Цивилизация № 0

Фатальным для живой природы северной Евразии стало лишь последнее потепление (9-15 тысяч лет назад) сопровождавшееся массовым вымиранием крупных животных. Но следует учитывать, что как показали новейшие работы палеонтологов, упадок северной мегафауны начался раньше (30-40 тысяч лет назад). Современный человек, также появившись в северной Евразии около 40 тыс. лет назад оказался в раю, где было невероятное изобилие непуганой дичи, ранее не встречавшейся с человеком. Северная саванна, кормившая миллионы крупных млекопитающих, оказалась благодатной землей для наших предков-суперхищников

Примерно 40-50 тысяч лет назад люди современного типа (см. тему 34 тысячи лет назад вместе с кроманьонцами появилась настоящая живопись), сформировавшиеся в северо-восточной Африке, начали расселяться по Евразии, истребляя или генетически растворили в себе мозаику существовавших здесь более древних популяций. И очень быстро на большей части континента возникла единая процветающая культура и технологии - впервые в человеческой истории возникает настоящее искусство, включающее в себя резные барельефы, живопись и музыкальные инструменты. Одновременно появляются орудия и оружие с каменными наконечниками, превосходящие по ряду параметров современные стальные изделия. К изобретениям того времени относятся резец, шило, иглы, сети и рыболовные ловушки, жировые лампы, ножи в форме лезвия и многое другое…

Никто из тех, кто когда-либо держал в руках и внимательно рассматривал наконечники времен неолита, не отнес бы слова «грубый» или «примитивный» к изделиям позднего Каменного века, видя своими глазами красоту и очевидную смертоносность этого оружия.

Многие из нас все еще неправильно представляют образ жизни себе людей – «охотников на крупную добычу», живших 14 тысяч лет назад. Голодный и замерзающий троглодит, в мистическом ужасе влачивший жалкое полуживотное существование – это миф. Кроманьонец тратил на добывание пищи в среднем два-четыре часа в день и материальные трудности испытывал не часто.

Художники, оформляющие музеи, предпочитают рисовать поздненеолитических охотников в виде обнаженных храбрецов, которые рискуют жизнью, бросая камни в рассвирепевшего мамонта, при этом двое или трое несчастных уже лежат на земле, насмерть затоптанные огромным зверем. Это абсурд. Если бы хоть один охотник умирал при рутинной охоте на мамонта или мастодонта, то они истребили бы людей, а не наоборот.

Однако в свете изучения того периода истории все яснее представляется более реалистичная картина, изображающая тепло одетых профессионалов, бросающих с безопасного расстояния метательные копья в паникующего мамонта, которого подстерегли в засаде в узкой лощине у ручья.

Более того, чтобы завалить мамонта, иногда вполне достаточно было 1 (одного) охотника с копьем с каменным наконечником – так охотятся современные африканские пигмеи. Они подкрадываются и бьют слона копьем в живот — раненый слон умирает через несколько часов. Племена саванн еще недавно убивали слонов, просто метая в них копья и дротики — израненное животное, даже если не были задеты жизненно важные органы, гибло от заражения крови. Масаи, чтобы продемонстрировать свою храбрость, охотились на носорогов парами — один воин вызывал атаку зверя, отскакивая в последний момент, а второй поражал его в сердце, или около уха. Передняя часть копья после попадания в зверя отделялась, так что мамонт уже не мог вытащить наконечник, потянув хоботом за древко или протащив копье сквозь кустарник. Дальность полета копья резко увеличивалась благодаря использованию рычагов – копьеметалок.

Долго искать добычу не приходилось – за ней не нужно было даже далеко ходить… Земля была тогда действительно прекрасна - все континенты, за исключением Антарктиды, а также большинство крупных островов произвели бы на современного наблюдателя впечатление Серенгети.

Всего дишь 30 тысяч лет назад на Земле практически не было пустынь и степей. На территориях, не занятых лесами, располагались саванны, кустарниковые редколесья и лесостепи. Значительные территории были заняты лесами паркового типа — с могучими, редко стоящими деревьями, имевшими в отличие от редколесий сомкнутые кроны. Севернее, до самого ледникового щита, вместо современной тундры и тайги существовал принципиально иной ландшафт – тундростепь. Характерной чертой ее было изобилие крупных животных — картина животного мира тех холодных степей напоминала современную саванну экваториальной Африки.

