Как пан Твардовский водил дружбу с Вельзевулом в земле литвинов

У немецкой легенды, вдохновившей Гете на создание «Фауста», в литвинских* землях был свой аналог [*Литви́ны — термин, который использовался в исторических источниках для обозначения населения Великого княжества Литовского. Как правило, термин подразумевал под собой как этнических литовцев, так и нынешних белорусов (когда «литвины» противопоставлялись «русинам»), а также всего населения Великого княжества вне зависимости от происхождения.

В соответствии с литвинской теорией, белорусы — это литвины, а Белоруссия — это Литва. Термины «белорусы» и «Белоруссия» гордым литвинам навязал кровавый российский царизм. А современные литовцы — это на самом деле «жмудины» или «летувисы».].

Пан Твардовский, продавший душу дьяволу, как полагал классик белорусской (литвинской)  литературы Ян Барщевский*, начинал свою ученую карьеру в Полоцке, в школе при знаменитом Иезуитском коллегиуме. Он не слишком вникал в смысл благопристойных книг иезуитов, трактовавших о боге и святых, но предавался чтению книжиц сомнительных, написанных явно не благочестивыми отцами церкви, а богохульниками и смутьянами.
__________________________
* Ян Барщевский (польск. Jan Barszczewski; белор. Ян Баршчэўскі) — белорусский и польский писатель и поэт, один из основателей новой белорусской литературы.
Ян Барщевский родился в деревне Мураги возле большого озера Нещердо. На современной политической карте оно располагается на севере Республики Беларусь, в те времена это был географический центр Витебской губернии.

__________________________

Но стало то известно людям не сразу. Долгое время принимали полоцкие учителя и школяры Твардовского за смиренного христианина, почитающего веру и Господа. Его даже, как пишет Барщевский, поставили наставником над несколькими студентами.

Один из воспитанников Твардовского поплатился за пристрастие своего воспитателя к тайным наукам и ведовству. Звали парня Гугон. Однажды он обнаружил, что в башне, где жил Твардовский, комната отперта. Наставник забыл, уходя куда-то закрыть на ключ дверь. Из любопытства Гугон вошел в комнату и стал рассматривать книги Твардовского.

В самой большой он увидел на будто сажей вымазанной странице белые буквы. Гугон стал читать вслух текст. И тут появился в клубе дыма некий демон. Посланец ада кричал, что не знает Гугона и, разъярившись, ударил парня когтистой лапой. Да с такой силой, что студент моментально испустил дух.

Демон тот был ручным бесом Твардовского. Он вызывал его специальными заклинаниями, когда имел нужду в помощи адских сил. Колдун подверг черта допросу, дознавался причину, по которой тот убил Гугона. Черт сказал, что поправит дело. Он вселился в труп студента. И перед Твардовским предстал живой Гугон.

Но то был не прежний добродушный и улыбчивый весельчак, а мрачный и злобный циник. Даже во взгляде его пылало презрение и ненависть.

С той ночи Гугон стал самым главным хулителем церкви. Он не стеснялся посмеяться над ксендзами, когда те совершали обряды в костеле. Он грубил ректорам и господам-иезуитам.

В конце концов парня изгнали из школы при коллегиуме. Гугон не угомонился. Он стал писать сатиры на учителей Иезуитского коллегиума и рассылать их по разным городам и весям. Так Твардовский еще во время своего пребывания умножил число врагов католической церкви, продолжая свою связь с Сатаной.

Психопатология позднего средневековья

Позднее Средневековье

Распространено представление о том, что в Средние века все разговоры о психических болезнях сводились к теме одержимости бесами. Это не совсем так. В Средние века подход к психопатологиям был шире и сложнее. В основном историки науки изучают тексты о психических заболеваниях, написанные в раннем или Высоком средневековье. О позднем средневековье вспоминают редко, считая, что авторы этого исторического периода увлеклись бесплодными дискуссиями и ничего толкового, в отличие от своих предшественников, не написали.

В позднем средневековье были философы, обращавшиеся к теме психопатологий. Например, Николай Орем (1323-1382), французский ученый, епископ города Лизье. Еще один французский богослов, оставивший тексты на эту тему, – Жан Жерсон (1362-1429). До них о проблемах с психикой писал польский ученый, обучавшийся в Париже, Витело (1237-ок.1280).

Что думали эти средневековые интеллектуалы о природе психических болезней? Какое место они отводили демонологии и представлению о том, что психически больные люди страдают из-за нападений злых духов?

Средневековые мыслители делили психопатологии на две большие группы.

• Первая группа включала такие состояния как слабоумие (amentia), деменция, безумие (insania), тупоумие (fatuitas), скудоумие (stultitia). Для всех этих состояний характерно ослабление когнитивных функций. Суть болезни в том, что человек теряет способность мыслить разумно.

• Ко второму типу болезней относили умопомешательство (phrenesis), бешенство (furia), летаргию, манию и меланхолию. Больные этого типа не просто страдают от недостатка разумности, но могут совершить нечто вредоносное для других людей или для себя.

Витело объединяет описание мании и меланхолии, предвосхищая современное представление о биполярном аффективном расстройстве. Меланхолия, по мнению Витело, развивается из-за испарений, проникающих из тела в мозг. Под воздействием этих меланхолических испарений человек становится пессимистом и видит в мире исключительно плохие стороны. Другой эффект от меланхолических испарений – это повышенный страх бесов.

Страх запускает цепь психофизиологических реакций, в результате чего меняется температура тела. Температурный дисбаланс приводит к тому, что человек теряет способность отделять фантазии от реальности, и тогда человеку начинают мерещатся бесы, которых он так боится.

Более драматичным результатом сильной тревожности и страха является такое сильное повышение температуры тела, из-за которого человек в буквальном смысле сгорает от внутреннего воспламенения. В других случаях страх приводит к экстремальному снижению температуры и человек замерзает.

