Эпос о Гильгамеше: в поисках пути на родную планету

Эпос о Гильгамеше

Эпос о Гильгамеше считается одним из величайших литературных и исторических произведений человечества. Многие авторы изучали текст, пытаясь объяснить природу тирании Гильгамеша и его неустойчивое поведение.

Природа тирании Гильгамеша автором не объясняется, поскольку нет необходимости знать больше, чем то, что он тиран.

В отличие от многих теоретиков, этот нетрадиционный пересказ ключевых частей эпоса исследует идею о том, что Гильгамеш не искал вечной жизни на Земле, как было предложено в качестве темы эпоса, а вместо этого искал средства передвижения к вернуться на родную планету своей богини-матери Нинсун на небесах. Он стремится продемонстрировать, что эпос объясняет, как были созданы люди и сколько несчастий, затрагивающих людей, таких как бесплодие, можно напрямую отнести к богам.

Гильгамеш и нефилимы в начале

Гильгамеш правил в Шумере, в городе Уруке, 127 земных лет и является величайшим из всех царей. Как сказано в Эпосе, он родился на две трети богом и на одну треть человеком. Чтобы понять этот эпос, необходимо изучить легенду о рождении Гильгамеша и главных действующих лицах — кем они были и откуда пришли.

Нефилимы были на Земле в те дни, а также позже. (Нефилим переводится как «те, кто пришел с небес»).

В то время были на земле исполины, особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные, издревле славные люди.

Бытие, Глава 6

Нефилим

Нефилимы, прибывшие на Землю с небес, были космическими путешественниками, которые держали свои ракетные корабли и космические корабли под надежной охраной и прятали в горах, подальше от человеческой деятельности.

«На рисунке, найденном в гробнице древнего египтянина, изображена головка ракеты над землей в месте, где растут деревья. Ствол ракеты явно хранится под землей, в искусственном бункере, построенном из трубчатых сегментов и украшенном шкурами леопарда».
Мать Гильгамеша, Нинсун («дикая корова загона»), была богиней, двоюродной сестрой бога Энлиля, божественного правителя на Земле, а его отец был земным жрецом. Она прибыла с планеты в открытом космосе и прибыла в космос в составе группы, прибывшей на Землю, чтобы добывать определенные минералы, необходимые для выживания их собственной планеты. Будучи ребенком на коленях у своей матери, Гильгамеш должен был услышать все истории о том, откуда пришла его мать, и все благочестивые блага, которые он получит, когда станет королем, как это было его неотъемлемым правом.

Мать Гильгамеша, Нинсун

И так случилось, что Гильгамеш, полубог, пятый в линии царей, правитель Шумера в городе Урук, вымещал свое разочарование днем, убивая молодых людей в рыцарских поединках, а ночью насилуя их. молодые женщины («ius primate noctis», «право первой ночи»).

Стремясь контролировать тираническое поведение своего сына, мать Гильгамеша хотела, чтобы он мог посетить ее родную планету, как она обещала ему в качестве его права на царство. Но, поняв, что все ее просьбы к Энлилю о разрешении Гильгамешу посетить их родную планету не увенчались успехом (поскольку по его указу людям не разрешалось покидать Землю), мать Гильгамеша решила, что ему нужен компаньон, чтобы быть равным и быть в состоянии конкурировать на равных.

Мать Гильгамеша создает Энкиду

Она отправилась в комнату созидания, где были генетически созданы первые Homo sapiens. Используя яйцеклетку земной женщины и семя второстепенного бога, оплодотворенная яйцеклетка создается с использованием процесса, аналогичного современному экстракорпоральному оплодотворению, и имплантируется суррогатной земной женщине. В дикой природе он родился Энкиду, героем-другом Гильгамеша. (Энума Элиш. Эпос Творения).

«Ты отродье рыбы, у которой не было отца, детеныш черепахи, который не сосал материнского молока».

Энума Элиш. Эпос Творения

В дикой природе Энкиду резвился с животными и жил за счет земли, уничтожая ловушки местных охотников.

«Он как скала с неба, могучий человек, ростом равный Гильгамешу, и я испугался», — пожаловался охотник отцу. «Иди в Урук и сообщи Гильгамешу о том, что происходит, и он сможет помочь разрешить эту ситуацию».

Борьба Гильгамеша и Энкиду, современный керамический рельеф

Он был дан Шамхат, жрице храма в Шумере, чтобы просветить Энкиду о его человечности и привести его в Урук для встречи с королем. Охотник отвел Шамхата к водопою, чтобы дождаться прихода дикаря и его друзей-животных, и в свое время они прибыли. Увидев раздевшуюся Шамхат, Энкиду заинтересовался и подошел к ней.

Из-за его сексуального поведения Энкиду избегали его животные-компаньоны. Они убежали, когда он приблизился, и поскольку он не мог бежать с ними, Энкиду вернулся в Шамхат. Это должно было стать вторым этапом его жизни, от Homo sapiens к Homo sapiens sapiens.

Вознесение Гильгамеша: существовал ли на самом деле эпический герой?

Лувр, отдел ближневосточных древностей:
Гильгамеш и лев, крылатый бык с головой человека,
Ассирия.

«Эпос о Гильгамеше» широко известен и часто обязателен к прочтению на курсах мировой литературы. Поэма считается шедевром сама по себе не только потому, что это самое раннее произведение эпической поэзии Западной Азии. Написанная 4000 лет назад поэма рассказывает историю героя, сражающегося с богами и демонами, а также сталкивающегося с вопросами, которые до сих пор ставят нас в тупик: как справиться с горем умершего любимого человека и целью существования. Однако в последнее время ученые размышляли над другой линией вопросов: действительно ли существовал Гильгамеш? Какая часть эпических поэм о полубоге основана на реальности, а какая — на вымысле?