Несмотря на холодный климат, биопродуктивность тундростепей была не ниже, чем в тропических саваннах благодаря тому, что в саваннах большую часть года занимает длинный сухой сезон, в приполярных же широтах травы растут все теплое время года. К тому же летом световой день в Арктике значительно длиннее, чем в тропиках, солнце светит практически круглые сутки, так что прирост трав в тундростепи был не меньше чем в саванне, а количество крупных животных - даже больше.

В фауну тундростепей входили мамонты, шерстистые носороги, бизоны, овцебыки, дикие лошади и верблюды, северные и гигантские олени, пещерные львы, гиены, четыре вида волков и многие другие животные. Численность поголовья зверей была очень велика —одних мамонтов на крайнем северо-востоке Сибири насчитывалось от 40 до 60 тысяч голов. Почва некоторых островов Ледовитого океана целиком сложена из костей древних животных.

На территории Сибири некогда обитали миллионные стада мамонтов, бизонов, гигантских оленей, носорогов трех видов, диких лошадей, бегемотов, антилоп, овцебыков. Прямобивневые лесные слоны принимали пылевые ванны и валили деревья на пространстве от Испании до Дальнего Востока…

Многие другие животные, которые априорно считаются способными жить лишь в тёплом климате, реально представляют собой уцелевшие тропические формы видов, занимавших некогда гораздо более широкий ареал — вплоть до берегов Ледовитого океана.

Серые волки занимали на континенте положение всего лишь средних по размерам хищников. Подобно тиграм, львы, гиены, гепарды и леопарды вовсе не являются тропическими животными, а приспособлены к обитанию во всех климатических зонах. На всей территории России сравнительно недавно эти огромные хищники, а также два вида вымерших кинжалозубых кошек, находили себе достаточно пищи среди бесчисленных стад копытных.

Однако не эти кошачьи были самыми жуткими хищниками эпохи: гигантский короткомордый медведь, который был гораздо больше своего отдаленного родственника - бурого медведя, и располагал длинными ногами, приспособленными к длительной погоне на открытых пространствах, где от него не было спасения, был куда более могучим, чем любой из современных ему видов хищников.

Все эти хищники жили за счет гигантского сообщества крупных травоядных. Все сохранившиеся по сей день виды, такие как олени, лоси, северные олени, овцебыки, зубры, дикие бараны и козы, тогда, конечно, тоже присутствовали.

Рядом с этими величественными исполинами по берегам рек жили гигантские бобры размером с медведя Евразия содержала больше видов крупных животных, чем африканская саванна - единственная сохранившаяся сегодня на Земле полноценная экосистема плейстоценового» типа.

В этом прекрасном мире и предстояло жить нашим предкам…

Технологии

На стоянках кроманьонцев среди останков крупных животных редко находят кости птиц и еще реже - рыб. Иногда обнаруживают целые скелеты песцов и волков - на них охотились только ради меха. Более того, нередко существовала узкая специализация племен, охотившихся почти исключительно на мамонтов, или северных оленей, или зубров… Им хватало, незачем было попусту менять привычную тактику охоты ради добычи другого зверя.

К реалиям Европы верхнего палеолита относится и парадоксальный, если вдуматься, симбиоз людей с волками – мало того, что биологическими конкурентами, но и одними из самых опасных для человека стайными хищниками. Именно кроманьонцам принадлежит честь выведения путем селекции ручной собаки – первого домашнего животного.

Если от предшествующих эпох до нас дошло очень мало остатков жилищ, то от верхнего палеолита их сохранилось много – землянки, жилища на фундаменте, свайные поселения. В Средней Азии, Закавказье, Иране очень рано стали строить из кирпича-сырца. В северных безлесных местностях были распространены жилища из костей мамонта, рогов северного оленя, каменных плит. Большинство оседлого населения обитало в "поселках" - комплексах, состоящих из нескольких жилищ и связанных с ними мастерских и хозяйственных помещений.

Каркас жилища из мамонтовых костей.

Сверху это сооружение, разумеется, обтягивалось тентом.

Характерная черта той эпохи – отсутствие крепостей. Укрепленные поселения наподобие Аркаима, Чатал-Хуюка или Эйвбери-хенджа появились гораздо позже, после перехода на земледелие. Однако отсутствие городов не говорит о примитивности культуры – дикари не строят храмово-научных комплексов, таких, как Стоунхендж или менее известный, но более грандиозный Карнак на территории Франции. 

