 |
Чума в Афинах убила от 25 до 33% населения древнего города, но что произошло, до сих пор остается загадкой. Эта картина маслом Майкла Свертса, около 1652 года, называется «Чума в древнем городе», и некоторые ученые интерпретируют ее как изображение афинской чумы, разразившейся в 430 году до нашей эры. |
Пандемии и эпидемии чумы, похоже, являются привкусом этого десятилетия, случаясь через равные промежутки времени на протяжении всей истории. Некоторые пандемии удалось подавить в зародыше благодаря эффективным коллективным действиям или благодаря удаче, возникшей в малонаселенных районах. Другие, смертоносные как по происхождению, так и по последствиям, опустошили население, и ни одна из них не сравнится с Великой чумой в Афинах, охватившей древний город в 430 г. до н. э., в разгар Пелопоннесской войны, уничтожившей колоссальную четверть всего населения с по некоторым оценкам погибла треть населения!
Чума на войне: полное уничтожение
Унесшие около 100 000 (или более) жизней, чума и война (которая продлится 27 лет) в совокупности нанесли ущерб афинскому обществу. Эпидемия вернется в 429 г. до н.э., а затем снова зимой 427 г. Современные исследователи считают причиной эпидемии афинской чумы около тридцати патогенов , хотя ее происхождение остается медицинской загадкой и по сей день. Это был самый смертельный эпизод болезни в истории классической Греции.
Местные жители, появившиеся в районе порта Пирей, начали страдать от загадочной болезни, никогда ранее не встречавшейся. В то же время аналогичные вспышки были зарегистрированы на других греческих островах, в том числе на Лемносе в северной части Эгейского моря . В Афинах начали циркулировать слухи о том, что источники воды и колодцы отравлены спартанцами, в то время врагами. В течение нескольких недель болезнь распространилась на самые отдаленные районы города, поразив все слои общества и все возрастные группы.
Что усугубляло страдания афинян, так это недальновидная стратегия Перикла, которая стремилась привести сельских жителей Аттики в город-крепость, чтобы сражаться со спартанцами. Это только увеличило скорость передачи и заражения, особенно среди афинян, которые были помещены в еще более антисанитарные условия.
Спартанцы вообще не пострадали с такой же скоростью. Фактически, сам Перикл стал жертвой его политики, потеряв при этом жизнь, хотя сначала он был отстранен от должности официального стратега.
«[Люди] в добром здравии внезапно подвергались сильным приступам жара в голове; покраснение и воспаление глаз; горло и язык быстро наливаются кровью; дыхание стало неестественным и зловонным; чихание и хрипота; сильный кашель; рвота; позывы на рвоту; сильные судороги; тело внешне не такое горячее на ощупь, но и не бледное; яркая окраска, переходящая в красную; прорываясь в пустулы и язвы», — писал он очень подробно. «Чума столь великая, как эта, и с такими разрушительными последствиями, что она не имела ничего общего с чем-либо еще в истории человечества».
Фукидид также пронзительно писал об отчаянии и полной безнадежности, которые охватят человека, заразившегося этой болезнью. Из-за отсутствия медицинского диагноза в то время люди полагали, что возникло нечто, что не может выдержать человеческая способность. В конце концов, это привело к крушению традиционных ценностей, поскольку потакание своим слабостям заменило честь, а страх перед Богом и людьми был устранен.
Подобно тому, как пандемия COVID-19 захлестнула всю медицинскую отрасль и всех, кто был с ней прямо или косвенно связан, Великая Афинская чума ударила по всем, кто ухаживал за больными. Как только врачи были перегружены и не могли оказывать помощь, все граждане, включая членов семьи и близких, подвергались серьезному риску — фактически, следствием обычно была смерть.
На афинских улицах стали скапливаться трупы, препятствовавшие совершению даже элементарных обрядов погребения умерших. Было бы обычным делом кремировать несколько тел на одном костре одновременно.
Только те, кто вылечился от смертельной болезни и выжил, чтобы рассказать об этом, были способны подарить любовь и заботу членам своей семьи. К счастью, инфекция принесла с собой иммунитет ; похоже, никто не заразился повторно, по крайней мере, не смертельно (явное отличие от нынешней пандемии COVID-19). Тем не менее, большинство выживших сообщили о некоторых длительных последствиях — потере памяти, повреждении пальцев рук, глаз, ног и даже гениталий.