Будь он настоящим мужчиной, Гильгамеш жил бы в древней Месопотамии, между реками Тигр и Евфрат, на территории современного Ирака. Само стихотворение, скорее всего, было создано между 2150 и 1400 годами до нашей эры. Эксперты полагают, что сказка, вероятно, существовала в устной форме во времена Третьей шумерской династии Ура (ок. 2100 г. до н. э.) и что она была записана после прихода к власти вавилонян (ок. 1800 г. до н. э.). События, описанные в «Эпосе», а также в 4 других эпических поэмах, сохранившихся с того периода, являются мифическими, но, возможно, предназначались для восхваления реальных людей и событий.

Царь-герой Гильгамеш сражается с «Небеснім Быком»

Намеки на существование Гильгамеша
в списке шумерских царей

Список шумерских царей — это древняя каменная табличка, в которой перечислены цари Шумера, предположительно переданная богами. Он передавался от города-государства к городу-государству, чтобы подтвердить единство региона. Каким бы ни было происхождение списка, в конечном итоге он стал политическим инструментом, поскольку города соперничали за гегемонию в Шумерской империи. Гильгамеш появляется в списке без особой помпы.

Каменная табличка
с шумерским царским списком

В разделе «Первые правители Урука» Гильгамеш указан 5-м с эпитетом: «чей отец был призраком, владыкой Кулабы». (Livius, 2017) Говорят, что он правил 126 лет около 2600 г. до н.э. Этот эпитет, отнюдь не самый странный в списке, не подтверждает и не опровергает легендарного происхождения Гильгамеша.

Булава, посвященная герою Гильгамешу (пятому царю Урука, согласно шумерскому списку царей) Урдуном, государственным служащим Лагаша, Уром III.

Согласно стихам, предшествующим «Эпосу», отцом Гильгамеша был Лугальбанда, царь-жрец. Имя Лугальбанда также фигурирует в Шумерском списке царей как 3-й правитель Урука (что, во всяком случае, делает его дедом Гильгамеша), правивший 1200 лет и получивший прозвище «пастух» (Livius, 2017). В сказках мать Гильгамеша — богиня Нинсун. Именно этот аспект происхождения Гильгамеша наделяет его магическими способностями и сверхчеловеческой силой (Марк, 2010).

Новости о Гильгамеше

Новая клинописная табличка с текстом эпоса о Гильгамеше

Открытая недавно клинописная табличка позволила добавить двадцать новых строчек в известный нам текст вавилонского эпоса о Гильгамеше, возникшего в XVIII—XVII веках до н. э. на основе более ранних шумерских сказаний. Табличка была найдена в музее города Сулемания в Иракском Курдистане.

Во время войны в Ираке в 2003 году музей был разграблен, и теперь для восстановления коллекции он прибегает к такой мере, как покупка исторических артефактов на черном рынке, возможно, у самих грабителей или скупщиков похищенных ценностей. Не все научное сообщество одобрительно оценило эти действия, но, надо признать, что других возможностей пополнить коллецию у иракских ученых сейчас нет.

В ходе таких закупок в 2011 году сохранивший анонимность продавец предложил музею коллецию из 80-90 клинописных табличек. Во время переговоров, которые сотрудник музея Абдулла Хашим вел с продавцом, к оценке предлагаемых табличек был привлечен профессор Фарук Аль-Рави из Школы восточных и африканских исследований Лондонского университета (University of London’s School of Oriental and African Studies). Таблички были частично покрыты засохшей грязью, но Фарук Аль-Рави сумел определить содержание одной из них и сказал Абдулле Хашиму, что нужно соглашаться на любую цену, которую запросит продавец. Продавец хотел 800 долларов. В конечном итоге ученые получили двадцать новых, неизвестных ранее строк знаменитого эпоса. Получается по 40 долларов за строчку.

Табличка в музее Сулемании

Эпос о Гильгамеше известен по нескольким языковым версиям. Существуют ранние шумерские тексты посвященные Гильгамешу. За ними хронологически следует текст на аккадском языке, представляющий собой уже сложившееся повествование. Аккадский вариант эпоса известен в трех вариантах. «Старовавилонская версия» известна благодаря шести клинописным табличкам, относящимся к XVIII—XVII векам до н. э. Все они содержат лишь фрагменты текста. «Периферийная версия» была найдена не в Ассирии, а в Богазкёе, при раскопках бывшей столицы Хеттского царства. Это тоже небольшой фрагмент, он относится к XV—XIV векам до н. э. Видимо, с «периферийной версии» аккадского текста были сделаны переводы на хеттский и хурритский языки, фрагменты которых также найдены в хеттской библиотеке. Наконец, самый полный вариант – «ниневейская», или «стандартная вавилонская», версия. К ней относятся многочисленные находки сделанные в Ниневии, Ашшуре, Уруке, городище Султан-Тепе в Северной Месопотамии. В результате получился достаточно объемный текст, хотя и в нем есть много лакун: таблички дошли до нас чаще всего разбитыми и не все их фрагменты найдены. Записаны эти таблички были с XIII по VI век до н. э. Данный текст, согласно каталогу библиотеки Ашшурбанипала, был записан «из уст Синликиуннинни, заклинателя». «Старовавилонская» и «ниневийския» версии достаточно близки. Первая из них по первой строчке иногда называется «Превосходящий всех царей», вторая – «О все видавшем». Аккадский текст занимает одиннадцать табличек, записанных в шесть столбцов каждая, двенадцатая таблица содержит отдельное повествование, участниками которого также выступают царь Гильгамеш и его друг Энкиду. Всего текст содержал, предположительно не менее трех тысяч строк.

Альберто Мангель: Город слов. Таблички Гильгамеша

Глиняная табличка с фрагментом «Эпоса о Гильгамеше».

Британский музей

Альберто Мангель показал способность литературы не только описывать, но и создавать реальность из слов. В этой лекции он демонстрирует, как литература подносит зеркало к нашим глазам и учит нас, что мы — никто без Другого, которого несправедливо подвергаем гонениям и уничтожаем в разных обличьях.

— А знаете, я всегда была уверена, что единороги — просто сказочные чудища! Я никогда не видела живого единорога!
— Что ж, теперь, когда мы увидели друг друга, — сказал Единорог, — можем договориться: если ты будешь верить в меня, я буду верить в тебя! Идёт?