Некоторые из самых крупных камней в подобных сооружениях весят свыше 350 т. Подобный проект требовал огромного количества не занятых ничем другим работников, и хорошей организации, что, на мой взгляд, говорит о существовании политических структур, выходящих за рамки традиционных представлений о "родоплеменном" (и тем более о "первобытно-общинном") строе.

Основная черта, отличающая сохранившиеся до наших времен орудия верхнего палеолита - разнообразие и богатство инструментария: несколько сотен разновидностей. Широко распространяются вкладышевые и составные орудия. Некоторые нам понятны – разнообразные топоры, острия, гарпуны, различные шилья, буравчики, иглы, булавки, лощила, мотыги,. О назначении многих, например, так называемых тесел, лопаточек, выпрямителей (так называемые "жезлы начальников") и целого ряда других, нам неизвестно до сих пор.

При их изготовлении применялись такие совершенные методы, как обработка поверхности при помощи абразивов. Существовали неизвестные нам технологии – например, размягчение кости для придания ей определенной формы с последующим восстановлением жесткости.

А верхнепалеолитическое каменное оружие – это вообще отдельная тема.

Обсидиановый нож. Чатал-Хуюк, мезолит

Новодел – точные копии (за исключением рисунка на рукояти)

ножей североамериканских индейцев

Появляются и широко распространяются украшения - ожерелья из бус, изготовленные из бивня мамонта, зубов животных, раковин или керамики. Нередко в них включались более крупные подвески или бляхи. На голове верхнепалеолитический человек носил скрепляющие волосы орнаментированные диадемы из бивня мамонта, на руках - различные браслеты из бивня или бус.

Бусы и раковины украшали головные уборы и одежду. По расположению этих украшений в погребениях, а также по скульптурам можно реконструировать два вида одежды - меховые комбинезона шерстью наружу, плотно облегающие тело с головы до ног, и более привычный нам комплект из анорака и штанов, а также плащи, заколотые крупными булавками. Женщины и мужчины иногда носили сложные, тоже украшенные прически. Судя по всему, кроманьонцы владели и искусством татуировки.

Судя по всему, кроманьонцы владели и искусством татуировки.

Все это относится к верхнему палеолиту Ближнего Востока и Европы. На остальных территориях (Африка, юго-восток Азии, Австралия) верхний палеолит в традиционном понимании вообще не известен. Там в это время существуют более архаичные культуры совершенно другого облика. Таким образом, вся ойкумена делится на две провинции: в одной из них - верхний палеолит со всеми его характерными проявлениями, в другой - верхний палеолит, как археологическая эпоха, отсутствует.

Хранители

Пожалуй, самая известная разновидность верхнепалеолитического искусства – статуэтки так называетых «венер». В своем большинстве (но не все) они передают один и тот же тип много рожавшей женщины – матери, основательницы семьи. Лицо часто не обозначено, зато обнаженное женское тело почти всегда передается правдиво и точно. На основной массе фигурок над грудью есть пояски с орнаментом. Именно в таком виде кроманьонцы находились внутри домов – голыми, но практически всегда с пояском. Некоторые статуэтки "одеты" в меховые комбинезоны.

Статуэтки женщин обычно находят внутри остатков жилищ, как бы намерено припрятанные в специальные ямки и углубления, которые очень часто находились вблизи очагов или у края жилой площадки, и чаще всего были прикрыты сверху костями животных или плитками известняка.

Из того времени до нас дошло немало выдающихся произведений, точный смысл которых утерян, возможно навсегда, но вот для «венер» современные аналоги есть – например, кетские алэлы.

Алэл

Голова юноши. Неизвестный скульптор.

Дольни-Вестонице, ок. 20 000 лет до н. э.

Культура неандертальцев просуществовала в Европе добрую сотню тысяч лет, практически не меняясь - пищи в изобильной ледниковой Европе было полно, видов-конкурентов, наоборот, не было, а из естественных врагов – один Дедушка Мороз, к которому они быстро и успешно приспособились.

Иное дело – хомо сапиенс, всю историю своего становления оттачивавшие на просторах жаркой Африки мастерство борьбы с себе подобными и охоты на пуганую африканскую дичь, разных гоминидов навидавшуюся во всех видах и в руки просто так не дававшуюся. Победив в нелегкой борьбе за существование на Черном континенте, люди во всем своим набором убийственных приемов и избыточным интеллектом приперлись в холодный европейский Эдем.