Большинство начали верить в пророчества о гибели, особенно в древнем Дельфийском Оракуле, думая, что боги обрушили свой гнев на простых людей, а спартанцы были предвестниками этого. Афиняне консультировались с Оракулом в Дельфах и отправляли послов в другие известные святилища, чтобы добиться божественного вмешательства.
Его описание симптомов не вписывается ни в одну из известных современных форм болезни. Вполне возможно, что его рассказ был преувеличенным и антиисторическим, что делало реконструкцию этого периода особенно сложной.
В 1994–1995 годах в Керамейкосе в Афинах была обнаружена братская могила 150 человек того времени , и было выдвинуто несколько теорий относительно того, кем они были. Поскольку их хоронили в спешке и с недостаточным уважением к мертвым, которое в остальном обычно на месте, группа греческих ученых пришла к выводу, что это были жертвы афинской чумы.
Исследование, опубликованное десять лет спустя на основе стоматологических карт трех жертв, обнаружило 93% сходство с брюшным тифом, но эта теория была отвергнута мейнстримом как слишком упрощенная и полная лазеек. Более того, симптоматика была непоследовательной, а быстрое начало афинской чумы не вяжется с общим течением брюшного тифа.
Афинская чума остается загадкой, но недавнее обнаружение массовых захоронений древнего периода дает новую надежду на то, что окончательный диагноз не за горами. Благодаря быстрому развитию современных методов анализа ДНК за последние два десятилетия, это лишь вопрос времени, когда болезнь, поразившая древние Афины, сможет быть точно расшифрована с научной точки зрения.
(Copyrighted © Перевод с англ. Louiza Smith)
Источник:
By Sahir Pandey,*
«The Plague of Athens Killed Over a Quarter of the City's Population»
* Сахир Панди окончил исторический факультет Делийского университета и юридический факультет Джиндальского университета в Сонепате. Во время изучения истории у него появился большой интерес к постколониальным исследованиям с упором на Латинскую Америку. Публиковался в индийском издании «LiveWire» в качестве соавтора и для The Cinemaholic, среди других внештатных работ. (Примеч. Louiza Smith)
Местные жители, появившиеся в районе порта Пирей, начали страдать от загадочной болезни, никогда ранее не встречавшейся. В то же время аналогичные вспышки были зарегистрированы на других греческих островах, в том числе на Лемносе в северной части Эгейского моря . В Афинах начали циркулировать слухи о том, что источники воды и колодцы отравлены спартанцами, в то время врагами. В течение нескольких недель болезнь распространилась на самые отдаленные районы города, поразив все слои общества и все возрастные группы.
Что усугубляло страдания афинян, так это недальновидная стратегия Перикла, которая стремилась привести сельских жителей Аттики в город-крепость, чтобы сражаться со спартанцами. Это только увеличило скорость передачи и заражения, особенно среди афинян, которые были помещены в еще более антисанитарные условия.
Спартанцы вообще не пострадали с такой же скоростью. Фактически, сам Перикл стал жертвой его политики, потеряв при этом жизнь, хотя сначала он был отстранен от должности официального стратега.
 |
Перикл плохо справился с чумой в Афинах, в результате которой погиб Перикл, его сын и до трети Афин. Перикл у смертного одра своего сына, картина Франсуа-Николя Шиффлара, 1851 г. |
Происхождение и симптомы афинской чумы:
рассказ о человеческой выносливости?
«[Люди] в добром здравии внезапно подвергались сильным приступам жара в голове; покраснение и воспаление глаз; горло и язык быстро наливаются кровью; дыхание стало неестественным и зловонным; чихание и хрипота; сильный кашель; рвота; позывы на рвоту; сильные судороги; тело внешне не такое горячее на ощупь, но и не бледное; яркая окраска, переходящая в красную; прорываясь в пустулы и язвы», — писал он очень подробно. «Чума столь великая, как эта, и с такими разрушительными последствиями, что она не имела ничего общего с чем-либо еще в истории человечества».