У френетиков (умопомешанных) повышается температура желтой желчи или крови рядом с сердцем. Или же заболевают какие-то органы, которые нервами связаны с мозгом. В результате всего этого рассудок перестает правильно обрабатывать сенсорные данные и человек начинает воспринимать свои фантазии как реальность.

Паника

То же самое происходит с эпилептиком. Испарения достигают лобных долей, человек теряет разум. При этом от уровня влажности в мозге зависит характер видений во время эпилептического приступа.

От зеленых людей до зеленых человечков

Все мы знаем, как должны выглядеть орк, эльф и гном. Есть в современной мифологии и архетипичный образ инопланетянина — большеголовый безволосый карлик с хилыми конечностями, с зелёной или серой кожей. Хотя подобное представление появилось лишь в XX веке, оно прочно вошло в нашу культуру. А всё потому, что в его основе лежала не научная фантастика времён дешёвых журналов, а нечто более глубокое.

«Задолго до того, как сложилось понятие о НЛО и специально о «летающих тарелках», научная фантастика уже породила «маленьких зелёных человечков» и «большеглазых монстров». Почему-то основной разновидностью инопланетян у нас долгое время были невысокие безволосые существа с большими головами и глазами… Хотелось бы знать, откуда эта одержимость эмбрионами или рахитичными детьми, почему именно они набрасываются на людей?..»

Карл Саган «Мир, полный демонов: Наука — как свеча во тьме» (1996)

ЗЕЛЁНЫЙ ЧЕЛОВЕК

Первобытное воображение одушевляло окружающий мир. В глазах древнего человека разумом обладали почти все предметы, животные и явления природы. В ранней космологии Вселенную разделяли на несколько миров, причём и в «верхнем», где обитают могущественные духи-чудотворцы, и в мире людей, и в «нижнем» мире, куда отправляются души умерших, были свои солнце и луна, леса и реки. Так ещё на заре цивилизации сформировалась идея, что нечеловеческие существа живут поблизости от нас в своём особом, хотя и похожем на наш мире.

Одним из таких существ был «зелёный человек» — олицетворение дикой природы. Его изображали как мужчину с телом из листьев и ветвей, зачастую огромного роста. Подобный образ встречается в самых разных культурах, даже в тех, которые не взаимодействовали друг с другом.

Бога Осириса, научившего египтян земледелию,

всегда изображали с зелёной кожей

Наши предки не могли объяснить смену сезонов и природные метаморфозы с позиций науки, и у них возник культ возрождения после смерти, который воплощался в «зелёном человеке». Так, в египетском пантеоне это место занимал бог Осирис (Усир), которого изображали запеленатым, как мумию, всегда с зелёной кожей и каким-нибудь растением. Это напоминает о его драматической истории: он научил египтян земледелию, был убит братом Сетом, воскрешён, но остался править загробным миром.

«Зелёный человек» во всех человеческих культурах

олицетворяет плодородие и мощь природы

Исследователи находят черты «зелёного человека» в образах других древних богов — в шумерском Думузи, в кельтском Луде, в скандинавском Одине. С ним связано множество фольклорных героев: Джек в зелёном, Джон Ячменное Зерно, Робин Славный Малый, Зелёный Рыцарь.

«Зелёный человек» —

 один из немногих языческих персонажей, без изменений принятых христианской эстетикой. Его изображения из камня или дерева встречались в церквях с конца IV века. Но понимание изначальной сути образа было утрачено.

ПОИСКИ ПСОГЛАВЦЕВ

На средневековых гравюрах можно встретить

самых необычных «братьев по разуму»

Гравюры Хенрика Петруса, 1544 г.,

слева направо:

сциопод, женщина-циклоп, сиамские близнецы,

 блемии, кинокефал. Фото: Wikimedia Commons

В античности начался быстрый процесс обособления человека от природы, а в Средние века окончательно восторжествовал христианский антропоцентризм. Он нашёл отражение в трактате Августина Блаженного «О граде Божьем» (413–427 гг.). Там отрицались даже антиподы, то есть жители противоположного полушария Земли — их существование, по мнению автора, противоречило Священному Писанию.

Кинокефал из средневековых хроник

Но копившиеся сведения о других странах и народах пошатнули теорию Августина. Мореплаватели, среди которых были и священники-миссионеры, возвращаясь из странствий, рассказывали поразительные истории. Например, ещё с античности обсуждался вопрос о кинокефалах (псоглавцах) — людях с собачьими головами, которые живут на краю света, носят одежду, строят жилища, но разговаривают лаем, как обычные псы. Поскольку многие источники гласили, что кинокефалы реальны, для мыслителей стало проблемой, к кому их отнести: к животным, людям или демонам. Франкский монах-богослов Ратрамн из Корби в IX веке пришёл к выводу, что раз кинокефалы носят одежду, а в их сообществе есть закон, то они тоже люди, потомки Адама, и могут претендовать на спасение души.

Но в хрониках появлялись и записи о существах, которые вроде бы выглядели как люди, но не имели отношения к человеческому роду. Самой примечательной и необычной была история, произошедшая в 1210 году и изложенная Гервасием Тильберийским в «Императорских досугах» (ок. 1211 г.). Прихожане Норфолкской церкви увидели якорь, который опустился прямо с небес и зацепился за надгробную плиту. Затем из облаков по цепи спустился «моряк». Прихожане схватили его. «Моряк» задохнулся от влажности нашего воздуха и умер у них на руках. Кем же он был?

Францисканец Джованни де Мариньолли, который отправился в 1339 году во главе папского посольства в Китай и целенаправленно искал чудовищ, описанных в старинных хрониках, никого похожего не нашёл. Но, как показывает этот пример, даже церковные лидеры признавали реальность чуждых и загадочных существ.