Огонь служил им не только для приготовления пищи или обогрева, но и позволял организовывать загонную охоту: размахивая факелами, цепь загонщиков гнала стадо животных к засаде (а иногда попросту поджигали степь в нужном направлении). Одно из самых известных свидетельств массового истребления диких животных кроманьонцами - кости многих тысяч лошадей, найденные под обрывом в Солютре в Южной Бургундии. Кроманьонцы загоняли на обрыв и сбрасывали с него целые стада. Так было экономнее и проще.

На равнинах строили загоны километрового размера - V-образные стены, которые в узкой части заканчивались тупиком с отрядом забойщиков. Когда по весне стада двигались на север, люди запасались буквально горами мяса.

Популяции крупных животных на самом деле очень уязвимы. Они нуждаются в больших количествах пищи и, следовательно, в широких пространствах для ее поиска. Они относительно немногочисленны – это в лучшем случае. Они медленно растут и у них мало детенышей, которые рождаются через большие промежутки времени. Численность людей же от сытой жизни за период позднего палеолита увеличилась в 10-20 раз и продолжала расти.

Где-то между 13 и 15 тысяч лет назад рост числа охотников превысил скорость размножения крупных травоядных, что привело к полному и стремительному - в течение жизни нескольких поколений - истреблению многих видов крупных животных - мамонтов, мастодонтов, шерстистых носорогов.
Когда вымирает крупное животное, оно не уходит в одиночку. Сегодня мы можем только гадать о бесчисленном количестве более мелких видов, что погибли вслед за вымершими представителями мегафауны.

Лесные слоны протаптывали «дороги», выкапывали купальные ямы и очищали от леса участки земли, поддерживая более разнообразные условия обитания для других животных. Деревья, убитые слонами, замещались кустарниками или травами, которые предоставляли листву, более доступную для растительноядных животных меньшего размера. Стада крупных копытных и мамонтов съедали растительность тундростепи раньше, чем та успевала превратится в торф, и возвращали органику в почву в виде навоза. Равнины ледниковой Евразии были покрыты плодородными лугами, кормившими миллионные стада.

Людям таким образом не нужно было уничтожать всех до последнего гепардов, всех антилоп и всех лошадей. Гибели крупных животных было достаточно, чтобы вызвать крушение всей экосистемы, приведшей к массовому вымиранию большинства остальных видов. Началось вымывание органики из грунта, неразложившаяся растительность стала навечно уходить в мерзлоту, унося с собой плодородие почв. Траву сменили медленно растущие мхи и лишайники, которые потребляли гораздо меньшее количество воды — вслед за истощением почв пришло заболачивание. На место северных степей пришла бесплодная тундра. В более южных областях место открытых пространств заняла непроходимая тайга, в которой большинство крупных животных обитать не могли.

Население Европы сократилось более чем в четыре раза. Постоянные поселения исчезли, сменились сезонными стойбищами. Целые племена снимались с мест в поисках лучших земель, вытесняя с насиженных мест более слабых соседей. Примерно тогда же возникло и укоренилось среди выживших одно из самых жестких социальных табу нашей цивилизации – на каннибализм. Народ сильно и надолго измельчал. Средний рост кроманьонских мужчин был 180-185 см. К подобным показателям приблизились только пара-тройка последних поколений современности. Поколений, не знавших голода.

Дальше вы проходили. В IX-VIII тыс. до н. э. в более южных областях начали осваивать технологии земледелия, люди научились сеять зерновые и собирать урожай. А когда горбатишься с мотыгой по четырнадцать часов в день, не до культуры. Другая жизнь требовала совершенно другой морали и другого мышления: "дружба дружбой, а табачок врозь" – лозунг земледельца, потом вырвавшего урожай у коварных и враждебных сил природы, в отличие от "мой дом – твой дом" охотника, для которого мир щедр, надо только уметь взять. Для ирригации и сохранения урожая от любителей халявы необходима концентрация усилий больших масс людей. Скученность населения, переход на однообразную растительную пищу, и нашествия на запасы зерна грызунов приводили к частым эпидемиям. Согнанные в плотные массы толпы людей исступленно, как никогда до этого, воевали друг с другом за территорию и ресурсы. Появились первые укрепленные поселения. Мир распался на островки зарождающихся аграрных цивилизаций и голодающих дикарей. Начиналась история Древнего мира.