлагеря профессора еврейского происхождения Фрица Прингсхейма и помог ему уехать из Германии. Наконец, Адольф Эйхман - массовый убийца и олицетворение ужасов холокоста - позаботился о безопасности своей еврейской мачехи, еврейской кузины, еврейской любовницы, а также одной еврейской семейной пары, с которой его связывала близкая дружба.
Разумеется, обычные немцы, включая членов НСДАП, тоже поддерживали отношения с евреями и по мере возможности помогали им. В 1943 году на одном совещании в Познани Гиммлер сделал тайный доклад, в котором отметил:
"... сколько людей, в том числе членов партии, послало мне или в другую инстанцию прошение, в котором говорится, что все евреи, конечно, свиньи, но вот этот вот - порядочный еврей, которого нельзя трогать. Я отваживаюсь утверждать, что, судя по количеству заявлений, в Германии больше порядочных евреев, чем их здесь вообще номинально зарегистрировано. В Германии столько миллионов людей, у которых есть свой порядочный еврей, что количество этих порядочных превышает общее количество евреев."
Так что друживший с Эмилем Морисом Гитлер ничуть не отличался от остальных немцев. Некоторые комментаторы принялись объяснять мне, что, согласно расовым законам, Морис вообще не был евреем, так как к избранному народу принадлежал лишь один его прадед. Однако расовые законы были приняты в 1935 году, а в конце 1927-го, когда произошла ссора Гитлера с Морисом, мало кто верил, что НСДАП придёт к власти, и никто не знал, какие нормы расовой чистоты она провозгласит. В то время количество голосов, собираемых национал-социалистами на выборах, сократилось до двух с половиной процентов, происходил отток членской базы партии, а братья Штрассеры вели дело к её расколу. Вопрос о том, кого считать евреем и как относиться к частичным евреям, был предметом дискуссии.
Проблема Мориса заключалась в его неудачной (по нацистским представлениям) внешности. Он выглядел, как еврей, и товарищи по партии постоянно шептались о его явно неарийском происхождении. По приказу Гитлера было предпринято тайное расследование, без труда выявившеее среди предков Эмиля известного деятеля Шери Мориса, перешедшего в лютеранство из иудаизма и в 1842 основавшего в Гамбурге театр "Талиа". Могли его выявить и другие. В НСДАП многие друг под друга копали и искали на товарищей компромат, в том числе - касающийся вопросов крови (например, у Рейнхарда Гейдриха нашли предка по имени Исидор Зюсс). Если бы фюрер, ездивший по стране с лекциями на тему "Почему мы антисемиты", породнился с потомком Шери Мориса, это подорвало бы идеологическую базу партии, и так балансировавшей на краю существования.
В тот период политические соображения побудили Гитлера порвать все связи с Морисом. Он оказывал давление на Гели Раубаль, угрожая прекратить оказание финансовой помощи её семье. Угроза возымела действие. Летом 1928 года помолвка Гели и Эмиля была расторгнута. Чтобы этого не было мало, Гитлер уволил Мориса, предоставив место своего шофёра Юлиусу Шреку. Морис не на шутку обиделся. Он подал на НСДАП в суд за незаконное увольнение и выиграл дело. Гитлер на процессе отсутствовал, интересы партии представлял Макс Аманн. Нацистам пришлось выплатить Эмилю Морису 800 марок, что вызвало у них бурю возмущения (партийная касса зияла пустотой).
Гитлер предъявил Морису доказательства наличия у него еврейскох предков. Сам Морис впоследствии утверждал, будто до августа 1928 года ничего о них не слышал (что ввиду известности Шери Мориса крайне неправдоподобно). Последовало исключение лучшего друга фюрера и первого инспектора СС из рядов организации. Рудольф Гесс отобрал у него эcесовское удостоверение номер два. Морис остался членом НСДАП, но перестал платить членские взносы. На отсуженные у партии деньги наш герой открыл магазин по продаже часов. Часовщик в очередной раз вернулся к своей основной специальности. После 1928 года он долго не виделся с Гитлером.