Фукидид также пронзительно писал об отчаянии и полной безнадежности, которые охватят человека, заразившегося этой болезнью. Из-за отсутствия медицинского диагноза в то время люди полагали, что возникло нечто, что не может выдержать человеческая способность. В конце концов, это привело к крушению традиционных ценностей, поскольку потакание своим слабостям заменило честь, а страх перед Богом и людьми был устранен.
 |
Бюст древнегреческого полководца и историка Фукидида, первоисточника современности об Афинской чуме 4 века до н.э. |
Подобно тому, как пандемия COVID-19 захлестнула всю медицинскую отрасль и всех, кто был с ней прямо или косвенно связан, Великая Афинская чума ударила по всем, кто ухаживал за больными. Как только врачи были перегружены и не могли оказывать помощь, все граждане, включая членов семьи и близких, подвергались серьезному риску — фактически, следствием обычно была смерть.
На афинских улицах стали скапливаться трупы, препятствовавшие совершению даже элементарных обрядов погребения умерших. Было бы обычным делом кремировать несколько тел на одном костре одновременно.
Только те, кто вылечился от смертельной болезни и выжил, чтобы рассказать об этом, были способны подарить любовь и заботу членам своей семьи. К счастью, инфекция принесла с собой иммунитет ; похоже, никто не заразился повторно, по крайней мере, не смертельно (явное отличие от нынешней пандемии COVID-19). Тем не менее, большинство выживших сообщили о некоторых длительных последствиях — потере памяти, повреждении пальцев рук, глаз, ног и даже гениталий.
Афинская чума привела к краху социальной иерархии
Социальные последствия тоже были катастрофическими; почти в одночасье богатые и элитные граждане стали нищими, в то время как некоторым бедным гражданам повезло, и они смогли присвоить активы богатого человека. Правовая система была в беспорядке, поскольку страх перед чумой превзошел потребность в справедливости или равенстве.Большинство начали верить в пророчества о гибели, особенно в древнем Дельфийском Оракуле, думая, что боги обрушили свой гнев на простых людей, а спартанцы были предвестниками этого. Афиняне консультировались с Оракулом в Дельфах и отправляли послов в другие известные святилища, чтобы добиться божественного вмешательства.
 |
Граждане Греции чувствовали себя брошенными богами во время Великой чумы в Афинах, что привело к распаду общества. Картина Томаса Коула «Разрушение» из серии «Курс империи», 1836 г. |
Современные трудности диагностики афинской чумы
Что затрудняет привязку этой болезни к конкретному патогену, такому как лихорадка Эбола, малярия, грипп, корь или холера, так это то, что Фукидид не был ученым-медиком. У него не было медицинского опыта или знаний, и он написал свой трактат через десять лет после самого события.Его описание симптомов не вписывается ни в одну из известных современных форм болезни. Вполне возможно, что его рассказ был преувеличенным и антиисторическим, что делало реконструкцию этого периода особенно сложной.
В 1994–1995 годах в Керамейкосе в Афинах была обнаружена братская могила 150 человек того времени , и было выдвинуто несколько теорий относительно того, кем они были. Поскольку их хоронили в спешке и с недостаточным уважением к мертвым, которое в остальном обычно на месте, группа греческих ученых пришла к выводу, что это были жертвы афинской чумы.
 |
Реконструирован внешний вид Миртис, 11-летней девочки, погибшей во время чумы в Афинах и чей скелет был найден в братской могиле Керамейкос |
Исследование, опубликованное десять лет спустя на основе стоматологических карт трех жертв, обнаружило 93% сходство с брюшным тифом, но эта теория была отвергнута мейнстримом как слишком упрощенная и полная лазеек. Более того, симптоматика была непоследовательной, а быстрое начало афинской чумы не вяжется с общим течением брюшного тифа.
Афинская чума остается загадкой, но недавнее обнаружение массовых захоронений древнего периода дает новую надежду на то, что окончательный диагноз не за горами. Благодаря быстрому развитию современных методов анализа ДНК за последние два десятилетия, это лишь вопрос времени, когда болезнь, поразившая древние Афины, сможет быть точно расшифрована с научной точки зрения.
(Copyrighted © Перевод с англ. Louiza Smith)
Источник:
By Sahir Pandey,*
«The Plague of Athens Killed Over a Quarter of the City's Population»
* Сахир Панди окончил исторический факультет Делийского университета и юридический факультет Джиндальского университета в Сонепате. Во время изучения истории у него появился большой интерес к постколониальным исследованиям с упором на Латинскую Америку. Публиковался в индийском издании «LiveWire» в качестве соавтора и для The Cinemaholic, среди других внештатных работ. (Примеч. Louiza Smith)