Сводом средневековым чудес стала Херефордская карта мира,

изготовленная около 1300 года

ДЕТИ ПОДЗЕМЕЛЬЯ

Герб Вулпита украшают зелёные фигурки мальчика и девочки

Порой диковинные существа жили не за морем, а вблизи от людей и даже воевали с ними. В кельтских преданиях говорится о жителях холмов (сидов) — потомках народа туата де Даннан, прибывшего в Ирландию с Северных островов. Стремясь захватить новые земли, они сражались с местными народами и потерпели поражение от гойделов, предков современных людей. Чтобы избежать истребления, туаты набросили на свою страну покров невидимости. С тех пор существуют две Ирландии: обычная и невидимая, куда человек не может попасть по своей воле.

Мир сидов описывается как невыразимо прекрасное место, где нет печали, болезней и старости. Время там течёт медленнее, земля плодородна, растут невиданные цветы и деревья. Обитатели сидов отличаются высоким ростом и изяществом. Раз в году, под Самайн (31 октября), они меняют место жительства, и тогда граница между мирами становится зыбкой. Возникает зона туманов, через которую волшебные существа проникают к нам, а иногда похищают людей.

Жители сидов напоминают эльфов, какими их описывают в современном фэнтези, но предков последних надо искать не столько в кельтском, сколько в германо-скандинавском фольклоре. Именно там упоминаются светлые альвы, которые воплощают животворящую силу природы, и их мрачные низкорослые родичи дверги (цверги) — прототипы гномов.

В XIX веке английские эльфы окончательно превратились

в маленьких, хитрых и юрких существ

В более поздних английских сказках эльфы превратились в крошечных человечков, отличающихся хитростью, страстью к проказам и киднеппингу. Примечательно, что новые эльфы, в отличие от предшественников, носили зелёную одежду или имели зелёную кожу. Им приписывали возникновение «ведьминых кругов» на полях.

«Луговые эльфы»,

картина шведского художника Нильса Бломмера

С мифами про эльфов связана загадочная история, случившаяся в Англии в правление короля Стефана (то есть с 1135 по 1154 год). Крестьяне из деревни Вулпит, графство Суффолк, нашли в поле детей, брата и сестру, которые были во всём похожи на людей, кроме зелёного цвета кожи. Они говорили на неизвестном языке и, несмотря на голод, отказывались от любой пищи.

В конце концов они приняли зелёную фасоль, а позже научились есть и другие продукты. Со временем их кожа утратила зелёный цвет. Мальчик оказался болезненным и умер. Девочка, получившая имя Агнесс, выросла и прожила обычную жизнь, хотя и прослыла «несдержанной в поведении». Когда она научилась говорить по-английски, то рассказала, что пришла с братом из подземного мира, где царят вечные сумерки.

Охота на ведьм и психиатрия, которой не было

Сюжет с изменением отношения к ведьмам и колдунам востребован тогда, когда нужно продемонстрировать переход культуры с одной ступени развития на другую, более высокую. Явление, когда-то считавшееся влиятельным, не просто потеряло влияние, но опустилось в разряд смешных и глупых выдумок.

В описании этой культурной трансформации часто повторяется одна историческая ошибка. Переход от донаучного к научному пониманию феномена ведьм связывают с появлением медицинской психологии. Аномалия психики, за которую раньше наказывали, как за грех и преступление, с какого-то момента переместилась в сферу ответственности врачей-психиатров. Прогресс перепоручил ведьм психиатрии, уведя их с территории религии и права.

Историки психиатрии представляют этот переход как победу науки о человеке: то, в чем раньше видели одержимость дьяволом, получило медицинское объяснение. Ошибочность такого прочтения темы “ведьмы и психиатрия” легко распознается при чуть более подробном разборе фактов.

Важно понимать причины, по которым научная дисциплина концептуализирует собственную историю тем или иным образом. В последней трети ХХ в. было опубликовано достаточно много исторических работ, доказывающих, что рождение психиатрии не связано с переосмыслением “нечистой силы”. Благодарить психиатрию за прекращение охоты на ведьм можно только приняв хронологически неправдоподобное описание событий. Тем не менее, анахроническое прочтение темы злого волшебства можно до сих пор встретить в текстах по истории медицины.

***

Миф о врачах, авторитетом науки спасших больных женщин от суда и казни, обрел популярность в 1840-50 гг. Произошло наложение проблематики того времени на другую историческую эпоху. Психиатрам середины XIX в. предстояло решить, как быть с неизбежным пересечением поля их деятельности с религией. В начале XIX в., когда психиатрия только появилась на свет, этот вопрос оставили на потом.

В середине века проблема получила особенную актуальность из-за бума христианского мистицизма, в особенности во Франции. Достаточно привести такой факт: из 16 признанных Ватиканом явлений Девы Марии 8 явлений произошли в XIX в. В 1700-1798 гг. католическая церковь официально зафиксировала 42 явления Девы Марии, а в 1803-1899 гг. – 129 явлений [1], т. е. в три раза больше, и это только один тип мистического опыта, не считая явлений святых, появлений стигм на теле и т. п.

Охота на ведьм – которая, кстати сказать, не имеет ничего общего с “мрачным”, т. е. глубоким средневековьем, это явление XVI-XVII вв., т. е. раннего Нового времени – использовалась в XIX в. для иллюстрации того, как выглядит профессиональное пересечение религии и психиатрии. Религиозные люди верили в существование ведьм и, омраченные своим невежеством, устраивали массовые репрессии в отношении психически больных женщин, которых обвиняли в службе Сатане. Но пришла наука, а именно медицина (психиатрия), и объяснила, что причина странного поведения некоторых людей не в одержимости злыми духами, а в расстройстве здоровья.

В XX в. представление о том, что рождение психиатрии стало причиной окончания охоты на ведьм, укрепилось. Одним из героев этой победы был признан голландский врач Иоганн Вейер, опубликовавший в 1563 г. книгу “De praestigiis daemonum”. Вейер высказался против того, чтобы наказывать ведьм как преступниц.

• Во-первых, такие дела несостоятельны с правовой точки зрения. Поведение обвиняемых всегда трактуется так, как этого хочется обвинителям. 
• Во-вторых, дьявол выбирает себе в слуги людей с ослабленным здоровьем. 