A Гитлер 1 октября 1929 года переехал в великолепную девятикомнатную квартиру на Принцрегентштрассе в Мюнхене, обставленную по проекту архитектора Трооста мебелью в стиле ар-деко. Вместе с вождём и четырьмя или пятью его служащими поселилась и Гели Раубаль. Чем хуже обстояли дела в Германии, тем лучше они шли у НСДАП. Посреди Великой Депрессии Гели вела беззаботную жизнь в роскоши, а дядюшка Альф был способен удовлетворить любой её каприз (кроме шубы, разумеется; Гитлер был защитником животных). Она бросила университет, занималась шоппингом, ходила в оперу и сама немного пела. Однажды племянница вождя случайно встретила Эмиля Мориса на улице и сказала ему, что живёт в золотой клетке.
Возвращение часовщика
Причины самоубийства Гели Раубаль вряд ли когда-нибудь будут удовлетворительно объяснены. Возможно, это был протест против деспотического поведения Гитлера, не позволившего племяннице обручиться с одним скрипачом, бывшим на шестнадцать лет старше её. Слухи о роковом влиянии суицида Гели на развитие личности Гитлера сильно преувеличены. Гипотетический роман фюрера с собственной племянницей - бульварная сплетня в чистом виде, никаких доказательств их любовной связи нет. Я не очень удивлюсь, если однажды выяснится, что этот сюжет был придуман кем-то, кого чересчур впечатлила история Калигулы и Друзиллы в популярном изложении.Bcе, кто мог что-то рассказать, унесли свои тайны с собой (личная корреспонденция Гитлера была сожжена в 1945 году). Те, кто ничего не знал, дали волю фантазии. Например, в оборот была запущена абсурдная история о присутствии Гитлера при вскрытии тела Гели (в действительности вскрытие вообще не производилось). Bерсия об убийстве Гели Гитлером высосана из пальца и вовсе не заслуживает рассмотрения. Дядюшка Альф по любым меркам натворил в жизни предостаточно, но в день смерти племянницы у него было железное алиби. Ещё более нелепы слухи о причастности к смерти Гели Эмиля Мориса. Наш часовщик в ту пору занимался своими часами и ни во что не вмешивался. Его очередной звёздный час настал позже.
30 января 1933 года Адольф Гитлер стал рейхсканцлером Германии. Сразу начались чистки и сведение старых счётов. В апреле 1933 года по приказу Гиммлера и Гейдриха был убит некий Эрхард Гейден, ещё один ветеран нацистского движения и друг Мориса. Морис почувствовал, что над его головой сгущаются тучи. Самые опасные и жестокие люди в НСДАП были его личными врагами. В своё время, занимая пост инспектора СС, Морис устраивал нагоняи Гиммлеру и однажды на время отстранил его от должности. Естественно, Гиммлер этого не забыл. Рейнхард Гейдрих , со своей стороны, рассматривал судебный процесс Мориса против Гитлера в 1928 году, как заслуживающее кары "преступление из подлости".
По совету отца Эмиль Морис решил обратиться за помощью прямо к Гитлеру. Через рейхсминистра внутренних дел Вильгельма Фрика он попросил у фюрера аудиенции. На встрече с Морисом Гитлер признал, что в 1928 году вёл себя по отношению к старому другу несправедливо, и проявил готовность к примирению. Когда дружба была восстановлена, Морис пожаловался, что Гиммлер и Гейдрих хотят лишить его жизни. После этого Гиммлеру пришлось поручиться своей головой, что с Морисом не произойдёт ничего плохого.
Морису вернули его членский билет СС. Вскоре он вошёл в состав мюнхенского городского совета. В мае 1933 года наш герой получил звание штурмбанфюрера СС. Приезжая в Мюнхен, Гитлер непременно встречался с товарищем своей молодости. Они предавались ностальгии, обходя партийный музей и камеры Ландсбергскoго замка. Но Мориса связывали с СС и НСДАП не только воспоминания. Партия опять собиралась на дело, и часовщик опять был готов прийти к ней на помощь.
