История о том, как банановая кожура стала угрозой для жителей Нью-Йорка

Уборка мусора в деловом центре Нью-Йорка, 1890-е годы

В 1907 году Анна Стурла при посадке на паром поскользнулась на банановой кожуре и потребовала 250 долларов компенсации от владельцев плавательного средства. По её словам, три врача осмотрели её и сказали, что она нуждается в операции. Она получила 150 долларов – хорошие деньги по тем временам, хотя и меньше 500 долларов, которые ей выплатили после первого инцидента, когда она поскользнулась на банановой кожуре и упала на ступеньках железнодорожного вокзала на 125-й улице и Парк-Авеню.

«Не прошло и шести месяцев после того, – писал репортер The New York Times, – как миссис Стурла снова попала в беду из-за своего заклятого врага – банановой кожуры». В общей сложности Анна Стурла получила $2950 в результате семнадцати несчастных случаев за четыре года. В одиннадцати случаях Стурла обвиняла банановую кожуру. Когда газета The New York Times написала о ней, Стурла предстала перед судом за мошеннические жалобы.

Но в течение многих лет банановую кожуру воспринимали как серьёзную угрозу. В конце концов, многие нью-йоркцы получали подобные травмы. Поскользнуться на банановой кожуре – это клише, неотъемлемая черта винтажных водевилей. Но прежде чем она стала комедийным тропом, банановая кожура угрожала жителям Нью-Йорка в течение десятилетий.

Мусорщики Уоринга убирают улицы под охраной полиции

Когда бананы впервые прибыли в Нью-Йорк, это был триумф логистики и планирования. После Гражданской войны, как пишет Дэн Кеппель в книге «Бананы: судьба фруктов, которые изменили мир», бананы в США были похожи на икру: дорогие и труднодоступные символы статуса. В конце концов, доставка бананов из ближайшего региона их производства, Ямайки, могла занять до трёх недель на шхуне, что было дольше, чем срок годности этих тропических фруктов. Но как только предприниматели осознали, что оставленные на палубе бананы остаются прохладными и не портятся, это привело к «банановой лихорадке». Вскоре фабрики стали поставлять лёд для охлаждения бананов во время транспортировки, и эти фрукты стали повсеместной и дешёвой закуской в США.

Но за это пришлось заплатить. Продавцы рекламировали банановую кожуру как «гигиеническую обёртку» и продавали её вместе с уличной едой. Конечно же, жители Нью-Йорка выбрасывали «обёртки» прямо на улицах, и страницы нью-йоркских газет на рубеже веков содержали сообщения о серьёзных травмах, связанных с бананами.

«Богатый торговец в возрасте 75 лет... поскользнулся на банановой кожуре перед своим домом и сломал правую ногу около бедра, – сообщает Times в 1884 году. – Он вряд ли поправится». Более 30 лет спустя статья под заголовком «Банановая кожура вызывает смерть» описала, как рабочий завода поскользнулся и упал на дороге, где его сбил грузовик.

Нью-йоркские портовые грузчики разгружают бананы на пирсе 13, 1937 год

Одинокая банановая кожура на тротуаре – её жёлтый цвет практически служит знаком, предупреждающим об опасности – не кажется столь угрожающей. Но в конце XIX века мусор в Нью-Йорке накапливался по щиколотку или по колено. В городе существовал Департамент по уборке улиц, созданный в 1881 году. Но это была эпоха коррумпированной политики Таммани-холл, и рабочие места выдавались на основе партийной лояльности, часто тем, кто не являлся на работу и использовал средства не по назначению.

Фотографии того времени потрясают. Жители Нью-Йорка выбрасывали свой мусор на улицу, где его никто не подбирал, что заставляло городских властей выпускать диких свиней, которые съели бы остатки. Мёртвые животные днями лежали в канавах. В таких условиях выброшенная банановая кожура сгнивала, становилась скользкой и приобретала маскирующий коричневый цвет.

Апельсиновая и картофельная кожура также приводила к падениям, но пешеходы больше всего боялись бананов, которые занимают первое место среди самых скользких фруктов, как определили учёные с тех пор. Письма в редакцию требовали сурового наказания за брошенную на тротуар кожуру. Теодор Рузвельт, тогдашний начальник полиции Нью-Йорка, объявил войну банановой кожуре и выступил с публичным обращением к своим капитанам и сержантам по поводу «дурных привычек банановой кожуры», уделив особое внимание её склонности «подбрасывать людей в воздух и обрушивать их с ужасающей силой на твёрдую мостовую».

Жители Нью-Йорка были не единственными, кто боялся бананов. Сент-Луис поднял этот вопрос и запретил бросать на улицах банановую кожуру, а из Панамы приходили сообщения о том, что люди иногда умирали, поскользнувшись на ней. Однако в Нью-Йорке масштаб был совершенно другим.

В других американских городах мусорщики исправно выполняли свою работу. Тем не менее, по словам Робина Нэгла, антрополога-резидента Департамента санитарии города Нью-Йорка, «Нью-Йорк настаивал на том, чтобы быть позорно, отвратительно грязным». Вероятно, слияние коррупции в Нью-Йорке и его статуса столицы развлечений привело к тому, что кинозвёзды и комики стали выполнять так много трюков, связанных с банановой кожурой. Чарли Чаплин, к примеру, изображал персонажа, который перешагивал через банановую кожуру и попадал прямо в люк.

Снимки улицы Ист-Хьюстон до и после реформы Уоринга

В 1890-х годах произошёл скандал, который разоблачил коррупционную политику Тамани-холл и отправил мэра в отставку. Новый городской глава, в свою очередь, нанял человека, который спас нью-йоркцев от банановой кожуры: Джорджа Уоринга.

Уоринг был полковником, воевавшим в Гражданской войне. Его реконструкция канализации в Мемфисе (штат Теннесси) положила конец эре местных эпидемий. Он искоренял коррупцию и прививал воинскую дисциплину. «Уоринг превратил силы по уборке улиц из сброда в мощную армию», — писала газета Times. Он настоял на том, чтобы его люди носили белую форму, которая ассоциировалась со здоровьем, и маршировали по улицам города. Уоринг отдал приоритет уборке бедных районов.

Мусорщики были известны как «белые крылья» ввиду цвета своей униформы

Уборщиков улиц не встретили с распростёртыми объятиями. «В бедных уголках города, таких как Файв-Поинтс, не любили, когда кто-то из местных властей появлялся на их территории, – поясняет Нэгл. – Они бросали кирпичи в уборщиков улиц и пытались бороться с ними палками». Однако Уоринг послал их снова, и, в конце концов, они завоевали сердца и умы жителей многоквартирных домов, изменив улицы Нью-Йорка до неузнаваемости. Довольно скоро мусорщики стали занимать почётные места на городских парадах, и мэр беспрестанно говорил о важности их работы. Коррумпированный отдел, который когда-то прикарманивал деньги налогоплательщиков, стал образцом государственной службы.

Когда мусор исчез с городских улиц, падения, связанные с банановой кожурой, остались жить только в комедиях.