(Льюис Кэрролл, «Алиса в Зазеркалье»)

Однажды в конце 1872 года в пыльном зале Британского музея молодой куратор изучал клинописные таблички, привезённые археологом-любителем из недавно обнаруженных руин библиотеки царя Ашшурбанапала в Ниневии. Внезапно он стал рвать на себе одежду и в экстазе прыгать вокруг табличек, к сдержанному удивлению своих коллег. Звали куратора Джордж Смит, а причиной его восторга было внезапное осознание того, что он читает фрагмент халдейского текста о Всемирном потопе.

Воодушевлённый находкой, Смит начал искать среди тысяч одинаковых табличек другие фрагменты с упоминанием о потопе и наконец после продолжительных поисков смог составить месопотамскую версию истории о Ноевом потопе, которую затем представил на съезде Общества библейской археологии 3 декабря 1872 года.

Смит считал, что нашёл доказательства, подтверждающие правдивость Библии. Сегодня нам известно, что глиняные таблички из Ниневии, написанные на диалекте аккадского языка во втором тысячелетии до нашей эры, содержат одну длинную поэму, записанную или дополненную жрецом по имени Син-Лики-Уннини, который, вероятно, объединил множество более древних аккадских текстов, основанных на шумерских оригиналах. Как и Гомер, Син-Лики-Уннини мог быть реально существовавшей личностью или просто вымышленным персонажем, придуманным более поздними читателями, чтобы объяснить происхождение внушительной поэмы. Как бы там ни было, его «Эпос о Гильгамеше» — это одна из самых древних и впечатляющих историй, которые нам известны.

«Эпос о Гильгамеше» — одновременно история о человеке и о городе: о том, как человек — царь Гильгамеш — осознал, кто он на самом деле, и о том, как город — Урук — стал не только величественным, но и справедливым. Эпос начинается с обращения к читателю сквозь века. Вы и я, говорит нам поэт, должны войти в город Урук и найти в нём медный ящик с табличками из ляпис-лазури, на которых записана история Гильгамеша. Это самая ранняя известная нам «книга в книге» в истории литературы.

Гильгамеш «велик более всех человеков, на две трети бог, на одну — человек». Но он также тиран, злоупотребляющий властью, убивающий мужчин и насилующий женщин. Не в силах больше терпеть такую несправедливость, народ Урука взывает к небесам о возмездии. Боги слышат жалобы людей и решают, что для того, чтобы стать справедливым, Гильгамеш нуждается в противнике, который умерит его бесчинства и вернёт мир в город. Боги создают дикаря Энкиду, который, в противоположность Гильгамешу, на две трети зверь, на одну — человек. Сильный, но добрый, живущий среди защищаемых им животных, Энкиду не осознаёт своей человечности и врождённого чувства справедливости.

Однажды молодой охотник обнаруживает Энкиду в лесу. В ужасе он рассказывает отцу, что видел свирепое существо, которое ест траву и пьёт из источника, а также освобождает животных из расставленных ловушек. «Отправляйся в Урук, к Гильгамешу, — говорит ему отец, — расскажи ему, что ты видел. Он придумает, как поступить». Гильгамеш приказывает охотнику найти блудницу Шамхат и отвести её в лес. Там она должна раздеться и лежать с расставленными ногами до тех пор, пока не появится Энкиду. Соблазнённый Шамхат, Энкиду сдастся. Охотник повинуется, и Шамхат делает, как ей приказано. «Эпос о Гильгамеше» содержит первый вариант истории о Красавице и Чудовище.

Всё происходит именно так, как предполагал Гильгамеш. Энкиду и Шамхат занимаются любовью семь дней. После этого животные начинают его сторониться. Приобретя зачатки самосознания, Энкиду утратил свою животную невинность. Теперь он знает, что он человек; знают это и животные. Одетый в платье Шамхат, постриженный и помытый, он отправляется в город, чтобы встретиться с Гильгамешем.

Тем временем Гильгамешу снится сон: камень падает на него с ночного неба. Гильгамеш пытается поднять его, но камень оказывается слишком тяжёлым. Тогда Гильгамеш обнимает и ласкает его. На этом сон обрывается. Мать Гильгамеша объясняет, что камень — это близкий друг, могучий герой, к которому Гильгамеш «как к жене прильнёт». «Он будет другом, тебя не покинет», — говорит она ему. «Если Эллиль повелел — да будет так», — отвечает Гильгамеш. Эти слова имеют ключевое значение, показывая, что часть Гильгамеша желает объединения с Другим.

Энкиду вызывает Гильгамеша на поединок, и два героя борются. Когда Гильгамешу наконец удаётся побороть Энкиду, он осуществляет свой сон и заключает того в объятия. «Обнялись оба друга, сели рядом / За руки взялись, как братья родные» — гласит текст. Затем начинаются их совместные приключения. Поскольку их теперь двое, им не страшны никакие опасности, угрожающие городу-государству. В том числе и главная угроза — свирепое чудовище Хумбаба, которое живёт в чаще леса и нападает на путешествующих жителей Урука. Чтобы победить Хумбабу, Гильгамеш и Энкиду поддерживают друг друга и избавляют друг друга от страхов: страх цивилизации уравновешивается знанием мира природы, и наоборот.

После победы друзей над монстром богиня Иштар влюбляется в Гильгамеша, но тот отвергает её. Чтобы наказать его, она просит отца, бога Ану, послать Быка и убить обоих героев. Ану выполняет просьбу дочери, но Гильгамеш и Энкиду снова оказываются сильнее и убивают зверя. Поскольку правосудия на небесах не было тогда, как нет и сейчас, боги несправедливо решают, что убийство быка оскорбляет их, и, следовательно, один из друзей должен умереть.

Выбор падает на Энкиду. Но Гильгамеш отказывается мириться со смертью любимого друга и отправляется в нижний мир, чтобы воскресить его. Там он говорит с душами умерших и слышит из уст месопотамского Ноя историю о Потопе (фрагмент, который первым расшифровал Джордж Смит). Но без своего товарища Гильгамеш больше не может совершать фантастические подвиги. В итоге он возвращается в город ни с чем.