Эмиль Морис в 30-е годы
 |
Эмиль Морис в 30-е годы |
Ряды основанных Морисом в 1921 году СА к 1933 году насчитывали полмиллиона человек. Их возглавлял Эрнст Рём, человек, претендовавший на слишком многое. После прихода нацистов к власти Рём желал стать министром внутренних дел, но получил лишь пост министра без портфеля. Он требовал роспуска немецкой регулярной армии, численность которой по условиям Версальского мира была ограничена 100 000 человек, и создания революционной армии на основе СА. В партии ходили слухи, что Рём готовит путч потив Гитлера (у них были крайне сложные отношения с самого начала национал-социалистического движения). Сам Рём заявлял, что количество его сторонников достигает четырёх с половиной миллионов человек.
Дальнейшее известно. Летом 1934 года Гитлер решил проблему Рёма и его штурмовиков в своей обычной радикальной манере. На 30 июня он созвал конференцию руководства СА в Баварии. К тому времени Гиммлер уже подготовил СС к операции, вошедшей в историю под названием "Ночь длинных ножей". Среди ночи Гитлер прилетел в мюнхенский аэропорт, где встретился с офицерами СС и поднятых по тревоге частей вермахта. Среди тех, кто ожидал вождя в аэропорту, был и Эмиль Морис. Из Мюнхена Гитлер направился в Бад-Висзее и на рассвете лично арестовал лечившегося от ревматизма Рёма в номере пансионата.
На мюнхенский вокзал между тем начали прибывать лидеры штурмовиков. Их встречали несколько групп эсесовцев со списками в руках. Тех, кто был в списках, они арестовывали, остальных препровождали к Коричневому Дому, в котором намечалась конференция. Одну из групп возглавлял Эмиль Морис. Впоследствии он вспоминал, что арестовал человек пять или шесть, по именам же смог вспомнить двоих - штандартенфюрера СА из Мюнхена графа Ганса-Иоахима Шпрети-Вильберка и группенфюрера СА из Штетина Ганса-Петера фон Гейдебрека. При взятии под стражу Гейдебрек отказался сдать свой кинжал. Морис разрешил оставить арестованному столь ценимое им холодное оружие, заверив товарищей, что это порядочный человек.
В Коричневом Доме между тем появился Гитлер и произнёс перед семьюдесятью избежавшими ареста вождями штурмовиков одну из самых эмоциональных и патетических речей своей карьеры. Фюрер обвинил Рёма в подготовке государственного переворота, измене родине, работе на французскую разведку и свершении величайшего предательства во всемирной истории ("доказательства" вины Рёма и его товарищей заранее подготовил Гейдрих). В тот же день начались казни. Хайдебрека, которому Эмиль Морис любезно оставил его кинжал, расстреляли первым. Рёму дали пистолет с одним патроном, а когда он в течение 15 минут не воспользовался предоставленной возможностью, убили его прямо в камере.
Казни продолжались и в последующие два дня. Были ликвидированы не только представлявшие опасность штурмовики, но и некоторые другие политики, а также два нелояльных генерала вермахта. Впоследствии Мориса спросили, что он делал в эти дни, и он ответил, что точно уже не помнит,.. кажется, играл в тенис. 3 июля парламент принял закон, снимающий с участников Ночи длинных ножей ответственность за их деяния. СА сохранились, но утратили всякое влияние и занялись военно-спортивным воспитанием молодёжи и тому подобной деятельностью. СС стали практически всемогущи. Каждый может сам оценить прозорливость Эмиля Мориса, стоявшего у истоков обеих организаций.
 |
Эрнст Рём и Адольф Гитлер.