Именно это утверждение делает Вейера пророком научной психиатрии. Ведьмы – это в первую очередь больные люди, а потом уже, вследствие своей болезни, они оказываются под влиянием нечистой силы. Первоисточник психических аномалий следует искать в работе организма, а не в воздействии духовных существ.

Похожие мысли в то же самое время высказал другой голландский врач Левинус Лемниус. В книге “Occulta naturae miracula” (1559 г.) он предлагал искать причины расстройств сознания в мозге. Нужно разобраться, как работает мозг и, отталкиваясь от гуморальной теории, не терявшей актуальность со времен Гиппократа и Галена, прояснить природу болезни и выбрать способ лечения.

Иоганн Вейер или Вир —

голландский и немецкий врач и оккультист,

ученик Агриппы Неттесгеймского.

XIX-XX вв. не обращают внимания на тот факт, что Вейер не только не был материалистом, сохраняя веру в Бога, но и сам был не чужд магии. Он учился у Агриппы, который, по некоторым сведениям, был колдуном. Один из наиболее известных оппонентов Вейера профессор права Жан Боден, в свое время работавший прокурором во французском городе Лан, и отправивший на костер не один десяток ведьм, в книге “La Démonomanie des Sorciers” утверждал, что доводы Вейера ложны хотя бы потому, что он сам чернокнижник. Определенные подозрения могло вызвать приложение к “De praestigiis daemonum”, в котором Вейер разместил гримуар со списком 69 демонов и инструкциями по их вызову. В 1596 г. книга Вейера попала в “Индекс запрещенных книг” католической церкви (в 1627 г. она из этого списка исчезла) [2].

В романе Брюсова “Огненный ангел” Вейер представлен как защитник естествознания и скептик, относящий все, что связано с магией, к действию воображения. Но в духов, как христианин, он верил. Приписывать ему и другим деятелям эпохи Ренессанса суровый, бескомпромиссный сциентизм – ошибка людей сциентистского умонастроения.

Если Вейер говорит о том, что ведьм нужно отправлять к врачу, а не под суд, из этого не следует, что он отрицает влияние злых духов на человека. Даже если такое влияние существует, психическая неадекватность не должна автоматически относиться к сфере компетенции богословов.

Кто в таком случае должен специализироваться на психических аномалиях? Историки психиатрии домысливали за Вейера ответ на этот вопрос. Гипотетически прогрессивный деятель эпохи Возрождения мог сказать: в тех случаях, когда не помогает врач, надо звать не священника, а другого, особенного врача.

Григорий Зилбург, американский психоналитик, эмигрировавший в 1919 г. из России (где он учился у В. Бехтерева), пишет об этом, используя удивительную форму модальности – “некто чувствовал, что нечто должно быть создано”. В его “Истории медицинской психологии” (1941 г.) есть такой пассаж о Вейере:

Он знал, что ответ на проблему не найти в медицине; он знал, об удручающем несовершенстве врачей; он знал также, что медицина еще не была готова к решению этой проблемы. Он чувствовал, что должна быть создана психиатрия и он осознавал, что психиатрия возникнет благодаря медицине, а не богословию, философии или юриспруденции [3].

Вспоминаются прогрессоры из книг братьев Стругацких – миссионеры науки и гуманизма, которых планета Земля будет отправлять на планеты, где местное население тормозит с развитием. Прогрессор знает все о будущем и знает, что наука неизбежно победит суеверия.

В XVI в. не могло быть знания о психиатрии, максимум, что можно вообразить – это человека, который “чувствует, что психиатрия должна быть создана”. Пророческая способность испытывать такие нетривиальные чувства превращает Вейера в глазах согласных с Зилбургом историков в “отца психиатрии”.

Но Вейер не был психиатром, как его иногда называют [4], или “отцом психиатрии”. Раскрытие природных причин странного поведения так называемых ведьм и рождение психиатрии разделены хронологически и концептуально.

О соматических отклонениях у ведьм писали многие средневековые писатели. Вейер совершенно точно не был первым, кто обратил внимание на связь между дисфункциями тела и состоянием сознания. В признании этой связи не было ничего еретического и противоречащего церковному представлению о душе.

В XVI в. никто не мог ставить вопрос так, как может его поставить современный человек – к кому обращаться за помощью при психических расстройствах, к медицине или к религии? Не потому что церковники тоталитарно захватили сферу психического и сжигали каждого, кто искал помощь вне церковных стен. Нет, дело в том, что медицины в современном смысле этого слова просто не было. Научная медицина в том виде, в котором знаем ее мы, появляется после Французской революции. Врачи античности и средневековья, конечно же, занимались тем же, чем и современные врачи – пытались лечить больных людей. Но разница между медициной древних и медициной наших дней такая же, как между рикшей и самолетом. Это не разница между более развитой технологией и менее развитой, это разница между технологией и отсутствием технологии.

Смещение начала истории психиатрии в XVI в. выглядит логично для тех, кто привык к схеме из трех шагов: светлая античность – темное средневековье – возвращение света (Ренессанс). На втором этапе в этой последовательности происходит катастрофа и церковь монополизирует все, что связано с душой/сознанием. Проблематика психических болезней сводится исключительно к теме одержимости бесами. Научный дискурс возобновляется только в раннее Новое время.

Сказочные чудовища Священного леса

Всего в 70 километрах от Рима, рядом с городком Бомарцо (Bomarzo) расположен невероятный парк. Создатель парка герцог Франческо Орсини, заложивший его в 1556 году, стремился создать видимость заколдованного загадочного места и называл парк «Священным лесом» (Il Sacro Bosco). Современники окрестили этот сад «Парком монстров«, (Parco dei Mostri).

Этот парк действительно не похож ни на что… Он не напоминает сады того времени в Италии и в других странах. Он не имеет ничего общего с садами и парками предыдущих и последующих времен. Эта достопримечательность Италии абсолютно уникальна! Подобные этому парку, но гораздо более поздние Будда парк и Сала Кеоку, о которых можно прочитать в этом обзоре, можно встретить сейчас лишь на другом конце света, в Лаосе.