Двуречье. Шумерская и аккадская мифология (часть - 4)

Герои аккадской, вавилонской, шумерской, древнеиранской, зороастрийской мифологии

Адапа

Адапа, в мифотворчестве народов Аккада герой, один из "семи мудрецов", помощник в заклинаниях против женщины-демона Ламашту. Согласно мифу, Адапа, сын бога Эа, правил в городе Эреду и рыбачил, снабжая рыбой родной город и святилище отца. Однажды южный ветер опрокинул его лодку, за что Адапа обломал ветру крылья. Бог неба Ану, разгневанный отсутствием южного ветра, потребовал Адапу к ответу. Отец Адапы, Эа посоветовал сыну пойти к Ану, облачившись в траурные одежды, и не пить и не есть предложенных ему напитков и явств.

Перед вратами бога Ану на страже стояли божества Гишзида и Думузи. На их вопрос, почему он в трауре, Адапа объяснил, что он скорбит по двум богам, исчезнувшим с земли - Гишзиде и Думузи; те вступились за него перед Ану. Ану великодушно решил помиловать Адапу и предложил ему хлеб и воду вечной жизни, но Адапа, по совету Эа, отказался. За отказ от божьей милости раздосадованный Ану прогнал его снова на землю. Миф сохранился в поздних копиях, найденных в египетском городке Эль-Амарне и в Вавилоне. Произведений об Адапе на шумерском языке не обнаружено, хотя имя Адапа известно и в шумерской традиции.

Акхит

Акхит

Акхит, в западносемитском мифотворчестве - герой угаритского мифо-эпического предания, богатырь-охотник, сын мудрого правителя Данниилу. Согласно преданию, Акхит родился по благословению верховного бога Илу. Когда мальчик вырос и достиг совершеннолетнего возраста, отец благословил его на занятие охотой, а искусный мастер Кусар-и-Хусас изготовил для юного богатыря чудесный лук, который всегда поражал цель. Этим луком пожелала овладеть богиня охоты Анат. Она предлагала юноше за владение волшебным луком огромные богатства, свое тело для наслаждений и бессмертие, но Акхит отказался.

Тогда разгневанная Анат решила его погубить, и наслала на Акхита своих орлов во главе с предводителем птиц Йатпану, чтобы те убили и сожрали героя. Известие о гибели Акхита доставили ко двору царя Данниилу; он объявил траур и вместе с дочерью Пагат предпринял поиски тела Акхита. Чтобы найти мертвого сына Данниилу упросил Балу сломать крылья у орлов богини Анат. После того как орлы, побитые Балу, пали на землю. Данниилу вспорол их туловища и в чреве матери орлов Цамалу обнаружил труп сына. После чего Анхит был удостоен царского погребения, а Балу возвратил божественным орлам крылья, чтобы они смогли вернуться к богине Анат. По угаритскому преданию, после траура Пагат отправилась мстить убийцам Акхита.

Амшаспанды

Амшаспанды, в зороастрийской мифологии бессмертные святые. Так называются в религии Зороастра во главе с Ахуромаздой семь высших духов царства света, от которых исходит создание всех видимых, хороших вещей и по решению которых все совершенное и доброе осуществляется и сохраняется. Их творец и предводитель — Ахуромазда, который председательствует в их совете и обыкновенно изображается окруженным ими.

Их имена в новоперсидском языке: Баман, Ардибегешт, Шаривер, Сапандармада, Кордада и Амердада. Последние три являются женскими божественными существами. Имена этих духов значат: благосклонный, истиннейший, воля господина, святая мудрость, всесущность, бессмертие. Каждый дух имеет своим противником дэва, каждому посвящен цветок: Ахуромазде — красный жасмин, Баману — белая лилия, Ардибегешту — майоран, Шариверу — базилик, Сапандармаде — ива, Кордаде — лилия, Амердаде — жминда. Амшаспандам подчинены ицеды, низшие светлые духи.

Амшаспанды являются, олицетворением отвлеченных нравственных понятий, но, вместе с тем, они изображены в Авесте так конкретно и пластично, что некоторыми чертами напоминают натуралистических богов. Были попытки провести параллель между ними и ведийскими Адитьями, светлыми высшими богами, во главе которых стоит верховный бог Варуна. В близком отношении к Амшаспандам стоит Сраоша — дух веры, охраняющей мир от бедствий, особенно ночью от злых духов. За ним в воинстве Ахуромазды следуют духи, называемые Язаты: это — боги древней народной религии, вошедшие впоследствии в учение Заратуштры. Важнейший из них — Мифра, олицетворение космического света, независимого от солнца, и хранитель нравственного света, правды. К воинству Ахуромазды относятся, наконец, Фраваши — души праведных, и множество светлых гениев.

Виштасп

Виштасп

Виштасп, в древнеиранской мифологии и истории царь легендарно-мифической династии Кеянидов, провозгласивший зороастризм государственной религией Ирана. Один из главных действующих героев историко-теологических мифов зороастризма. В священных авестинских текстах "Гаты" и "Младшая Авеста" ("Яшты" V, XIII, XV, XIX) Виштасп выступает в образе праведного венценосца. Согласно авестинских источников, он принял учение пророка Заратустры, обеспечил ему приют и покровительство. Согласно "Шахрихаин Эран", религиозному произведению на среднеиранском языке, Виштасп повелел Заратустре записать тысячу двести глав "Авесты" специальным религиозным шрифтом на золотых досках и поместить священные тексты в "сокровищницу храма огня". В "Денкарте" упомянута десятая, не дошедшая до нас авестинская книга "Виштасп-Наск", посвященная борьбе царя Виштаспа с властителем хионитов Арджаспом, противником зороастризма.