Как это обычно бывает, национал-социалистический боливар не выдержал двоих. |
После Ночи длинных ножей карьера Эмиля Мориса пошла в гору. Уже 1 июля 1934 года, в те часы, когда штурмовиков вели на расстрел, он стал штандартенфюрером СС и получил по этому поводу поздравительную телеграму от Гиммлера. 31 марта 1935 года в присуствии Адольфа Гитлера Эмиль Морис заключил помолвку с Хедвигой Плоец, студенткой медицины и дочерью офицера. Морис познакомился с невестой на маскараде в мюнхенском отеле "Четыре времени года" и очаровал её своим испанским костюмом (мне невольно приходит в голову, что одеяние тореадора смотрелось на нём аутентичнее, чем эсесовский мундир). О помолвке было объявлено на месте первой встречи пары. Помимо Гитлера, на вечеринке присутствовали такие люди, как генеральный директор фирмы "Даймлер-Бенц" Якоб Веймлер.
20 апреля 1935 года Гитлер встречал день рождения в Мюнхене. Эмиль и Хедвига пришли его поздравить. Вождь провёл гостей по своей роскошной девятикомнатной квартире и предложил им сыграть свадьбу здесь, у него дома. Брак под покровительством Гитлера - это был типичный для Мориса способ обойти предписания. В СС существовали определённые правила. Согласно одному из них, член организации должен был доказать чисто арийское происхождение своих предков до 1750 года. Согласно другому, офицер СС мог жениться только с согласия Гиммлера. Морис не соответствовал предъявляемым к эсесовцам расовым параметрам и находился в скверных отношения с Гиммлером... но был ближайшем другом Гитлера, и это было куда важнее любых правил. Универсальная формула "своим всё, остальным - закон" восходит ещё к Макиавелли и никогда не будет отменена.
11 мая 1935 года Эмиль Морис женился. Государственые дела не позволили Гитлеру приехать в Мюнхен, но он прислал на свадьбу людей из своей свиты. Перед евангеличеcкой церковью, в которой происходил обряд, выстроились сотни одетых в форму эесесовцев и штурмовиков. Священник (член НСДАП) произнёс речь об Эмиле Морисе, ветеране первой волны национал-социализма, одном из первых, кто распознал священную миссию фюрера и последовал за ним с беззаветной преданностью. Гиммлер воздержался от отправки Морису подарка (обычно он одаривал вступавших в брак офицеров СС подсвечниками). Зато Гитлер при первой же возможности нанёс молодожёнам Морисам визит и оставил им тысячу марок на обустройство хозяйства.
31 августа 1935 года Гитлер и Гиммлер заключили письменный договор, согласно которому Эмилю Морису, как единственнoму человеку неарийского происхождения, в виде абсолютного исключения, разрешалось и далее быть членом СС. Подчёркивалось, что это исключение сделано лично Гитлером, у Гиммлера же подобногого права нет. Оговаривалось, что потомки Мориса не могут быть приняты в СС (на этом пункте настоял Гиммлер). Зато единственное исключение было распространено на братьев Мориса.
Да, друзья мои, все братья Эмиля Мориса тоже были нацистами, участвововавшими в движении с его первых дней. Даже его единственная сестра вступила в НСДАП. Об этих людях крайне трудно что-то узнать, и если кто-нибудь из вас осведомлён лучше меня, я буду признателен за любую дополнительную информацию о них. Хотя, если честно, надежды мои невелики. В одной биографической книге об Эмиле Морисе мне встретилось описание фотографии, на которой запечaтлён Гитлер в гостях у семейства Морисов. Все четверо братьев там одеты в эсесовские формы. Автор отмечает, что это неопубликованная фотография, хранящаяся в архиве. Ситуация, когда некая фотография Гитлера остаётся неопубликованной, представляется мне ещё более необычной, чем сама судьба Эмиля Мориса.
В 1936 году Морис стал депутатом рейхстага от Лейпцига, в 1937 - президентом Ремесленной палаты Баварии. Он вошёл в наблюдательные советы нескольких фирм и банков, а также получил место консультанта в "Сименсе". В 1939 году Гиммлер, скрепя сердце, произвёл его в оберфюреры СС. При этом Морис ещё немножко продавал часы. В 1935 году наш герой сдал экзамены и получил право называться мастером-часовщиком. На Рождество тридцать пятого года Гитлер заказал ему партию золотых часов для партийных вождей. Подобный заказ стал ежегодной традицией. Руководство Рейха сверяло время по часам от Эмиля Мориса.
