Существует ли смерть? Учёный Роберт Ланца о сознании, творящем Вселенную

Врач, профессор Института регенеративной медицины и автор концепции биоцентрической вселенной Роберт Ланца и астроном Боб Берман поразмышляли на страницах Aeon о том, что в мире, где пространство и время — лишь инструменты, организующие поток информации, вопрос «существует ли смерть» не имеет смысла. Мы подготовили для вас перевод этого спорного, но от этого не менее интересного эссе.

Здесь мы расскажем вам, что происходит после того, как вы умираете. Шутки в сторону. Хорошо, это ведь не так серьезно, потому что вы на самом деле не умираете.

Для начала давайте резюмируем научные представления об этом: по сути, ты помираешь, и это конец всего. Это взгляд, пользующийся популярностью у интеллектуалов, которые гордятся тем, что достаточно стойко и реалистично смотрят на вещи и избегают трусливого убежища в духовном «опиуме» Карла Маркса – веры в загробную жизнь. Этот современный взгляд не самый весёлый.

Но в нашей теории Вселенной, которая называется биоцентризм и согласно которой жизнь и сознание создают реальность вокруг себя, нет места для смерти как таковой. Чтобы полностью понять это, мы должны вернуться к теории относительности Альберта Эйнштейна, одной из основ современной физики. Вывод Эйнштейна о том, что прошлое, настоящее и будущее не являются абсолютными величинами, разрушает идею о незыблемости времени. Как заметил физик Джулиан Барбур:

«Если вы пытаетесь взять время в руки, оно всегда утекает сквозь пальцы. Люди уверены, что время есть, но не могут получить к нему доступ. Мне кажется, они не могут получить к нему доступ, потому что его вообще нет».

Он и многие другие физики рассматривают каждый отдельный момент как цельный, завершенный и существующий сам по себе. Мы живем в последовательности настоящих моментов, которые Барбур называет «сейчасами» (nows).

«У меня есть стойкое ощущение, что вещи имеют определенные позиции по отношению друг к другу. Я пытаюсь абстрагироваться от всего, что мы не можем видеть (прямо или косвенно), и просто сохранить эту идею сосуществования множества вещей одновременно. Это просто «сейчасы» — ни больше и не меньше».

В самом деле, коллега Эйнштейна, Джон Уилер (который популяризировал слово «черная дыра») также предположил, что время не является фундаментальным аспектом реальности. В 2007 году его эксперимент с «отложенным выбором» показал, что вы могли бы задним числом повлиять на прошлое, изменяя частицу света, называемую фотон, в настоящем времени. Когда свет проходит через щель в экспериментальной установке, он должен решить, вести себя, как частица или как волна. В дальнейшем (после того, как свет уже прошел через щель) ученый может повернуть переключатель включения или выключения. То, что ученый делает в этот момент, задним числом определяет, как вела себя частица в тот момент, когда проходила через щель.

Эти и другие эксперименты показывают, что течение времени является иллюзией. Но как мы можем чувствовать мир, в котором не существует времени? И что это говорит нам о смерти?

Биоцентризм проливает некоторый свет на эти вопросы. Вернер Гейзенберг, лауреат Нобелевской премии по физике и основоположник квантовой механики, однажды сказал:

«Современная наука сегодня больше, чем когда-либо раньше, благодаря своей природе сама была вынуждена вновь поставить вопрос о возможности постижения реальности психических процессов».

Оказывается, все, что мы видим и испытываем, — это водоворот информации, бушующий у нас в голове. Мы не только объекты, включенные в некую внешнюю матрицу, тикающую «где-то там». Скорее всего, пространство и время являются инструментами, которые наш разум использует, чтобы соединять их вместе.

Конечно, пока вы читаете эту статью, вы переживаете «сейчас». Но учтите: с точки зрения вашей прабабушки, ваши «сейчасы» существуют в ее будущем, а «сейчасы» её прабабушки существуют в её прошлом. Слова «прошлое» и «будущее» являются лишь идеями, относительными для каждого наблюдателя.

Так что случилось с вашей прабабушкой после того, как она умерла? Для начала — поскольку времени не существует, не может быть «после смерти», за исключением смерти её физического тела в вашем настоящем. Так как все – это просто «сейчасы», не может быть абсолютной матрицы пространства/времени для рассеивания ее энергии – ей просто невозможно «уйти» куда бы то ни было.

Думайте об этом, как об одном из тех старых граммофонов. Информация записи превращается в трехмерную реальность, которую мы можем почувствовать в определённый момент. Любая другая информация записи существует лишь как потенциал. Любая причинно-следственная история, ведущая к переживанию «сейчас», может рассматриваться как «прошлое» (то есть песни, которые играли до, где бы ни находилась игла), а также любые события, которые последуют в «будущем»; эти параллельные «сейчасы» называются суперпозиции. Аналогичным образом состояние до смерти, включающее текущую жизнь с ее воспоминаниями, возвращается в суперпозицию — в часть записи, которая представляет лишь информацию.

Короче говоря, смерти на самом деле не существует. Вместо этого в момент смерти мы достигаем воображаемую границу самого себя, границу леса, где, как в старой сказке, лиса и заяц говорят спокойной ночи друг к другу. И если смерть и время — иллюзии, они также являются непрерывностями в соединении «сейчасов». Где же тогда мы сами находимся? На ступеньках, которые могут перемешиваться и перетасовываться в любом месте, как те, «где Гермес выиграл в игральные кости у Луны, что Осирис может родиться», как Ральф Уолдо Эмерсон отметил в 1842 году.

Эйнштейну это было известно. В 1955 году, когда его близкий друг Микеле Бессо умер, он писал:

«Ныне он покинул этот странный мир чуть раньше меня. Это ничего не значит. Для нас, убежденных физиков, разница между прошлым, настоящим и будущим — всего лишь устойчивая иллюзия».

Оригинал:

«There is no death, only a series of eternal ‘nows’» / Aeon.

---

(см. опровержение фейковых новостей: об эссе Роберта Ланца «Сообщения о жизни после смерти оказались пересказом философского эссе 2012 года»)