Согласно сочинения великого Фирдоуси "Шах-намэ", Виштасп был сыном иранского царя Лухраспа. Отец не пожелал уступить ему трон, и Виштасп отправился в Рум (так называлась у древних иранцев Византия), где в него влюбилась дочь кесаря Китаюн, которой Виштасп приснился во сне. Византийский кесарь отрекся от дочери, и влюбленные вынуждены были скрываться от его гнева у одного из румийских вельмож. Однако, Виштасп убийством чудовищного волка и другими своими подвигами добился расположения кесаря и тот отдал ему в жены трех своих дочерей, в том числе и Китаюн. После победы Виштаспа над противником Рума хазарским царем Ильясом кесарь замыслил с помощью Виштаспа завладеть Ираном, но Лухрасп решил добровольно уступить престол Виштаспу. Став царем, Виштасп, в свою очередь, начал опасаться притязаний на трон со стороны своего сына Исфандияра, и через некоторое время при помощи хитрости и коварства погубил своего престолонаследника.

Виштасп в зороастрийской мифологии, в отличие от романтико-авантюрного повествования в поэме X века Фирдоуси, является идеальным прототипом земных властителей, наделяемый назидательно-дидактическими чертами в пример и поучение реальным историческим царям. Одни источники ("Гаты", пехлевийские сочинения) повествуют о царе Виштаспе, как о державном государе, распорядителе, благочестивом поборнике праведности; другие, дошедшие до нашего времени, тексты ("Яшты" и арабо-персидская традиция мусульманской эпохи) ставят на первый план его воинскую доблесть и ратные качества, склонность к свершению подвигов и некоторому авантюризму. Происхождение образа Виштаспа историками окончательно не определено.

Гильгамеш

Гильгамеш

Гильгамеш, в шумерской и аккадской мифологии герой, чьим прототипом послужил один из правителей Урука. "Песнь о Гильгамеше", эпическое произведение о его подвигах, была записана на табличках четыре тысячи лет назад.

Гильгамеш — на две трети бог, на одну — человек. Он вел такой образ жизни, что обитатели Урука обратились к богам, чтобы те вразумили своенравного и буйного Гильгамеша. В ответ боги создали Энкиду, который, хотя и оказался еще более воинственным и распутным, стал другом Гильгамеша. Однажды боги повелели герою отправиться на битву с Хумбабой, или Хувавой, ужасным лесным чудовищем. Гильгамеш вызвал многорукого и многоногого стража горного леса на бой и копье верного Энкиду нанесло ему смертельный удар. Друзья сражались со свирепым быком, насланным на Урук богиней Иштар, чью любовь отверг Гильгамеш.

Гильгамеш поддерживает крылатый диск -
символ ассирийского бога Ашшура,
рельеф, IX век до нашей эры

Боги разгневались и поразили Энкиду болезнью и смертью. Гильгамеш пришел в ужас и хотел найти секрет бессмертия. Он отправился на поиски Ут-Напишти, единственного человека, которому боги даровали бессмертие после спасения от потопа. Встретив Ут-Напишти, герой сказал: "Из-за моего брата блуждаю я. Как могу я успокоиться? Он превратился в прах, и я навечно лягу в землю". Ут-Напишти ответствовал, что смерть необходима людям как сон и предложил ему не спать шесть дней и семь ночей. Гильгамеш согласился, но заснул, как только сел. Ут-Напишти рассказал Гильгамешу о чудесном растении молодости. Отважный герой нашел цветок, однако только наклонился, чтобы сорвать, как змей похитил его.

• (см. Эпос о Гильгамеше и его связь с Библией)

«Эпос о Гильгамеше» считается древнейшим литературным произведением, созданным в XXII веке до нашей эры древними шумерами. Однако судить о нём можно только по гораздо более поздним спискам из клинописной библиотеки Ашшурбанапала, царя Ассиирии, относящимся к VII векудо нашей эры.

Двуречье. Шумерская и аккадская мифология (часть -1)

Месопотамией (Междуречьем) древнегреческие географы называли равнинную область между Тигром и Евфратом. Самоназвание этой области — Сеннаар. Центр развития древнейшей цивилизации находился в Вавилонии. Северная Вавилония носила название Аккад, а южная — Шумер. Не позднее IV тысячелетия до нашей эры на крайнем юге Месопотамии возникли первые шумерские поселения, постепенно они заняли всю территорию Месопотамии. Откуда пришли шумеры — до сих пор неизвестно, но согласно легенде, распространенной среди самих шумеров, с островов Персидского залива.

Шумеры говорили на языке, родственные связи которого с другими языками не установлены. В северной части Месопотамии начиная с III тысячелетия до нашей эры жили семиты, скотоводческие племена древней Передней Азии и сирийской степи, язык семитских племен назывался аккадским. В южной части Месопотамии семиты говорили на вавилонском диалекте ассирийского языка, а к северу — на ассирийском диалекте. В течение нескольких веков семиты жили рядом с шумерами, но затем стали продвигаться на юг и к концу III тысячелетия до нашей эры заняли всю южную Месопотамию, в результате этого аккадский язык постепенно вытеснил шумерский, однако он продолжал существовать как язык науки и религиозного культа до I века.


Месопотамская цивилизация — самая древняя в мире. Именно в Шумере в конце IV тысячелетия до нашей эры человеческое общество вышло из стадии первобытности и вступило в эпоху древности, что означает сложение культуры нового типа и рождение нового типа сознания. Важную роль в становлении и закреплении новой культуры древнего общества сыграла письменность, с появлением которой стали возможны новые формы хранения-передачи информации.


Месопотамская письменность в своей древнейшей, пиктографической форме появилась на рубеже IV — III тысячелетий до нашей эры. Полагают, что в ранней пиктографической письменности было свыше полутора тысяч знаков-рисунков. Каждый знак означал одно или несколько слов. Совершенствование системы письма шло по линии унификации значков, сокращения их числа, в результате появились клинописные оттиски. Одновременно происходит фонетизация письма, то есть значки стали употреблять не только в первоначальном, словесном значении, но и в отрыве от него.