После начала войны Гитлер полностью погрузился в руководство военными действиями (а по мнению многих - ушёл в астрал). Морис же вступил в ряды вермахта и стал офицером тыловой службы (в звании стaршего лейтенанта). Фюрер всегда говорил ему, что война на два фронта - это самоубийство. Ho в декабре 1941 года, когда немецкая армия увязла под Москвой, Гитлер вдруг объявил войну Соединённым Штатам. Мориса это встревожило. Он хотел выяснить, что происходит, и попытался встретиться с вождём германской нации. Тот не принял его. Ушёл ли Гитлер в астрал или нет, он уже был недоступен для своего старого друга. И только канцелярия фюрера продолжала посылать чете Морисов рождественские подарки.
В хаосе последних дней войны мародёры разграбили магазин Мориса. 25 мая 1945 года американцы арестовали нашего героя. На допрашивавшего его американского офицера часовщик произвёл впечатление человека сломленного и запутавшегося. Однако сломленность сломленностью, а показания он давал очень грамотно. Вспоминал только то, что имело смысл вспоминать, признавал только то, что невозможно было отрицать. Говорил о себе всего лишь как о шофёре, по стечению обстоятельств некоторое время поработавшем у Гитлера. Напоминал, что подал на НСДАП в суд за незаконное увольнение. Напирал на своё еврейское происхождение и подчёркивал, что всегда считал расовую политику нацистов, особенно еврейское погромы, полным безумием. Свою встречу с Гитлером в Ландсбегской тюрьме называл случайной. О Пивном путче и o Ночи длинных ножей не помнил почти ничего.
В конце концов его приговорили к конфискации 25% имущества и к четырём годам лагерей. Одни источники утверждают, что Морис отсидел весь свой срок, другие возражают, что он попросил помилования и получил его. В любом случaе, какое-то время наш герой определённо провёл за решёткой. Пока Морис отсутствовал, его жена Хедвига, работавшая врачом, заботилась о двух их детях. Потом часовщик в очередной раз вернулся к своему ремеслу. Он украсил свой дом портретами еврейских предков и вплоть до выхода на пенсию продавал часы. Умер Эмиль Морис в 1972 году в возрасте 76 лет.
Разумеется, он был далеко не единственным евреем (или, если угодно, частичным евреем), стоявшим близко в верхушке Третьего Рейха. В своё время я излагал биографию княгини Стефании Гогенлоэ, заслужившей репутацию нацисткой супершпионки (см. Дама с золотой свастикой и Дама с золотой свастикoй - II.). Можно было бы вспомнить и многих других людей, от знаменитого фельдмаршала Эрхарда Мильха до личного повара и диетолога Гитлера Констанции Манциарли. Манциарли считалась полугречанкой-полуавстриячкой. Когда у неё обнаружились несомненно еврейские родственники, Гитлер заявил, что никому не позволит очернять свою повариху, и приказал Бальдуру фон Шираху изготовить документы о её арийском происхождении.
Совершенно особняком стоит случай Фрица Шepвица. Будучи, согласно расовым законам, "стопроцентным евреем", Шервиц подделал документы, вступил в ряды НСДАП и СС, дослужился до оберштурмфюрера, стал комендантом концлагеря Лента недалеко от Риги и собственноручно убил около двухсот евреев (после войны он опять подделал документы и устроился на работу в организацию, занимавшуюся реституцией еврейской собственности, но был разоблачён и повешен, как нацистский преступник).
Люди - это люди. Далеко не каждый пойдёт на такие преступления, на какие пошёл Швериц, но большинство из нас умеет приспособиться к любой ситуации и вполне убедительно носить предложенные по сценарию игры маски, даже если смена масок происходит в каждом действии. Хамелеонам очень далеко до сапиенсов в искусстве перевоплощения. В конце концов, эволюция увела нас на миллионы лет вперёд.