Сейчас, запущенный и заросший, Парк Монстров превратился в настоящий лес, который пугает и восторгает одновременно. Бродя по дорожкам, первое что замечаешь, это отсутствие структуры, композиции парка. Создается впечатление, что скульптуры просто раскиданы по парку в совершенно произвольной форме. Они словно являются продолжением густого старого леса, каменные фигуры зловеще выглядывают из ветвей и в тревожной тишине, которая окутывает парк, кажется что это живые существа притаились в зелени.

Франческо Орсини принадлежал к очень знатному роду — одних только римских пап в его роду было пять, не считая кардиналов. Герцог, только что переживший жестокую войну, где был убит его близкий друг, а он сам провел в плену 2 года, вернулся домой, где вскоре потерял при несчастном случае свою жену, Джулию Фарнезе.

Мучаясь от горя, принц захотел создать шокирующий “дом чудес” и нанял архитектора Пирро Лигорио, чтобы тот помог ему сделать это. Лигорио был широко уважаемым архитектором и художником, который ранее завершил собор Святого Петра в Ватикане после смерти Микеланджело, а также Villa d’Este в Тиволи. Этот парк должен был стать необычной, но интересной работой для него.

Архитектор наполнил парк причудливыми и завораживающими скульптурами, понять смысл которых порой помогают лишь сопроводительные надписи. Первой нас встречает Голова Протея, сына Нептуна. На ней – земной шар, его венчает замок Орсини, что символизирует власть Орсини над миром.

Далее мы видим огромную статую Битва Титанов. Здесь Геркулес разрывает Какоса, хитрого вора, крадущего у бедных людей быков. Скульптура олицетворяет борьбу добра и зла. Другие скульптуры изображают слона, раздирающего человека, собак, атакующих дракона, женщину с неестественно раздвинутыми ногами…

Каменный грот, где можно укрыться от летней жары – это голова Орко, королевы Преисподней. Рот – вход, а язык – стол. У этой пасти есть удивительное свойство, любой звук, произнесенный здесь, разносится по всему парку.

Шотландские ученые составили карту охоты на ведьм в XVI–XVII веках

Исследователи из Эдинбургского университета подготовили интерактивную карту на основе дел 3141 человека, обвиненных в колдовстве в Шотландии в XVI–XVII веках.

Карта отражает результаты многолетнего проекта Survey of Scottish Witchcraft, участники которого исследовали документы процессов над ведьмами и колдунами. На ней отмечены места проживания обвиняемых лиц, места заключения, суда и казни. Особо отмечены населенные пункты, где действовал печально знаменитый охотник на ведьм Джон Кинкейд (John Kincaid), который путешествовал по стране и выискивал людей, отмеченных «знаком дьявола».

На карте представлен массив ранее неопубликованных данных, большая часть которых была извлечена из исторических источников студенткой Эммой Кэрролл (Emma Carroll) и загружена в некоммерческий проект Wikidata. Исследователи установили, что между 1590 и 1727 годами в Шотландии наблюдались четыре крупные волны охоты на ведьм. Общее число жертв составляет не менее четырех тысяч, что вдвое больше, чем в соседней Англии. Большинство казненных составляли женщины.

Продать душу за гениальность

Портрет Никколо Паганини.

Худ. Жан Огюст Доминик Энгр

Договор с дьяволом – сюжет популярный не только в Средневековье, но и в наши дни. Во многом своей славе он обязан доктору Фаусту, персонажу немецких легенд, чьей историей вдохновился Иоганн Гете. Кто-то просит у дьявола бесконечных знаний, кто-то – власти или любви, а кто-то – таланта. В том числе музыкального…

27 октября 1782 года в итальянском городке Генуя родился Никколо Паганини, человек с "мефистофелевским обликом", скрипач-виртуоз, гитарист и композитор. Паганини был одним из многих, чей талант люди "оправдывали" сатанинской помощью. Мы вспоминаем трех великих музыкантов, которых людская молва сделала приспешниками зла.

«Дьявол водил моей рукой»

Никколо Паганини был третьим ребенком в семье. Его отец сначала работал грузчиком, а потом держал лавку, где продавал мандолины. Заметив у сына талант, он начал учить его музыке. Еще ребенком Паганини написал несколько произведений для скрипки, которые были трудны для других музыкантов. Мальчик играл на богослужениях в церквях, причем исполнял не только духовную, но и светскую музыку.

Есть подозрение, что Паганини не посещал школу, поэтому читать и писать научился сильно позднее, чем играть на скрипке. Игра мальчика поражала профессиональных музыкантов настолько, что те отказывались его обучать – уже нечему. Чтобы совершенствовать свое мастерство Паганини придумывал и выполнял сложные упражнения. Причем делал их до тех пор, пока не падал ниц в полном изнеможении.

Никколо Паганини

Худ. Георг Фридрих Керстинг

Кроме скрипки Паганини виртуозно владел гитарой и написал для нее не только дуэты со скрипкой, но и сольные произведения.
Однако современники считали, что не скрупулезная ежедневная работа сделала из Паганини великого скрипача, а сделка с дьяволом.

О музыканте судачили, что он продал душу дьяволу, чтобы стать великим скрипачом и заработать миллионы. И даже сама внешность музыканта, которую окрестили "мефистофелевской", будто бы подтверждала слухи.

"Он был в темно-сером пальто до пят, из-за чего фигура его казалась очень высокой. Длинные черные волосы спутанными локонами падали на плечи и, словно темной рамой, окружали его бледное, мертвенное лицо, на котором гений и страдание оставили свой неизгладимый след", - описывал поэт Генрих Гейне свою встречу с Паганини.

По его словам, самый точный портрет скрипача создал глухой художник Лизер. "Дьявол водил моей рукой", - говорил Лизер. О самом художнике стоит сказать отдельно – несмотря на глухоту, он был страстным любителем музыки и даже служил музыкальном критиком в одной известной гамбургской газете. О том, насколько исполнение удачно, Лизер читал по движениям пальцев музыкантов.