Ангро Майнью Бог смерти зороастрийской религии,
V столетие до нашей эры

Самые древние письменные сообщения представляли собой своеобразные ребусы. Развитая же клинописная система, способная передавать все оттенки речи, выработалась лишь к середине III тысячелетия до нашей эры. Большая часть того, что известно о культуре шумеров, вавилонян и ассирийцев, была получена при изучении 25 тысяч табличек и фрагментов библиотеки ассирийского царя Ашшурбанапала. Древнемесопотамская словесность включает как памятники фольклорного происхождения, так и произведения авторские.

Шумерская клинопись, середина III тысячелетия до нашей эры

Снежный человек и его родичи

Оно было похоже не то на женщину, не то на обезьяну. У него было широкое морщинистое гримасничающее и смеющееся лицо. Что-то неописуемое — два каких-то мешка, очевидно, груди, болтались спереди; длинные спутанные волосы, порыжевшие от солнца, обрамляли лицо и развевались за спиной. Тургенев почувствовал дикий страх, леденящий страх перед сверхъестественным.

Ги де Мопассан, «Страх»

«Снежные люди»

Вымышленные существа населяют фольклор всех мировых культур — будь то степные кочевники, северные оленеводы или южноамериканские людоеды. Люди, живущие на разных континентах, независимо друг от друга придумали драконов, оборотней, призраков, водных монстров, карликов и гигантов. Но лишь немногие сказочные твари смогли стать частью современного фольклора. Если вы скажете, что встретили в лесу огнедышащего дракона, то получите освобождение от физкультуры и бесплатные таблетки от шизофрении. Но если заявите, что подрались на помойке с гигантским волосатым гоминидом — получите реальный шанс попасть на первые полосы утренних газет.

Сегодня речь пойдет о «королях» криптозоологии — архаичных великанах, известных ныне как «снежные люди».

Дикие и несимпатичные

Древние народы, не сговариваясь, верили в то, что задолго до них на Земле жили великаны. Последние были необузданны и свирепы, ввиду чего боги либо поголовно истребили их (иудаизм), либо изгнали за пределы мира (древнегреческие мифы). Великаны оставили после себя лишь огромные руины, называемые «циклопическими» в честь циклопов, воздвигнувших стены Микен.

Циклопические «Львиные врата», Микены

Неудивительно, что встречи людей с доисторическими гигантами происходили чрезвычайно редко. Большинство великанов позднего европейского фольклора имели чисто человеческие черты и не считались представителями какой-то древней расы. Средневековыми «снежными людьми» в их нынешнем понимании можно назвать леших, однако они были разновидностью духов. У скандинавов были ётуны и тролли, у южных славян — дрекаваки, но образы этих лесных обитателей слишком размыты, чтобы можно было вести речь о систематических контактах обычных людей со «снежными».

Снежный человек, как и НЛО, — феномен исключительно 20 столетия. Можно сколько угодно рассуждать о разрастании антропогенных зон и об отсутствии в 18—19 веках мощных средств массовой информации, способных раздуть любой пустяк до сенсации, но факт остается фактом: еще совсем недавно снежного человека как массового явления не было, а теперь — есть. Почему же существа, эволюционировавшие вместе с людьми на протяжении миллионов лет, оставались настолько малоизвестными, что в общекультурном смысле они способны претендовать разве что на звание расы гигантов, причем вымершей?

Ётуны — древние, огромные, волосатые, свирепые.
Отголоски встреч людей со снежными людьми?

Судя по древнейшим литературным источникам, контакты со снежными людьми происходили крайне редко. Первым описанием подобного случая можно считать шумерский «Эпос о Гильгамеше», рассказывающий о событиях 57-вековой давности. Согласно первой таблице эпоса, богиня Аруру создала Энкиду — волосатого богатыря, живущего в полной дикости. Царь Гильгамеш придумал оригинальный способ изловить его: на берег реки, где пасся Энкиду, привели блудницу Шамхат. Бедняжку раздели, и великан «познавал ее семь дней». После такого марафона дикарь ослабел, а сородичи — животные — стали избегать его. Таким образом, Энкиду был вынужден стать частью человеческого общества.

Энкиду (слева) и Гильгамеш (справа) убивают небесного быка,
посланного их уничтожить. Дикарь ничем не отличается от человека.

Разрозненные свидетельства о встречах с некими «дикими людьми» можно найти почти у каждого крупного историка. Например, Плутарх рассказывал о том, как солдаты Суллы однажды поймали сатира (следует учесть, что изначально сатиры не ассоциировались исключительно с рогами и копытами — им приписывались различные звериные черты, символизировавшие дикость). Римский диктатор собрал всех имеющихся переводчиков и учинил пленнику допрос, однако тот испускал лишь гнусное блеянье и ржание, «отчего Сулла испытал великое отвращение и повелел немедленно убрать его с глаз долой как явление безобразное» (Плутарх, «Сравнительное жизнеописание», Сулла, 27).

Бессмертные – продолжение мифов и легенд

Перевоплощение - одно из основополагающих понятий индуизма, буддизма, джайнизма, сикхизма, зороастризма, африканской космологии и верований американских индейцев

Урук из Месопотамии, вероятно, был первым легендарным бессмертным. Считалось, что он был «обычным» человеком, который просто не мог умереть. Однако мифология предполагает, что бессмертные и наблюдатели существовали всегда. В этом смысле Урука можно рассматривать как пример бессмертного наблюдателя за человечеством.

Гильгамеш был царем города Урук. Предположительно он жил через 2000 лет после Урука Бессмертного. Согласно некоторым легендам, Урук жил при дворе Гильгамеша и даже был одним из его учителей. Гильгамеш был сыном Лиллы и Нинсун.

Две жизни, два образа жизни

В легенде об Энкиду говорится о девяти бессмертных женщинах, которые пришли к нему, когда он родился. Эти девять женщин были судьбой, которая предсказывала жизнь и судьбу ребенка при рождении. После ряда добрых предсказаний из первых восьми судеб последняя — самая младшая (но и самая мудрая) предсказала, что у Энкиду будет две жизни: одна, принадлежащая ему, в которой он будет поступать неправильно, и вторая, принадлежащая ей в что его действия будут характеризоваться праведностью.

