Трансформация ислама перед лицом катастрофы

Измерение и оценка катастрофических исторических событий не могут быть выполнены путем определения степени катастрофы, поскольку катастрофический ярлык не определяется количеством погибших, экономическим бедствием или культурными последствиями; Напротив, событие является окончательно катастрофическим, когда оно деструктивно организует, через индивидуальные или коллективные социально-экономические механизмы, весьма заметные события, которым уделяется широкое внимание и которые публично обозначаются как таковые. [1]

Первый крестовый поход был вызван в первую очередь неясным политическим мероприятием 1095 года, осуществленным в 1099 году, когда папа Урбан II собрал энтузиастов новобранцев из всех социальных слоев в ответ на продвижение турок-сельджуков на северо-запад. Турки захватили Багдад в 1055 году и Сирию в 1070 году, и на протяжении середины XI века немецкие паломники с неспокойного Ближнего Востока все чаще становились жертвами арабских бандитов.

В своем первом призыве к оружию Папа Урбан II рассказывает, что во многих провинциях «едва ли можно идти по дороге днем или ночью, не подвергаясь нападению грабителей». [2] Известный средневековый историограф д-р Мэтью Габриэле отмечает, что Урбан был формально обучен как экзегет в рамках традиции Каролингов [3] и поэтому представил «франков как новый избранный народ, [который] начался при Карле Великом». [4] Каролингская традиция предлагает позитивный подход к священной истории, структурируя события во время правления Урбана в типологической форме.

«[Урбан] сказал, что из-за человеческих грехов экклесия была коллективно наказана языческими нашествиями седьмого и восьмого веков. Однако теперь, в конце одиннадцатого числа, время отвоевания было близко ». [5]

Основная цель Первого крестового похода состояла в том, чтобы отвоевать Иерусалим, который находился под властью мусульман после арабо-византийского конфликта в 637 году, который привел к подчинению патриарха Софрония халифату Рахидун. [6] Насилие, причиненное жителям Иерусалима крестоносцами, возможно, превысило обычные стандарты жестокости военного времени. [7] Все мусульманские жители были либо убиты, либо изгнаны из региона, и Иерусалимское королевство было основано в Леванте, которое просуществовало почти столетие, прежде чем было захвачено египетским султаном Саладином в 1187 году.

Католическое завоевание изменило мусульманский мир на века. Исламская культура была пропитана сердцем Иерусалима на протяжении веков.

Вторжение монголов в Багдад в 1258 году разрушило центральную власть в Ираке, и к концу тринадцатого века мастера осады опустошили королевства в Китае, Персии, России и Восточной Европе. Осада Багдада была частью более крупной военной операции по сравнению с Первым крестовым походом. В то время как тема завоевания крестоносцев характеризовала призыв церкви к оружию, монгольский генерал потребовал повиновения от халифата Аббасидов в Багдаде. Когда халиф отказался, город был окружен и атакован китайской артиллерией монголов. [8]

С появлением монголов на границах державы Аббасидов последний багдадский халиф аль-Мустасим получил от Хулагу ультиматум. Хан требовал от того покорности. Халиф безрассудно отверг условия монголов. Сам Багдад разделился на два лагеря. Среди влиятельных сановников было немало тех, кто понимал гибельность противостояния с кочевниками.

Окружив в январе 1258 года город, Хулагу приказал пустить в Багдад стрелы с ярлыками, в которых он обещал пощадить тех, кто не будет сопротивляться монголам. Послания пустили через стены с шести сторон. При штурме атакующие использовали осадные орудия, в том числе камнеметы. Катапульты сооружали китайские инженеры.

5 февраля 1258 года монголы захватили часть стены, а уже 10 числа Багдад сдался. Навстречу победителям вышел сам халиф. С ним были имамы, сановники и вельможи. В первую очередь Хулагу повелел пересчитать жителей города. Горожане, сложив оружие, выходили из своих укрытий — их тут же поголовно убивали.