Современники также отмечали необычную походку Паганини – "будто у него железные кандалы на ногах". Ходили слухи и об окружении скрипача. В одно из турне Паганини взял с собой сочинителя комедий и собирателя анекдотов Георга Гарриса, чтобы тот руководил финансовой стороной вопросов. Это был низенький, благодушный человечек, немного приторный и слащавый.

На Паганини он поглядывал со страхом, но скрипача не покидал. Художник Лизер, славившийся своей саркастичностью, немедленно окрестил Гарриса самим дьяволом, который сопровождает Паганини в разных телесных оболочках. На самом же деле, Гаррис был секретарем музыканта – на тот момент дела скрипача пошли в гору, и он уже не мог справиться в одиночку.

Никколо Паганини

Лизер же чуть ли не преследовал Паганини. Он рисовал его в костюме и обнаженным, без кожи и просто скелетом, но со скрипкой в руках.

На выступлениях Паганини всегда был аншлаг. Публика приходила в зал задолго до выхода маэстро на сцену. Вот как описал Генрих Гейне концерт Паганини в гамбургском Театре комедии:

"На эстраде появилась темная фигура, которая, казалось, только что вышла из преисподней. Это предстал Паганини в своем черном парадном облачении: черный фрак, черный жилет ужасающего покроя, - быть может, предписанный адским этикетом при дворе Прозерпины. Черные панталоны самым жалким образом свисали вдоль его тощих ног.

В угловатых движениях его тела ощущалось что-то пугающе деревянное и в то же время что-то бессмысленно животное, так что эти поклоны должны были неизбежно возбуждать смех; но его лицо, казавшееся при ярком свете рампы еще более мертвенно-бледным, выражало в этот момент такую мольбу, такое немыслимое унижение, что смех умолкал, подавленный какой-то ужасной жалостью".

Кем был Паганини? Этот вопрос мучил современников. Одни считали его несчастным человеком, который из последних сил – а Паганини страдал множеством хронических болезней – пытался позабавить шикующую публику. Другие же уверяли, что музыкант никто иной, как "мертвец, вставший из гроба, вампир со скрипкой в руках".

Гораздо позже ученые объяснили происхождение "дьявольской внешности" Паганини. Музыкант страдал редким генетическим заболеванием – синдромом Марфана. Для этой болезни характерны длинные конечности, сколиоз, подвижность в суставах и проблемы со зрением.

«Книга виноградника Господа нашего»

Livre de la Vigne nostre Seigneur

Оригинал «Книги виноградника Господа нашего» (Livre de la Vigne nostre Seigneur, Франция, 1450-1470) хранится в Бодлианской библиотеке.

Если поразмышлять о происхождении названия, вспоминается писание: «Виноградник Господа Саваофа есть дом Израилев, и мужи Иуды – любимое насаждение Его» (Ис. 5:7).

Изощренная фантазия художника наделила каждый рисунок богатыми деталями, что в сочетании с художественной манерой средневековой миниатюры не может не впечатлить.

Livre de la Vigne nostre Seigneur - довольно известная рукопись. Этот трактат фокусируется на пяти основных темах: появление Антихриста; подробное перечисление знаков, указующих на приближение Страшного суда; собственно - Страшный Суд; муки Ада и блаженство Небес. Всё изображено, поверьте мне, исключительно подробно.

В данном варианте изображения цвета несколько изменены в сторону более теплого колорита. И сюжет даже приобретает игривые нотки. Оригинал  гораздо мрачнее.

Бел и Дракон

Sadly, this situation ends badly for the dragon.
(see Bel and the Dragon story from Daniel)
The Hague, MMW, 10 B 23

Одним из самых увлекательных сюжетов в литературе ветхозаветных псевдоэпиграфов является история о борьбе пророка Даниила с культом «Бога-дракона». В мифологии многих народов легенды о драконах и противоборство с этими загадочными и ужасными животными занимают значительное место. До XVIII века существование драконов считалось доказанным фактом, а многочисленные легенды лишь подтверждали истинность повествований об этих опасных существах. Первые описания борьбы с драконами известны из культуры древнего Шумера. Исследователь шумерского эпоса и культуры С. Крамер пишет:

«Поскольку тема борьбы с драконом возникла в Шумере уже в III тысячелетии до н. э., мы имеем все основания предполагать, что многие детали этих легенд, как греческих, так и раннехристианских, восходят к шумерским источникам. В настоящее время нам известны по крайней мере три варианта уничтожения дракона, существовавшие у шумеров более трех с половиной тысяч лет назад. В первых двух вариантах противниками дракона выступают боги — бог воды Энки, весьма похожий на греческого Посейдона, и бог южного ветра Нинурта. Но в третьем мифе это смертный, герой Гильгамеш, далекий прообраз св. Георгия»^[1].

---

^[1] С. Крамер “История начинается в Шумере»

---

В литературе народов Востока и Запада драконы олицетворяют мудрость, коварство и жестокость и являются некой альтернативой человеческой цивилизации. В Пятикнижии нет столь любимых в других эпосах историй борьбы с драконами, хотя и упоминается легендарный морской змей Левиафан, под шатром из шкуры которого праведники будут восседать в раю, вкушая мясо легендарного быка Шора.

Литература неканонических ветхозаветных произведений не упоминает о мифических чудовищах и драконах. Исключением является известное в христианском мире дополнение к Книге пророка Даниила. История о драконе не является там отдельным рассказом, а служит неким логическим продолжением повествования о борьбе пророка против язычества; монотеизм возвеличивается, а идолопоклонство народов Вавилона осмеивается и осуждается.

Божество Бел, пророк Даниил и дракон.

Иллюстрация рукописи XV века «Ars Moriendi»,
Марсель, Франция

Псевдоэпиграф повествует о разоблачении пророком Даниилом жрецов медного идола Бела, служение которому требовало ежедневных приношений в «двадцать больших мер пшеничной муки, сорок овец и вина шесть мер».