Фрагментарный рельеф, посвященный богине Нинсун, матери Гильгамеша

Также судьба заявила, что от второй жизни Энкиду она ждала большого подарка. Она была права. В своей первой жизни, несмотря на то, что он был смелым, сильным и мудрым, как предсказывали первые восемь судеб, Энкиду совершил много ошибок и все испортил как в своем королевстве, так и в своей личной жизни. В конце концов, когда его королевство пришло в упадок, Энкиду оказался на смертном одре. Затем он попросил прощения у мудрой судьбы, предсказавшей ему первую и вторую жизнь.

В этот момент перед ним предстала бессмертная женщина, и она повернула время вспять, к тому моменту, когда Энкиду снова стал молодым. Во второй жизни Энкиду поступил праведно, он женился на Нинсун, и вместе у них родился Гильгамеш, великий дар, предсказанный судьбой.

Возможное изображение Энкиду

Желание Шэрон

Шарон был бессмертным в этрусской культуре. Говорят, что он попал в ад и вернулся, и он также известен тем, что недоволен своим бессмертным состоянием. Он один из очень немногих бессмертных, у которых было только одно желание: смерть. Интересно, что в мировых мифологиях герои, которые отправляются в Ад и возвращаются, также могут рассматриваться как бессмертные, потому что они покидают мир живых, не умирая, и возвращаются в него. Боги древних мифологий тоже бессмертны. Иногда древние боги также считаются замаскированными бессмертными людьми. Славянский бог Велес признал себя бессмертным, но не настоящим богом.

Вампиры, оборотни и церковь

Вампиры — один из примеров бессмертных мифологических существ. Существует теория, что истории о таких существах сочиняли настоящие бессмертные, чтобы сохранить в тайне собственное существование. Таулреус поддержал эту идею в своей книге Gheestelycke Sermoonen . Говорят, что мифологические существа, такие как вампиры и оборотни, с их ужасающими образами отвлекают людей от идеи реального существования бессмертных как нормальных людей.

Эпос о Гильгамеше и его связь с Библией

Гильгамеш видел все, испытал все,
до конца познал скрытую тайну
мудрости, историю всего, что
произошло до потопа...

(Из первой таблички "Эпоса о Гильгамеше")

Составители Библии и ее сторонники утверждали и утверждают, что она никем не была написана, а дана людям от бога, снизошла к нам с небес.
Анализ же библейских сюжетов показывает, что часть из них принадлежит еврейским традициям и обычаям, а другая часть - другим народам. Эпос о Гильгамеше дает возможность подтвердить научную концепцию земного происхождения и показывает несостоятельность веры в Библию как богодухновенного произведения.

В XIX веке на Ближнем и Среднем Востоке работал английский дипломат Г. Роулинсон. Свою дипломатическую работу он сочетал с поисками древностей, перепиской древних клинописных надписей и их дешифровкой. Так, он переписал со скалы Бехистун, что стоит на пути от Багдада в Тегеран, большую трехъязычную надпись. За это его прозвали бехистунским альпинистом. Он не только ее переписал, но и прочитал и перевел, и за это, а также за другие дешифровки и открытия в ассириологии его назвали "отцом ассириологии".

Когда он закончил дипломатическую карьеру на посту британского генерального консула в Багдаде, то вернулся в Англию и приступил к подготовке издания серии "Клинописные тексты Западной Азии". В помощь он пригласил Дж. Смита, в задачу которого входили сортировка, классификация, восстановление, копирование табличек на медные пластинки для подготовки к публикации материала литографическим способом. Дж. Смит не только стал тщательно выполнять порученное ему дело, но и приступил к изучению ассиро-вавилонского языка, на котором были написаны глиняные таблички. Он стал вдумываться в значение написанного, изучать историю древнего мира по книгам своего учителя Г. Роулинсона. Постепенно он начал понимать тексты, и однажды из кучи табличек, сваленных в подвалах Британского музея, достал одну, которая прославила его на весь мир. Речь шла в ней о приключениях некоего героя древности и о потопе, история которого с детства знакома каждому англичанину по Библии. Дж. Смит был потрясен открытием и принялся за литературный перевод этой части серии. Он назвал ее "Представления халдеев о потопе". В декабре 1872 года были опубликованы оттиски с глиняных табличек о Гильгамеше и в том числе книга с содержанием о потопе.

Изображение Гильгамеша

Публикация Дж. Смита вызвала всеобщий интерес и в Англии, и во всем мире. И не только интерес, но и страх религиозных кругов перед тем, что нашлись материалы, при помощи которых богосотворенность святой книги - Ветхого завета будет подорвана и разоблачена. Правда, еще в древности ученые стали выступать против богосозданности Библии, критиковали ее небесное происхождение. Среди критиков выделялись Цельс, Порфирий, Лукиан. Значительно позже критикой Библии занимались Спиноза, Астрюк, Бауэр, Гольбах и др., но ни один из них не мог привлечь такой весомый археологический материал, какой открыл Дж. Смит. Вот почему, как только он опубликовал свое исследование, издатели наперебой предлагали ему свои услуги, предлагали оплатить поездку его в Месопотамию, где он мог бы найти недостающие части поэмы. Владельцы газеты "Дейли телеграф" не только согласились оплатить поездку Дж. Смита в Ниневию и обратно, но и взяли все расходы на его содержание там. Кроме того, Дж. Смит получил тысячу фунтов стерлингов для проведения археологических раскопок на месте.

Совет попечителей Британского музея дал Дж. Смиту шестимесячную командировку, и он в январе 1873 года выехал в Ниневию - бывшую столицу ассирийского государства, находившегося в северной Месопотамии. Уже в мае 1873 года Дж. Смит нашел 17 строк недостающих фрагментов легенды о всемирном потопе. Практически были найдены все части эпоса о Гильгамеше (12 табличек). После выхода в свет первого исследования о всемирном потопе Дж. Смит опубликовал много статей, издал несколько книг по истории Ассирии, ставших памятником выдающемуся самоучке.

