Роберт Дж. Флаэрти не специально снял фильм про эскимосов: «открытие этой страны и нравов ее обитателей толкнуло меня на это». Он начал свою карьеру в качестве старателя в Заливе Гудзона (Канадский регион). «Я вырос среди примитивных народов, индейцев и эскимосов, — вспоминал Флаэрти. — Мне было тридцать лет, когда я узнал кое-что о том, что вы называете цивилизацией. Может быть, я и сейчас толком не понимаю, что это такое».
Не без труда матери Флаэрти происходило его приобщение к цивилизации. И хотя ее стараниями он поступил в Высший колледж Канады, последний был покинут им в 18 лет, и Флаэрти вернулся на землю индейцев и инуитов (самоназвание эскимосов). Надо сказать, в случае семейства Флаэрти, когда старательство в крови, — это ничем не исправить.
Так Флаэрти добился немалых успехов в деле поиска руды. Кроме того, благодаря тому, что отец часто брал его в свои поисковые экспедиции, парень оказался хорошим этнографом и обнаружил острова Белчера, которые на тот момент уже век как числились исчезнувшими с карты. Здесь Флаэрти знакомится с бытом эскимосов.
Все великое получается случайно. Так Флаэрти случайно взял в 1910 году камеру, просто чтобы опробовать ее в условиях Севера. И как-то случайно стал снимать кино на открытых им островах. А когда пленка была отснята, новоиспеченный режиссер вернулся в Торонто и приступил к монтажу. Однако увидеть пленку на большом экране не получилось — Роберт уронил на нее сигарету, и работа сгорела.
Все великие не останавливаются на полпути. Так и Флаэрти не оставил идею документального кино. Он даже нашел спонсора, пусть и через 4 года, нашел силы идти дальше и отправился к берегам Гудзонского залива, чтобы жить и творить среди инуитов.
Не без труда матери Флаэрти происходило его приобщение к цивилизации. И хотя ее стараниями он поступил в Высший колледж Канады, последний был покинут им в 18 лет, и Флаэрти вернулся на землю индейцев и инуитов (самоназвание эскимосов). Надо сказать, в случае семейства Флаэрти, когда старательство в крови, — это ничем не исправить.
Так Флаэрти добился немалых успехов в деле поиска руды. Кроме того, благодаря тому, что отец часто брал его в свои поисковые экспедиции, парень оказался хорошим этнографом и обнаружил острова Белчера, которые на тот момент уже век как числились исчезнувшими с карты. Здесь Флаэрти знакомится с бытом эскимосов.
Все великое получается случайно. Так Флаэрти случайно взял в 1910 году камеру, просто чтобы опробовать ее в условиях Севера. И как-то случайно стал снимать кино на открытых им островах. А когда пленка была отснята, новоиспеченный режиссер вернулся в Торонто и приступил к монтажу. Однако увидеть пленку на большом экране не получилось — Роберт уронил на нее сигарету, и работа сгорела.
Все великие не останавливаются на полпути. Так и Флаэрти не оставил идею документального кино. Он даже нашел спонсора, пусть и через 4 года, нашел силы идти дальше и отправился к берегам Гудзонского залива, чтобы жить и творить среди инуитов.
Документальное кино тогда не было таким, как сейчас. Существовал термин «докудрама» — четких границ между документальным кино и драмой не существовало. Так что фильм «Нанук с Севера» местами постановочный. Для съемок были отобраны, Флаэрти конечно, двенадцать эскимосов. Их лидером на тот момент был знаменитый (в узких кругах Канадских инуитов) Аллакариаллак.
Прочитать это сложно, выговорить почти невозможно, поэтому имя сменилось на простенькое Нанук (отсылка к герою эскимосских мифов, могучему повелителю медведей). Его супругу играла вовсе не его супруга, зато сын был настоящим.
Роберт поселился в деревянном доме на территории поселения, тогда как эскимосы жили в иглу. За окнами Флаэрти было минус сорок, оборудование замерзало, да и ему было очень холодно. По началу эскимосов забавлял озноб «белого человека», но потом они сжалились над Флаэрти и бережно окутали его домик снегом, будто это иглу. Теперь, когда оборудование не покрывалось инеем, а Флаэрти не коченел, можно было приступать к съемкам.
Прочитать это сложно, выговорить почти невозможно, поэтому имя сменилось на простенькое Нанук (отсылка к герою эскимосских мифов, могучему повелителю медведей). Его супругу играла вовсе не его супруга, зато сын был настоящим.
Роберт поселился в деревянном доме на территории поселения, тогда как эскимосы жили в иглу. За окнами Флаэрти было минус сорок, оборудование замерзало, да и ему было очень холодно. По началу эскимосов забавлял озноб «белого человека», но потом они сжалились над Флаэрти и бережно окутали его домик снегом, будто это иглу. Теперь, когда оборудование не покрывалось инеем, а Флаэрти не коченел, можно было приступать к съемкам.
Одной из первых Флаэрти снял сцену охоты на моржей. Снимали долго, три дня стояли в открытом море на якоре, даже запасы пищи уже кончились, когда Флаэрти в итоге запечатлел эскимоса на охоте. Морж был убит, туша сразу разделана, мясо (пара килограмм) разделено между соплеменниками, то, что осталось от моржа (т. е. почти весь морж) выкинуто — эскимосы едят мясо сырым и свежим.