Хулагу отправляет халифа аль-Мустасима в заключение вместе с его сокровищами

Жители и архитектура города были уничтожены огнем, в том числе библиотеки, университеты, женщины и дети; один очевидец описывает резню как «настолько великую, что кровь убитых лилась рекой, подобной Нилу». [9]

Во дворце халифа хан устроил праздничный пир. Была вскрыта сокровищница аль-Мустасима. В хранилище нашли драгоценные камни, украшения, жемчуг, золотые динары. Под страхом смерти халиф сознался в существовании еще одного тайника. Посередине дворца под искусственным водоемом были обнаружены слитки червонного золота. Монголы также устроили перепись гарема (700 жен и наложниц, а также 1000 человек прислуги). Завоеватели предали огню соборную мечеть халифов и багдадскую библиотеку. Книги выбрасывались прямо в Тигр. В городе стало нечем дышать, а Хулагу даже переместил свою ставку в соседнее селение.

Грабеж и резня в Багдаде продолжались пять дней. Бесчинства были остановлены только потому, что неисчислимые богатства халифа удовлетворили даже самых жадных монголов. Ликовали не только кочевники, но и христиане, которые считали поражение мусульман справедливой расплатой за столетия их собственных унижений. Монголы также не тронули евреев.

Хулагу и его супруга в образе новых Константина и Елены в сирийской библии

Жена Хулагу Докуз-хатун была несторианской христианкой, и под ее влиянием хан передал несторианскому патриарху захваченный дворец аль-Мустами. Считается, что монголы побоялись проливать кровь халифа и поэтому бросили его под копыта лошадей или уморили жаждой. Также были убиты все дети аль-Мустасима кроме единственного сына, который уехал в Монголию, но не имел там никакого политического влияния. После завоевания Багдада Хулагу поддержали армянский царь Гетум I и князь Антиохии Боэмунд VI. В Европе хана и его супругу несторианку сравнивали с Константином Великим и Еленой Равноапостольной.

Осада Багдада в 1258 году принесла исламу больший урон, чем осада Иерусалима в 1099 году; безжалостность монгольских захватчиков превзошла жестокость крестоносцев, которые иногда щадили и изгоняли мусульманских жителей, а не убивали их. Хотя создание Латинского Иерусалимского королевства имеет контекстуальное значение для более поздних политических конфликтов в регионе, потеря мусульманами Багдада - главной столицы халифата Аббасидов - представляет собой более масштабный монгольский конфликт, целью которого было не отвоевать ключевые священные регионы, а глобальное господство.

---

• [1] Catastrophe and Catharsis, ed. Katharina Gerstenberger (Rochester)
• [2] “Urban II’s Call for a Crusade,” in The Crusades: A Reader, eds. S.J. Allen and Emilie Amt, 2^nd ed. (Toronto: University of Toronto Press: 2000, 36.
• [3] “[T]he fundamental mission of the Carolingian renovatio or renaissance biblical scholars was mostly to reproduce, not only biblical commentaries but also treatises of a moral and theological nature whose authorsr drew almost exclusively on the texts of Late Antiquity and especially on the writings of the Fathers. The result was the production of collections of didactic texts designed primarily for the spiritual guidance of Carolingian rulers and magnates whose task it was to lead the populus  dei to eternal salvation.” See, James Francis Lepree, “Sources of Spirituality and the Carolingian Exegetical Tradition, ”Academia, 2008.
  
• [4] Matthew Gabriele, “The Last Carolingian Exegete: Pope Urban II, the Weight of Tradition, and Christian Reconquest,” Church History vol. 81, no. 4 (2012): 809.
• [5] Ibid.
• [6] Nancy Khalek, “Jerusalem,” in Encyclopedia of Islam and the Muslim World, 2^nd ed., vol., 1, ed. Richard C. Martin (Farmington Hills, Gale: 2016), 581
• [7] Jim Bradbury, The Medieval Siege (Woodbridge: The Boydell, 1992), 296.
• [8] Thabit Abdullah, A Short History of Iraq, 2^nd ed. (London: Routledge, 2013), 31.
• [9] Quoted in Bertold Spuler, History of the Mongols Based on Eastern and Western Accounts of the Thirteenth and Fourteenth Centuries (New York: 1972), 30.