Наряду с другими интересными и важными выводами в своих работах Дж. Смит предположил, что языком-оригиналом эпоса о Гильгамеше был не ассиро-вавилонский язык, а шумерский, и, следовательно, эпос был написан первоначально в шумерском городе Уруке. Это подтолкнуло ученых начать упорный поиск табличек с эпосом на шумерском языке. И они были найдены. Так было доказано, что первая книга Библии под названием Бытие - полное заимствование древнешумерского эпоса конца первой половины III тысячелетия до н. э.

Изображение Гильгамеша

Как в Библии, так и в эпосе речь идет о потопе, о ковчеге, о боге (а в эпосе - о богах), который предупредил Ноя - в Библии и Утнапиштима - в эпосе о предстоящем потопе, о строительстве ковчега-корабля. Потоки дождя обрушились на землю, затопили ее, уничтожили все живое, кроме тех людей, животных и птиц, которых успел захватить с собой Ной - Утнапиштим. После долгого плавания ковчег (по Библии) останавливается у горы Арарат, а в эпосе - у горы Нисир. И в Библии, и в эпосе выпускают птиц, чтобы они нашли землю. После этого спасенные начинают новую жизнь.

Изображение Гильгамеша

Многое в библейских сюжетах становится понятным через шумерскую литературу: эпосы, легенды, мифы в Библии связаны с древним Шумером, особенно первая глава Библии - Бытие, восходящая к древнейшему эпосу о Гильгамеше. Этот эпос известен был уже в III тысячелетии до н. э., а Библию начали писать в XIII веке до н. э. и закончили во II веке н. э.

Грехопадение. Библейский рассказ в книге Бытие (Фольклор в Ветхом Завете)

Несколькими штрихами автор Яхвиста мастерски изображает блаженную жизнь наших прародителей в счастливом саду, который бог устроил для их жилья. Здесь произрастали в изобилии всевозможные деревья, «приятные на вид и хорошие для пищи»; здесь животные жили в мире с человеком и друг с другом; здесь мужчина и женщина не знали стыда, ибо не знали ничего дурного: то был век невинности. Но это счастливое время продолжалось недолго, и скоро ясный день омрачился тучами.

Вслед за описанием того, как была создана Ева и приведена к Адаму, автор непосредственно переходит к рассказу об их грехопадении, о потере ими невинности, об изгнании из рая и осуждении их со всем потомством на вечный труд, горе и смерть.

Посреди сада росло древо познания добра и зла; бог запретил человеку употреблять в пищу плоды его, сказав: «...В день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь». Но змей был коварен, а женщина слаба и легковерна: он убедил ее вкусить от рокового плода, а она дала его отведать своему мужу. Лишь только оба отведали этого плода, у них открылись глаза; они поняли наготу свою и, смутясь, стыдливо прикрыли ее поясами из фиговых листьев; с тех пор век невинности ушел безвозвратно.

В тот самый злосчастный день, когда спала полдневная жара и длинные тени ложились в саду, бог по своему обыкновению совершал там прогулку в вечерней прохладе. Адам и Ева услышали его шаги или, может быть, шум листьев, падающих к ногам бога (если только райские деревья могут ронять листья), и поспешили спрятаться за деревьями, боясь быть замеченными в своей наготе. Но бог подозвал их к себе и, узнав от сконфуженных супругов, что они не послушались его приказания и ели плоды от древа познания добра и зла, разгневался необычайно. Он проклял змея и навеки осудил его ползать на своем чреве, глотать прах земной и враждовать со всем родом человеческим; он проклял землю, назначив ей производить тернии и чертополох; он проклял женщину, осудив ее рожать детей в муках и быть у мужа в подчинении; он проклял мужчину и обрек его в поте лица своего добывать хлеб насущный, для того чтобы в конце концов возвратиться в прах, из которого он был создан.

Истощив весь запас своих проклятий, вспыльчивое, но, в сущности, добродушное божество настолько успокоилось, что даже изготовило для обоих преступников кожаные одежды вместо слишком легких поясов из фиговых листьев, а застенчивые супруги в своей новой одежде удалились, пробираясь меж деревьев, когда на западе уже потухал закат и тени сгустились над «потерянным раем».

Весь этот рассказ вращается вокруг древа познания добра и зла, оно занимает, так сказать, центральное место на сцене, где разыгрывается великая трагедия, вокруг него группируются мужчина, женщина и говорящий змей. Но, присмотревшись внимательнее, мы видим еще одно стоящее рядом с первым посреди сада, притом весьма замечательное, дерево, ибо это не более и не менее как древо жизни, доставляющее бессмертие всякому, вкусившему от его плодов. Однако же это чудесное дерево не играет никакой роли во всей истории грехопадения человека. Всякий может свободно сорвать висящие на его ветках плоды, и доступ к нему не прегражден никакими запретами божества, но тем не менее никто не помышляет о том, чтобы отведать его сладких плодов и обрести вечную жизнь. Глаза всех действующих лиц обращены исключительно в сторону древа познания, а древа жизни как будто никто даже не замечает. Только впоследствии, когда все было кончено, бог вспомнил об этом чудесном дереве со всеми его бесконечными возможностями, стоящем посреди сада.

И вот, боясь, что человек, вкусивший от одного дерева и уподобившийся через это богу в познании добра и зла, вкусит также от другого дерева и сравнится с богом в бессмертии, бог прогнал человека из сада и поставил стражу из ангелов с пламенеющими мечами, чтобы охранять доступ к древу жизни и таким образом пресечь возможность для кого бы то ни было отведать его волшебных плодов и обрести бессмертие.

Таким образом, в течение всей трагедии наше внимание остается прикованным исключительно к древу познания добра и зла в раю, лишь в последнем великом акте, когда сияние рая навеки сменяется обыкновенным дневным светом, наш прощальный взгляд на роскошный Эдем различает в нем древо жизни, слабо освещаемое зловещим блеском мечей в руках потрясающих ими ангелов.