Подвиги и деяния бога Нинурты

Бог сражается с одноглазым демоном.

 По одной из версий, этот рельеф запечатлел

эпическое сражение Нинурты с Асагом.

В подземной стране Кур обитало страшное чудовище, крылатый дракон Асаг. Часто выходил он из преисподней и вихрем носился по земле, распространяя недуги и немощи, отравляя воздух своим тлетворным дыханием.

Долгое время боги не решались выступить против свирепого дракона. Даже самый смелый из богов, повелитель южного ветра — Нинурта, сын Энлиля, опасался вступить в бой с чудовищем. И вот однажды божественное копье Нинурты по имени Шарур заговорило человеческим голосом и обратилось к своему хозяину:

— О великий Нинурта! Неужели ты боишься подземного демона, насылающего на землю бедствия и скорбь?

Устыдился Нинурта и ринулся в бой против Асага, но тот взглянул на него своими страшными, мертвящими глазами, и великий бог смутился и умчался прочь, подобно птице. Вновь обратился Шарур к своему господину:

— Не бойся и не страшись. Метни меня в свирепого дракона, и я уничтожу его.

Ободрился Нинурта, вернулся на поле битвы и, не раздумывая, метнул во врага свое копье, божественного Шарура. И тот пронзил Асага насквозь, и свалился дракон обратно в Кур.

Но тут произошло самое ужасное. Из распоротого плеча дракона хлынули горько-соленые воды и стали заполнять реки, озера, впадины и овраги. Не осталось на земле свежей воды. Люди и животные страдали от жажды, нечем было орошать поля и сады. Тогда настал страшный голод. Ничего неросло в поле. В источниках никто не мыл руки. Высокие воды не разливались. Поля водою не орошались. Никто не прорывал каналов. По всей стране неросло ни травинки. Только сорные травы возрастали. Тогда владыка напряг свой могучий разум. Нинурта, Энлиля сын, к великим делам обратил мысли.

Тогда божественный владыка направил свой высокий ум во благо. Нинурта, сын Энлиля, взялся за великое дело. Он стал хватать камни, нагроможденные у входа в Кур, и швырять их в Тигр. Добрые камни послушно ложились на указанные места и преграждали путь гнилым, горько-соленым водам. Нинурта благословил эти камни и дружественных демонов, обитавших в них. В то же время злые камни отлетали прочь и разрушали все вокруг, и Нинурта проклял эти камни и таящихся в них враждебных духов, верных слуг побежденного чудовища Асага.

Библейский бестиарий: חסידה – ’хасида’

Хасида- аист. Рис. Иры Голуб

Хасида упоминается в книгах Вайикра и Дварим при перечислении летающих тварей, которыми по закону Торы следует гнушаться, ибо «мерзость они», и которые, соответственно, запрещены для употребления в пищу:

«И хасида, анафа (цапля) по роду ее, и духифат (удод), и аталеф (летучая мышь)» (Вайикра 11:19, Дварим 14:18).

С идентификацией этой птицы сложностей почти нет: несмотря на разночтения в переводах, современные исследователи считают, что речь идет о белом аисте. В Ближневосточном регионе эта перелетная птица издревле привлекала внимание своим красивым видом, что отразилось и в Писании:

• – «Даже хасида в небесах знает сроки свои, и тор (горлица), и сис (стриж), и агур (журавль) – время прилета своего, а народ Мой не знает закона Господня» (Йирмеягу 8:7);
• – «И поднял я глаза свои и увидел: и вот две женщины выходят, и ветер – в крыльях их, и крылья у них – как крылья хасиды; и понесли они эйфу (мера для сыпучих тел – М.К) между небом и землей» (Зехариа 5:9);
• – «Насыщаются деревья Господни, кедры Леванона, которые насадил Он, В которых гнездятся птицы; хасида – кипарисы дом её» (Теилим 104(103):16-17).
• – «Кнаф ренаним (дословно: «крыло радости», но возможное значение – «страус» – М.К) веселится с крылом хасиды и пером» (Ийов 39:13).

Слово хасида в Талмуде толкуется следующим образом:

«Потому что творит «хасидут» (благочестие) по отношению к своему обществу» (Хулин 63-а).

В чем именно это выражается, Талмуд умалчивает. Однако бестиарная литература, явно опираясь на опыт талмудической, развивает образ аиста. В «Византийском Физиологе» говорится:

«Аист чадолюбивая птица. (…) Самец и самка по очереди кормят птенцов. И сторожат гнездо свое. Так и ты, человек, ни вечером, ни утром не забывай молиться, не забывай и церкви. И никогда не одолеет тебя дьявол».

В том же сборнике рассказывается, что в награду за «счастливое детство» выросшие птенцы заботятся о родителях до глубокой старости: переносят их с места на место, а когда престарелые птицы слепнут, кладут пищу им в клюв…

Библейский бестиарий: חפר פרות – ’хафор перот’

Хафор перот - Слепыш палестинский. Рис. Иры Голуб

Современное ивритское слово «хафарперет» в значении «крот» восходит к библейскому словосочетанию хафор перот, встречающемуся в пророчестве Йешайи (Исайи):

«В тот день бросит человек идолов своих серебряных и идолов своих золотых, которых сделали ему для поклонения хафор перот’у и аталефим (летучим мышам), чтобы войти в расселины гор и ущелья скал…» (Йешайа 2:20-21).

Дословный перевод хафор перот – «выкапывающий плоды» (перот мн. число от`при` – «плод»), однако мудрецы Талмуда трактуют слово перот как «норы», возводя его к лексеме «пир» – «яма, скважина». В мифологиях народов Ближневосточного региона слепое животное, роющее подземные ходы, почиталось как посредник между миром живых и царством мертвых. В аттических преданиях крот связан с Финеем, фракийским царем и предсказателем, ослепленным богами за то, что выдавал олимпийские тайны. Тимофей из Газы (предпол. VI в.) в книге «О животных» пишет:

«Крот — это слепая ласка, которая, ползая под землей, ест корни растений и иссушает их. Его ловят на приманку или в ловушки. Говорят, что крот — это Финей, и что он был обращен в тварь гневом Гелиоса; поэтому, когда его видит Гелиос, земля больше не принимает его…» (40:1-2).

Здесь уместно привести загадку про крота латинского поэта Симфосия (V-VI вв.):

«Слепы мои глаза и вечным окутаны мраком.
День мой — как черная ночь, и нет мне на небе солнца.
Любо мне жить под землей: так сам никому я не виден» (Загадки 21).

Библейский бестиарий: יונה – ’йона’

Йона - голубь. Рис. Иры Голуб

Среди современных животных голубь занимает одно из первых мест по количеству и степени популярности символических значений. Библейские сказания сыграли в этом, пожалуй, ключевую роль, учитывая их наложение на хорошо подготовленную культурную почву, удобренную многотысячелетней традицией возведения колумбариев (голубятен) практически во всех известных очагах цивилизации.

Древнееврейское название голубя йона может одинаково применяться как к самцам, так и к самкам. Поэтому в переводах фигурирует как «голубь», так и «голубица».

Первый же библейский сюжет, связанный с голубем, получает всемирный резонанс на много тысяч лет вперед, ведущий к образу белоснежного «голубя мира» с оливковой ветвью:

«И послал от себя йона взглянуть, не сошли ли воды с земли. И не нашел йона покоя для ноги своей, и вернулся к нему в ковчег, потому что воды (были) по всей земле, и протянул (Ноах) руку, и взял его, и забрал его к себе в ковчег. И подождал еще семь дней других, и опять выслал голубя из ковчега. И вернулся к нему йона к вечеру, и вот сорванный масличный лист у него в клюве. И понял Ноах, что сошли воды с земли. И подождал еще семь дней, и выслал йона, и (тот) больше к нему не вернулся.» (Берешит 8:8-12)

Библейский бестиарий: חמור – ’хамор’

Хамор - осел. Рис. Иры Голуб

В Ближневосточном регионе осел – один из наиболее древних одомашненных животных. Сотни раз упоминаются ослы в текстах Писания. Кроме основного названия `хамор` в Библии используются следующие синонимы: `атон` – ослица, `айир` – осленок, `рамах` – молодой осел. В отличие от повсеместно принятой стереотипной концепции, по которой осел символизирует человеческую тупость, глупость и упрямство, в танахической традиции это животное призвано олицетворять несколько другие черты, а именно: выносливость и трудоспособность. Именно эти качества позволяют ослу выступить в роли «тотемного» символа израильского колена Иссахара:

«Иссахар – хамор костистый, лежит средь оград. Он увидел, что покой хорош и страна приятна; он покорно терпел, и он был для принудительного труда» (Берешит 49:14).

Об умственных способностях осла, которые порой представляются авторам Писания куда более совершенными, нежели у человека, повествует хрестоматийная история о колдуне Билеаме (Валааме), посланном проклинать сынов Израиля, и его ослице:

«21 И встал Билеам утром, и оседлал свою ослицу, и пошел вместе с моавитянскими вельможами. 22 И разгневался Бог на то, что он идет (с ними), и встал посланник Божий на дороге, чтобы ему помешать, а он ехал на ослице месте с двумя слугами. 23 И увидела ослица посланца Господня, стоящего на дороге с обнаженным мечом в руке, и свернула ослица с дороги, и пошла в поле, и бил Билеам ослицу, чтобы вернуть ее на дорогу. 24 И встал посланец Господень на тропинке между виноградниками, по обеим сторонам которой ограды. 25 И увидела ослица посланца Господня, и прижалась к стене, и прижала ногу Билеама к стене, а он стал опять бить ее. 26 А посланец Господень прошел еще и встал на узком месте, где нельзя повернуть ни вправо, ни влево. 27 И увидела ослица посланца Господня, и легла под Билеамом, и разгневался Билеам, и бил ослицу палкой. 28 И раскрыл Господь уста ослицы, и сказала она Билеаму: Что я тебе сделала, что ты бьешь меня уже третий раз? 29 И сказал Билеам: На смех ты меня подняла! Был бы у меня меч – убил бы тебя! 30 И сказала ослица Билеаму: Я ведь твоя ослица, на которой ты ездишь вот уже сколько времени, до нынешнего дня. Разве я так с тобой обычно поступаю? И сказал: Нет. 31 И раскрыл Господь глаза Билеаму, и увидел он посланца Божьего, стоящего на дороге с обнаженным мечом в руке, и поклонился, и пал ниц. 32 И сказал ему посланец Господень: Зачем ты бил свою ослицу целых три раза? Я вышел, чтобы помешать тебе, потому что неправеден твой путь передо мной. 33 И увидела меня ослица, и свернула при виде меня три раза. Если бы она передо мной не свернула, я бы убил тебя, а ее оставил в живых. 34 И сказал Билеам посланцу Господню: Согрешил я, потому что не знал, что ты стоишь напротив меня на дороге. И вот, если (это) неугодно тебе, я вернусь.» (Бемидбар 22:21-33)

Рембрандт. Валаамова ослица, 1626

История, когда ослица, в отличие от людей, выполняет волю Божью, рассказана и в Агаде:

«На заезжем дворе, где р. Пинхас бен Яир остановился для отдыха, дали его ослице необмолоченного ячменя. Не стала она есть. Дали ей овса в зерне – опять не есть. Перебрали и очистили зерно – всё-таки не ест.
– Возможно, – заметил р. Пинхас, – что от этого зерна не успели ещё отделить десятину.
Десятина тут же была отделена, и тогда ослица принялась есть.
– Вот, – сказал р. Пинхас, – примеры для вас: тварь неразумная – и та покорна Божьей воле, а вы, разумные существа, заставляете её нарушить волю Божью!» (Хулин, 6).